Наталья Фуртаева - Однажды где-то…
Мне же было не до знакомства. Ковыляя по поляне и стараясь не наступать в лужицы бурой жижи — корявьей крови, я искала свою сумку. Корявни — придурки не сумели открыть «молнию», так что содержимое не пострадало. На верное, это было следствие психологического шока: я слонялась по поляне, тупо разыскивая свои вещи. Пока неожиданно не отыскала в кустах все: сумку, шубу и даже шляпу. Потом я поняла, что смертельно хочу пить. Я подошла к Вереску, прохрипела ему что-то о воде и тихо упала в обморок.
Остальное я помню почему-то отрывками — меня отпаивали водой, перевязывали, везли куда-то на лошади. У меня здорово кружилась голова, временами я вообще выпадала из действительности. Похоже, я просто потеряла много крови, меня знобило. В конце концов меня посадили на лошадь впереди Стояна, потому что самостоятельно ехать я не могла — все норовила выпасть из седла. И я просто уснула на широкой мужской груди. Ленка бы обзавидовалась, если бы узнала. А я свой звездный час попросту проспала.
Вообще-то я очень долго могу обходиться без сна. Но и уснуть могу в любом положении — даже стоя, честно! Этакая защитная реакция организма от стрессов, боли и физических перегрузок. Чем сильнее стресс или боль, тем крепче сон и дольше. Ну вроде как верблюд в пустыне: месяц не пьет, идет себе и идет, колючек каких-нибудь несъедобных пожует и дальше идет, но уж доберется до воды — озеро выдует и не лопнет. Я подозреваю, что пустыни на земле оттого и образовались, что верблюдов много развелось.
Вот и спала я на широкой мужской груди, и было мне глубоко наплевать, где я сплю. Главное — в безопасности. Ленка бы в жизни не простила мне такое наплевательство, уж она-то в такой ситуации под угрозой смерти не уснула бы. Притворялась бы только, делала бы вид, томно вздыхала. А кончилось бы все тем, что до места пришлось бы ей добираться пешком. Нет, она вообще-то баба умная, с деловой хват кой, и товарищ хороший. Только озабоченная слегка, и на этой почве у нее крыша покосилась — клеит всех мужиков подряд. А с ее внешностью и напором это на мужиков действует пострашнее, чем ДЭТА на комаров.
Смутно помню, что приехали наконец куда-то, что меня сняли с лошади и завели в какой-то домишко, встретила нас натуральная Баба-яга и довела меня до постели. Потом она, кажется, меня осматривала, что-то кому-то говорила, чем-то меня поила и мазала. Но мне хотелось только одного — СПАТЬ!
До сих пор не знаю — сколько я спала. Когда проснулась, солнце стояло еще невысоко. Чувствовала я себя распрекрасно, ничего не болело, и настроение, на удивление, тоже было отличным. Я лежала на узкой лежанке у стены на мягкой постели с льняными простынями и меховым одеялом. Изба была просторной и чистенькой. В одном углу русская печь с лежанкой, в другом стол под вышитой скатертью, под порогом широкая лавка. У противоположной стены под окном — другая. А у четвертой стены — я на лежанке и сундук ближе к порогу. На сундуке моя одежда, судя по виду, выстиранная и заштопанная. А я — одета в мужскую почему-то рубаху.
Под окном на лавке стоял маленький человечек в красных штанишках и с длинными раз лохмаченными волосами, он что-то разглядывал за окном.
— Доброе утро, — весело поздоровалась я с человечком.
Он быстро обернулся, и я увидела, что это вовсе не человечек. Представьте ежика размером с бо-о-ольшого кота, у которого вместо колючек очень густая лохматая шерсть, наденьте на него красные штанишки и получите то, что предстало передо мной.
— Проснулась? — ворчливо поинтересовалось существо, уставившись на меня глазами-бусинками.
— Ага! А ты кто? — спросила я, улыбаясь. Больно уж оно было забавное.
— Домовые мы! — Существо приосанилось. — Домовых, что ли, не видела?
— Не-а. Я думала, домовые только в сказках. А ты такой симпатичный! А как тебя зовут?
— Яськой. А ты правда из чужого мира? Я слышал, как Стоян Нане говорил.
— Правда. Меня Великие Кедры к людям послали, когда меня из своего мира сюда забросило. А кто такая Нана?
— Нана — это хозяйка. Она тоже из древних, как и я. Скоро придет, она мне велела завтраком тебя накормить, как проснешься.
И Яська шустро забегал по лавке, доставая откуда-то мисочки, горшочки и таская все это на стол.
— Яся, мне сначала умыться надо, одеться, и вообще где у вас туалет?
— Туа… чего? — Яська помигал бусинками, но сообразил: — А! В сенцах, налево дверца.
И пошла я искать «налево дверцу». Нашла! Нет, я здесь точно сбрендю! Если уже не сбрендила — в этой типично старорусской избе был оборудован наисовременнейший биотуалет. Только не фаянсовый и не пластмассовый, а (ой, держите меня семеро!) из белого мрамора! И тут же обычный жестяной рукомойник с пипочкой и полотенце из выбеленного холста на деревянном гвозде. Мама дорогая, ну куда же я все-таки попала?!
А в избе уже стол накрыт, и аромат такой, что собственной слюной подавиться можно. И то сказать, когда же я последний-то раз по-человечески ела? Я пригласила с собой за стол Яську, чем необыкновенно ему угодила. Он прямо весь засветился от удовольствия. Поста вил себе блюдечко с молоком, степенно и аккуратно макал в него кусочком хлеба, неторопливо жевал и вел со мной задушевную беседу. Яська оказался еще тот болтун, без умолку рассказывал мне о своем житье-бытье, все местные слухи и сплетни, без конца сетовал на скуку и одиночество и заранее уговаривался со мной о наших будущих беседах. Слушать его было и забавно, и полезно. И я охотно соглашалась на будущие беседы.
Так благодаря Яське я узнала, что это поселение — пограничная застава. Раньше здесь стояла только их с Наной изба. Но лет сто назад сюда пришла полусотня воинов, и основали они тут заставу, потому что здесь проходит единственная прямохожая дорога в Град Стольный. Град — это столица полесичей. А полесичи — народ, который живет в лесах или Полесовье. И эта застава самая крайняя к западу и югу. Южнее на два-три дня пути начинается совсем уж безлесая равнина, где живут степичи. Оттуда четыре раза в год приходит большой караван торговцев, которые идут торговать в Град. А через месяц направляется караван в обратную сторону. А еще каждые два месяца здесь появляется обоз с припасами из Стольного Града. А больше никого и никогда не бывает.
Где-то на юго-западе от заставы находится Заповедный лес, а что за лесом, не знает даже он — Яська, и Нана тоже не знает. Потому что туда зверь не прорыскивает и птица не пролетывает, потому что дальше на западе только мрак и ужас. И откуда-то оттуда время от времени приходят корявни и бучила, которые всех заглатывают, и разные прочие ужастики, с коими порядочной нелюди, вот такому как он, Яська, например, тоже лучше не встречаться. Потому как ничего хорошего от такой встречи ждать нечего.
