Уэйн Барлоу - Демон Господа
Элигор отметил, что посетитель ведет себя свободно и при этом скромно, уважительно. Правда, еще ему бросилась в глаза некоторая скованность в поведении странника, но демон посчитал ее следствием долгой жизни вдали от городов.
— Тогда тебе будет о чем потолковать с Элигором. Он считает себя кем-то вроде этнографа и все свободное время проводит, собирая сведения о созданиях Пустошей и воспоминания душ об их земных цивилизациях.
Выражение лица Фарайи не изменилось. Он только склонил голову в знак молчаливого согласия.
Саргатан немного помолчал.
— Ты не сказал нам, что носишь титул барона, — неожиданно проронил он.
Валефар посмотрел на своего господина, потом перевел взгляд на гостя.
— Перед Низвержением я был младшим серафимом при Юварте. Прости, государь, я не таил дурного умысла, просто не люблю вспоминать о прежней жизни. — Пришелец на миг опустил глаза, и лицо его явственно исказилось от боли.
— Всем, кто предпочитает не забывать, это дается нелегко. Мне тоже. Война… Война оказалась неизбежной, мы проиграли и заплатили сполна. — Саргатан взглянул на Валефара и Элигора, и те согласно кивнули. — Что ж, думаю, барон, ты станешь украшением моего двора. С твоими знаниями и опытом мы сможем проводить исследования диких местностей с большей уверенностью. Добро пожаловать!
С груди Саргатана сорвался сияющий глиф — копия того, что парил в том месте, где когда-то билось вырванное сердце падшего. Он подлетел к горящему символу Фарайи, соединился с ним. Договор о новом союзе был заключен.
Саргатан встал, слегка коснулся плеча Фарайи и зашагал вниз.
— Валефар, — бросил он через плечо, — подыщи ему покои. Пусть барон наконец почувствует, что у него есть дом.
Архидемон вышел, и Фарайи явно почувствовал если не радость, то облегчение. И когда Валефар и Элигор приблизились к нему, торопливо пожал им руки — с силой, их удивившей.
— Добро пожаловать в Адамантинаркс, барон Фарайи, — произнес Валефар. — Случайно ты сюда попал или по выбору — все равно не ошибся. Это — лучший из городов Ада. Сам увидишь.
Странник улыбнулся.
Элигор же рассматривал пришельца с интересом, размышляя, что скрывается за его кажущейся сдержанностью. К демону Пустошей явно стоило внимательно присмотреться.
Валефар же отнесся к Фарайи гораздо спокойнее. Когда они вышли из зала, он держался на шаг позади, внимательно наблюдая за необычными движениями пришельца и подмечая каждую деталь в поведении этого нового придворного. Элигор понимал, что так и должно быть. Валефар исполнял важнейшую обязанность, которую накладывало на него его положение, — оценивал того, кто претендовал на место в кругу ближайших придворных Саргатана. Эта необычная фигура в тлеющих шкурах, передвигавшаяся странными, угловатыми рывками, была, как оказалось, не каким-то простым демоном, а бароном. И потому заслуживала уважения, но при этом — самого пристального внимания.
Трое демонов вышли из аудиенц-зала. При выходе стража вручила Фарайи его поклажу: свернутую шкуру, потертую утварь и меч. Этот странного вида клинок сразу привлек внимание демонов. Черный, очень длинный, с двуручной рукоятью, он, в отличие от привычного для них оружия, был сделан из заточенного хребта абиссали. На привязанных к эфесу коротких шнурках висели зубы, маленькие колокольчики и высушенные глаза.
— Интересное оружие, барон, — заметил Валефар.
— И история у него не совсем обычная, господин министр, — отозвался тот, протягивая клинок Валефару рукоятью вперед. — Для принятия в одно из племен Пустоши мне надо было выследить и убить Большого Долбильщика, взяв в качестве трофея его черепохребет. Они считают этого зверя своим племенным тотемом, а тварь, кстати, немалых размеров, около тридцати футов ростом, — Фарайи говорил деловито и даже суховато.
— Ты использовал наше боевое искусство? — поинтересовался крайне заинтригованный Элигор.
— Это у них не принято, — вздохнул Фарайи. — Эти местные, знаете ли, не демоны и не души, они обосновались тут задолго до нас. Жизнь у них очень суровая, и полагаются они только на проворство и традиционные способы борьбы со стихиями. Из уважения к ним я убил зверя самым простым их оружием — тяжелой пращой.
Рассмотрев клинок, Валефар вернул его владельцу.
— Если интересно, капитан Элигор, то, когда будет время, я покажу тебе некоторые приемы боя, которым научили меня аборигены. — Фарайи спрятал меч в сверток.
— Очень хотелось бы видеть, барон.
Они прошли центральную аркаду, вышли на парадную площадь перед дворцом. Рваные облака раздались, высотная огненная буря окрасила строения города в медно-оранжевый цвет. Все трое продолжили путь вдоль фасадов врезанных в склон горы жилых корпусов. Из кварцевых окон домов открывалась великолепная панорама Адамантинаркса.
В отличие от дворца все дома здесь были построены из блоков, каждый из которых вмещал минимум пятьдесят сжатых душ. Их намеренно делали и закладывали в стену так, чтобы глаза их оставались снаружи. Они постоянно мигали от порывов поднимавшего пепел ветра.
Валефар и Элигор оставили Фарайи у входа в его новые покои. Барон слегка поклонился, но ничего не сказал и, когда демоны уходили, не поблагодарил. Элигор подумал, что новый подданный Саргатана просто привык так себя вести.
IV
Она лежала на постели обнаженная, зарывшись лицом в ворох отбеленных мягких кож, втягивая в себя их резкий запах. Белизной кожи она не уступала облакам Вышних Сфер, изгибы, выпуклости и впадины ее тела воспламенили бы любой неостывший взор, являли картину чистой чувственности. И кожа ее блестела в полутьме — маленькими капельками пота, выступившими при медленных, почти неосознанных движениях умопомрачительных бедер.
Закрыв глаза, она ухватилась за кожи сильными, дрожащими от напряжения пальцами и вжалась в кровать, наполняя комнату мягкими вздохами. Прорвав ногтями покрывала, она скребла свое ложе, и движения ее становились все быстрее, стоны уже переходили в крики. Кончив, она медленно перекатилась на спину, ее облачно-белые груди вздымались и опадали, а взгляд пытался зафиксироваться на узорах потолка этого малого мира.
Когда-то ей даровали ее собственный настоящий мир, но ничего хорошего из этого не вышло, и свой нынешний мир она не представляла даже в кошмаре. Шесть комнат со стенами, покрытыми пластинами отполированной добела кости. Единственная дверь. Окон нет. Таково теперь ее обиталище, запечатанное в центре его мира. Мира, принадлежащего владельцу Ада.
