Владимир Пекальчук - Живые и мертвые
Стражник у ворот молча махнул рукой в сторону калитки, ни о чем не спросив – ни кто такие, ни зачем в город пожаловали, да еще ночью и пешком. Хотя он-то люду всякого навидался, должно быть, так что женщина в теплом плаще в сопровождении мужчины в добротной куртке, притом у обоих аристократические черты лица – не самые подозрительные субъекты. К тому же таким вопрос задай – оскорбятся как пить дать. Даром что бедны, словно мыши храмовые, а гонору у благородных всегда в достатке. Нужны ли простому стражнику неприятности?
Морхолт тот еще муравейник. Тысяч на двадцать люду, преимущественно крестьяне да ремесленники – последних тут слегка поболе, чем в других городах таких же размеров. Оно и понятно: столица под боком. Лавка или кузница в Эрнхолдкипе стоят немалых денег, да подати в столице покруче будут – самые умелые и искусные мастера там обретаются, с них есть чего в казну слупить. А остальные, чьи изделия попроще да подешевле, живут вокруг, в близлежащих городах, товары же свои возят на базар в столицу – лучше рынка сбыта не придумать, Эрнхолдкип – это добрых шестьдесят тысяч только местного населения, купеческие караваны да приезжие – отдельный разговор. А еще множество люду приезжает на ярмарки, дабы подешевле скупить все необходимое.
И вся эта человеческая масса хочет есть, пить, одеваться, им требуются предметы бытового обихода, некоторым – еще и роскоши… А изделия местных, столичных мастеров многим дороговаты. Так что столица большого государства была, есть и будет лучшим рынком сбыта не только в самом Эренгарде, но и на многие версты вокруг. Из сильных соседей – Монтейн, Телмар, Немерия да Кор-Гал. И то Кор-Гал за морем. Ну и Витарн – страна маленькая, но с очень развитой торговлей. Остальные соседи – королевства и того меньше, откуда там взяться настоящей торговле?
Каттэйла быстро провела вампира по узким улочкам в предместье и остановилась у небольшого, но опрятного домика, притаившегося между двумя помпезными купеческими хоромами.
– Вот я и на месте, – улыбнулась она, – тут живет давний друг моего покойного отца. Не окажете ли честь зайти в гости?
– А вы уверены, что друг вашего отца будет мне рад?
– Разумеется, – уверенно заявила девушка.
– Что ж… я бы с радостью, но мне нужно быть в столице никак не позже чем через два дня, с одним человеком повидаться… Так что уж не обессудьте, но я должен идти дальше. Я нигде не могу остановиться – враги дышат мне в затылок.
– Тут вы будете в безопасности!
– Я – да. Вы – нет. Я не могу подвергать риску других, а тем более вас. Мои враги безжалостны, к тому же на то они и мои. Я сам нажил их, зная наперед о последствиях, – мне и ответ держать. Удачи вам, Каттэйла… и не ходите по ночным дорогам в одиночку или в сопровождении незнакомых людей.
Девушка вернула ему плащ.
– Грустно. Но я надеюсь, мы еще встретимся, сэр Зерван.
– Я тоже надеюсь. Идите же, вы устали с дороги. Я подожду, пока вам откроют, и пойду своим путем.
Каттэйла вздохнула, и в ее глазах вампир заметил что-то похожее на сомнение. Девушка подошла к двери и трижды постучала. Меньше чем через минуту ей открыли.
Зерван увидел, как Каттэйла взглянула на него, помахала на прощание рукой и исчезла в доме, затем повернулся и двинулся обратно к воротам.
Итак, ее определенно ждали – очень уж быстро открыли дверь. Вампир даже немного удивился, что оттуда не выскочила толпа вооруженных охотников за головами, – он был готов к такому повороту. Хотя, возможно, это значит лишь, что охотники хитрее, чем он думал. Ну ладно, Зерван и сам не лыком шит, за свои сто пять он тоже выучил немало хитрых трюков.
Вампир быстрым шагом направился к воротам, через которые попал в город. Стражник слегка удивился, завидев Зервана так быстро вновь, но уже в следующий миг его глаза прилипли к серебряной монете, которую вампир демонстративно подбросил в воздух и поймал.
– Слушай, служивый, ты, случаем, не знаешь, кто живет в восьмом доме четвертого переулка от этих ворот? – Зерван детально описал улицу и дом.
– Знаю, как не знать, сэр! Купец по имени Вирро Ремзин. Он младший сын виконта Ремзина, состоящего в Совете Благородных!
– Как это сын такого уважаемого отца стал купцом?! – удивился вампир. – Рыцарем бы стать должен, раз не унаследует титул…
– А кем еще ему быть? – пожал плечами стражник. – В рыцари он негож. Ростом мал, да еще и болезный с виду. Позор семьи, да что ж поделать, и ему надо кем-то быть и как-то жить. Вот он и торгует, возит товары из Телмара.
Зерван кивнул и бросил монету стражнику, который ловко ее поймал и спрятал под завистливыми взглядами товарищей.
«Итак, купец, уже давно торгующий с Телмаром, – подумал вампир, шагая во тьму по той же дороге, по которой пришел. – Вариант с прикрытием для охотников отпадает, но сама Каттэйла охотником вполне может быть. Что ж, осторожность никогда не бывает чрезмерной».
Удалившись на версту, он свернул с дороги в поле и обогнул город с севера, вышел на другую дорогу и вновь двинулся к Морхолту. Предполагаемые охотники, если Каттэйла связана с ними, проверят, что вампир действительно покинул город, как и говорил. Погоня двинется следом… точнее, они будут думать, что следом, ведь на самом деле Зерван вовсе не пойдет в Эрнхолдкип.
Он вошел в город через другие ворота, с такими же четырьмя не лезущими не в свои дела стражниками. Уж где-где, а в Морхолте его точно не будут искать. А даже если и будут… Пускай ищут. Вампир решительно выбросил из головы все мысли об охотниках.
А Каттэйла все-таки прелесть. Вот только почему душа ноет в предчувствии беды?
* * *Лес… Вековые деревья, закрывающие разлапистыми ветвями солнце днем, а ночью – обе луны, густой кустарник, протоптанные зверьем тропки и давящее чувство скованности. Топором не размахнуться, чтоб не задеть что-нибудь, дальше своего носа ничего не видать. Все равно что брести в потемках – да только в широких степях ноги не спотыкаются о корни, кусты не хватают за рукав. В лесу ночью куда темнее, чем в степи, к сожалению.
Пошли уже третьи сутки путешествия по лесам эльфов – хотя хозяев этого края не видать ни ночью, ни днем. Впрочем, кто знает, может быть, они прямо сейчас сидят в нескольких шагах от звериной тропы и смотрят на него, неукротимого и смертоносного в родной степи, но такого неуклюжего и беспомощного тут, в лесу, да еще и ночью.
А ведь это совсем плохо: они, может статься, и не знают, что одинокий орк, бредущий через их владения, мертв. Идут следом за ним, следят исподтишка, не понимая, что творят. Ведь мертвым не должно находиться среди живых – и точка. Так гласит обычай, старый, словно само время, и считается, что живые тоже должны избегать мертвеца. Но что, если они просто не знают и в неведении не позволяют несчастному выполнять этот обычай? Предки не будут слушать никаких оправданий. Кому какое дело до стенаний никчемного слабака?
