Екатерина Соловьева - Ведьма
Он был странный, безумно странный. Сейчас лес замер перед ним или передо мной? Перед ним — не может быть… Или может?
— Попьешь?
Я странно взглянула на него и сделала шаг к источнику. Он быстро нагнулся, сложил ладони и зачерпнул воды. А я вдруг наклонилась и попила из его ладоней.
Что это было сейчас? Это я флиртую, или он умеет колдовать? Это же элемент природной ворожбы. Ну да, мне бабушка рассказывала. Сейчас городские ведьмы им не пользуются. Ну, вот и как это получилось?
— А мне дашь попить? — краем губ улыбнулся он, и я послушно подставила ладони под струю.
Он быстро склонился к моим рукам и выпил все до капельки, нежно проведя губами по моим ладоням. Всего этого ритуала можно было и не делать, между нами и так искрило. Я не смела посмотреть ему в глаза, боясь, что тут же окажусь на траве в его объятиях. Андрей взял меня за руку, меня забила дрожь.
— Вода очень холодная. Поехали? — тихо спросил он над самым моим ухом. Очарование схлынуло. Я спокойно подняла на него глаза, зябко поежилась и ровным голосом сказала:
— Пойдем, пожалуй, действительно свежо.
И пошла мимо него к мотоциклу, даже ни разу не оглянувшись на источник.
Размышления мага.
Она так трогательно и осторожно прижалась ко мне во время поездки, что мне немедленно захотелось уложить ее в постель, попробовать на вкус, помять, потрогать, намотать ее длинные волосы на свою руку и потянуть так, чтобы ее голова запрокинулась, максимально открывая длинную нежную шею. Нет, я не был вампиром в полном смысле этого слова. Просто слишком много в свое время экспериментировал с магией крови и нереально вошел во вкус. Желание попробовать кровь женщины возникало у меня раньше, чем желание ею обладать. Не скажу, что любая кровь приводила меня в экстаз, но ведь и без этого можно наслаждаться сексом. Жаль, что, несмотря на всю колдовскую мощь, я не мог заранее определить, понравится ли мне кровь той или иной моей партнерши. Даже дар предвидения в этом вопросе не давал стопроцентной точности результата.
О, как скоро мы доехали. Девочка моя сползла с мотоцикла, я прямо почувствовал его разочарование. Только глупцы- люди считают, что у вещей нет эмоций. Я пошел набирать воду в канистры, а она опустилась на колени в середине полянки, что-то шепча, обращаясь к лесу. Я тоже произнес заклинание над водой. Лес предупреждающе замер, не качались ветви, не шелестела листва, не пели птицы. Неожиданно стало темно, и прямо над головой прогремел гром. Я начертил над источником руну и торопливо поклонился на четыре стороны. Только бы она не заметила, ей пока рано знать, кто я в действительности такой. Плеснув в лицо воды, я обернулся и увидел ее, застывшую посередине поляны. Она резко встряхнула головой, а я торопливо шагнул к ней, помогая подняться. Надо было как-то разрядить обстановку. Зачерпнув воды в ладони, я раздумывал, как предложить ей выпить из моих рук, но она неожиданно сама наклонилась и сделала несколько глотков. Нет, она определенно предназначена для меня!
— А мне дашь попить? — улыбнулся я, и она послушно подставила ладони под струю.
Я быстро склонился к ее рукам и выпил все до капельки, нежно проведя губами по ее ладоням. Ее затрясло. Не знаю, как я смог совладать с собой и не схватить ее в объятия. На горлышке пульсировала трогательная голубенькая жилка, она старательно прятала глаза. Еще было слишком рано. Мысленно отделив себя от нее прозрачным туманным щитом (вряд ли она знала такую степень защиты), я взял ее за руку.
— Вода очень холодная. Поехали? — тихо спросил я.
Она зябко поежилась. Я видел, что ее отпустило. Абсолютно спокойным голосом она произнесла:
— Пойдем, пожалуй, действительно свежо, — и, не оглядываясь, грациозно прошествовала к мотоциклу.
Настоящее время. Кошка.
Изящной, с лоснящейся шкурой,
С таинственной дымкой во взгляде,
Я сяду надменной фигурой,
В зрачки твои пристально глядя.
С привычной кошачьей ленью,
Скользя на пушистых лапах,
Мелькаю я черной тенью
Смакуя твой вкус и запах.
Я вечным инстинктом кошки
Чутьем череды поколений
Помню тепло ладошки,
Берущей меня на колени.
Царапну по чуткой коже,
С грацией гордой и нервной.
Насильно держать не сможешь,
Бессмыслица это, наверное.
Но кошка умеет тоже
Быть нежной, послушной, верной…
Мы вернулись домой. Раздавая ценные указания о том, куда нести воду, я ступила на крыльцо и вдруг в нерешительности остановилась. На крылечке сидела моя старая знакомая — большая черная кошка. Вид у нее был изрядно потрепанный, видать, досталось бедолаге. Периодически она у меня появлялась, всегда в неожиданное время (я ведь и сама бывала здесь редко) и всегда в неожиданном месте. То я, проснувшись утром, обнаруживала ее спящей в своих ногах, то она заявлялась на кухню, когда я жевала что-нибудь на редкость вредное, типа колы и чизбургера. Тогда она вызывающе вспрыгивала прямо на стол и как бы случайно задевала бутылку пушистым боком, после чего кола оказывалась разлитой по близлежащим горизонтальным поверхностям, а кошка довольно спрыгивала мне на колени. Надо отдать ей должное, она не очень меня напрягала, я давно привыкла к ее выходкам.
Сама для себя я решила, что это кошка бабушки, которую я помнила, еще будучи ребенком. Ну и что, что сама бабушка давно умерла, а кошки столько не живут. Бабушка у меня была не простая, и вполне могла как-нибудь кошку заколдовать, чтобы она жила долго, ну и присматривала за мной, что ли. А как это еще можно назвать? Кошка никогда не питалась в доме. Я вообще не видела, чтобы она что-нибудь ела, а вот воду из источника пила. Я всегда наливала ей в блюдце этой воды, когда приезжала. Еще, она не любила ласку, и гладить себя давала крайне редко. Высший жест благоволения — прыжок на колени, пристальный взгляд, довольно дерзкое "мяу" и — шасть на пол. Бабушкину кошку тупо звали Муркой, ну я и эту так звала, а кошке было, похоже, все равно, потому что ни на имя, ни на "кис-кис" она все равно не отзывалась, и приманить ее было бесполезной идеей. Но все-таки я была рада ее видеть. Надеюсь, и она меня тоже.
Сегодня киса, увидев меня, выгнула спину, зашипела и кинулась мне под ноги.
— Чего это ты? — удивилась я. — Ты меня домой не пускаешь?
Мурка злобно заорала, и тут из-за моей спины выступил Андрей с канистрой воды. Если бы кошка была человеком, я бы сказала, что она ошарашена. Мне показалось, что она аж присела на задние лапы от удивления. Секунду они смотрели друг на друга, Андрей стоял неподвижно, а кошка обошла вокруг него, громко мяукнула, повернулась ко мне и пристально посмотрела мне в глаза. Честное слово, сцена была такая, что если бы она сейчас заговорила человеческим голосом, я бы не удивилась, ну ни капельки. Однако кошка почему-то не заговорила, а просто, гордо задрав хвост, торжественно сошла с крыльца и скрылась за углом дома. Ну, только короны с мантией не хватало. Андрей фыркнул, я отмерла, и мы наконец-то зашли в дом.
