Джуд Деверо - Легенда
Кэди не могла не улыбнуться, глядя на них. Мужчина выглядел весьма напряженно, словно ему было неудобно от высокого жесткого воротника. Он положил руку на плечо миниатюрной хорошенькой женщины, сидящей слева от мужа. В ее глазах светился проказливый огонек, можно было подумать, что вся эта затея с фотографированием казалась ей великолепной шуткой. Справа от нее, прямо перед мужчиной, стоял высокий, хорошенький мальчик лет десяти-одиннадцати, немного напряженный, как отец, и с таким же дьявольским блеском в глазах, как у матери. На коленях у женщины сидела девчушка лет семи – само очарование. Ясно было, что когда она вырастет, то разобьет не одно сердце.
Перевернув фотографию, Кэди обнаружила, что на обороте написано только одного слово – Джордан. Осторожно отложив снимок в сторону, она снова запустила руку в сумочку и извлекла оттуда тяжелые мужские часы из чистого золота. Они оказались такими крупными, что едва уместились в ладони Кэди. На потертой крышке было выгравировано то же самое – Джордан. С одного края, совсем рядом с защелкой, виднелась глубокая вмятина, словно от удара обо что-то очень жесткое.
– Или от выстрела, – пробормотала Кэди, сама удивляясь тому, что ей пришла в голову подобная мысль. – Я смотрю слишком много вестернов.
Однако, проведя пальцем по поверхности, она ощутила какие-то бороздки, словно действительно оставленные пулей.
Из-за глубокой вмятины часы было трудно открыть, но, приложив некоторое усилие и старание, Кэди привела замочек в действие. Циферблат часов оказался очень красивым, его украшали римские цифры и изящные стрелки. На внутренней стороне крышки обнаружилась еще одна фотография, на сей раз только женщины. Без сомнения, это была она же: те же сияющие глаза и счастливое выражение лица. Даже на снимке она казалась купающейся в любви и радости.
Кэди улыбнулась и защелкнула крышку. Она никак не могла понять, из-за чего нервничает. Ясно, что подвенечное платье принадлежало совершенно счастливой женщине. У нее был любящий муж и двое прелестных детей.
Улыбаясь, Кэди положила часы рядом с фотографией, заглянула внутрь сумочки, чтобы проверить, нет ли внутри чего-нибудь еще, и обнаружила пару аметистовых серег, фиолетовые камушки которых заиграли в лучах электрического света.
Кэди осторожно опустила сережки на шелковую сумочку и откинулась на софу, переводя взгляд с одной находки на другую. Подчиняясь какому-то импульсу, а может, просто по привычке, она взяла фотографию и закрыла ладонью нижнюю часть лица мужчины. Нет, этот светловолосый человек не был ее арабским принцем.
«Твой принц – Грегори, – подумала она, с улыбкой глядя на разложенные вокруг наряды. – Что же я собираюсь делать с этими вещами? Может, им место в музее?»
Она еще немного поразмышляла над тем, как ей поступить, и вдруг представила себя идущей к алтарю, одетой в божественно прекрасный наряд. Ощущая новый прилив сил, Кэди вскочила и, схватив его, принялась рассматривать, вытянув вперед руки.
Это одеяние совершенно не походило на современные свадебные платья. Оно было сделано совсем не для женщины ростом метр восемьдесят, с ногами, растущими от шеи, с плоскими бедрами и грудью и с мальчишечьей талией. От этой мысли Кэди заулыбалась. На своем жизненном пути она встречалась с несколькими мужчинами, которые делали ей чрезвычайно приятные комплименты относительно ее фигурки, напоминающей песочные часы.
– Это мне будет как раз впору, – громко сказала Кэди. Приложив его к себе, она поняла, что и длина ей подойдет.
Кэди прекрасно знала, что самым правильным сейчас было бы лечь в постель, а завтра обсудить наряд с Дэбби и Джейн. Как здорово, что они сейчас здесь и могут посоветовать ей в таком серьезном деле, как решение надеть вместо современного подвенечное платье, которому уже лет сто. Кэди ничего не понимала в этих вопросах. Хорошо ли это получится? Не станут ли над ней смеяться в церкви?
Так разумно рассуждая, она направилась в ванную комнату, забралась в душ и вымыла голову. Расчесывая чистые волосы и высушивая их под феном, она говорила себе, что не может надеть платье с таким турнюром на свою свадьбу. Наглостью было даже думать об этом!
Стоя в халате перед зеркалом, Кэди принялась укладывать волосы. Работая в ресторане, она убирала их назад и закалывала в пучок, чтобы они не упали вдруг в еду. Она никогда не изобретала сложных причесок, да и вообще не была высокого мнения о своей внешности, но сейчас ей хотелось выглядеть наилучшим образом. При помощи гребня, круглой щетки И полутора килограммов шпилек и заколок Кэди умудрилась пышно уложить густые, волнистые волосы вокруг головы и распустила по плечами длинные, темные локоны.
Закончив, Кэди придирчиво посмотрела на себя в зеркало и слегка улыбнулась.
– Неплохо, – проговорила она, слегка подкрашивая глаза и губы.
Сделав все, что в ее силах, со своей прической, Кэди вернулась в гостиную и попыталась понять, в каком порядке надеваются эти свадебные штучки. Глядя на бесчисленные предметы нижнего белья, невозможно было представить, какова последовательность одевания.
Она надела прямо на обнаженное тело симпатичные, но какие-то бесформенные трусики из чистого хлопка, потом большие, длинные панталоны. Наклонившись, Кэди натянула чулки из тончайшего шелка и пристегнула их прямо над коленками к подвязкам, расшитым розочками. Она догадалась, что лучше сразу надеть туфли, потому что, без сомнения, после того, как будет надет высокий корсет, она уже не сможет наклониться.
Чувствуя себя настоящей Золушкой, Кэди сунула ноги в башмачки из тончайшей кожи кремового цвета, которые закрывали лодыжки, и они ей прекрасно подошли! Кэди осталось только застегнуть спереди крохотные жемчужные пуговки.
После того как ей удалось втиснуться в костяной корсет, ради чего пришлось даже посильнее выдохнуть, девушка поймала в зеркале у двери свое отражение.
– Боже мой! – вырвалось у нее.
Благодаря корсету грудь Кэди оказалась высоко поднятой, и, глядя на себя, она не могла не признать, что этот предмет туалета имеет свои преимущества.
Среди прочих вещей находилась еще пара коротеньких нижних юбок и маленькая рубашка, которую, похоже, нужно было надеть поверх корсета.
К тому времени, когда Кэди завершила одевание, она, пожалуй, надела на себя больше, чем случалось натягивать зимой.
Одеваясь, Кэди старательно избегала заглядывать в зеркало до тех пор, пока не завершит туалет. Она вдела в уши сережки, с благоговением подняла фату и приколола ее на голову. Кружево оказалось легким, словно суфле. Фата доходила почти до колен, покрывая, но не скрывая от глаз длинные, темные локоны, лежавшие на плечах. Последним штрихом в этом наряде стали гипюровые перчатки.
