Наталия Осояну - Невеста ветра
— Как ты? — спросил старик участливо. Эсме вздрогнула от неожиданности. «Этого еще не хватало!»
— Я заметила, на пристани собрались все наши небожители, — сказала она небрежно, словно не расслышав вопроса. — Намечаются гости?
— Угадала! — Пью одарил ее щербатой улыбкой. — Ждут «Морскую звезду» с новостями из столицы. Его сиятельство Эйдел тоже спустится с заоблачных высей, я думаю…
Девушка впилась зубами в перезрелый плод, не заметив, что сок течет по пальцам. Эйдел, рука Капитана-Императора в Тейравене. Магус из клана Орла начал свое восхождение к власти в Тейравене, а потом сюда же вернулся десять лет назад, оказавшись в опале. Причины ссылки не были известны никому; ходили слухи, что между Эйделом и принцессой Ризель вспыхнула романтическая страсть, которая не пришлась по нраву Капитану-Императору.
— Лет тридцать назад я бы не вышел в море в одной команде с… — проговорил трактирщик, внезапно помрачнев, и Эсме быстро наступила ему на уцелевшую ноту. В «Водяной лошадке» было несколько незнакомцев и, кракен знает, вдруг кто-то из них щупач? — Всегда завидовал умению магусов пьянствовать ночи напролет так, что утром ничего не заметно… — нашелся Пью и громким шепотом принялся рассказывать фривольную историю об очередной интрижке наместника. Посетители исподволь прислушивались, прятали улыбки. В общем-то, сплетни о наместнике тоже были небезопасны, но все-таки лучше, чем воспоминания о том времени, когда Тейравен еще не был частью Империи, а Пью служил на фрегате лорда Амальфи, правой рукой которого был некий Эйдел, магус из клана Орла…
«Кархадон под водой не дышит, да щупач все сплетни слышит», — говорили люди. Эсме, опустив голову, слушала рассказ Пью и думала о том, что сколько бы жизней она ни спасла и сколько бы раз ни падала по ночам в черную бездну, ей никогда не стереть единственный росчерк пера, которым Эйдел решил судьбу ее семьи.
В «Водяной лошадке» постепенно становилось людно, и Пью заковылял прочь — обслуживать посетителей; моряки с фрегатов, которые этой ночью забрели в Тейравенскую гавань, искали развлечений. Кое-кто приветствовал Эсме кивком головы — девушка ответила столь же любезно, хоть и не помнила, когда ей и Велину приходилось лечить этих ребят. Она поигрывала персиковой косточкой, машинально прислушиваясь к разговорам — самым обычным, ничего особенного: Звездочет разгромил очередную имперскую эскадру; Окраина собирала флот, пытаясь переломить в свою пользу ход вялотекущей войны с Империей, — этим она занималась уже долгие годы; Вейлана, командующего имперским флотом, легко ранили в сражении с фрегатом Лайры Отчаянного; в порт острова Баглей заходил корабль под изумрудно-зелеными парусами — пиратский фрегат «Невеста ветра», принадлежащий тому самому Кристобалю Крейну. Эсме, скучая, посмотрела в окно; сквозь распахнутые ставни ветер вольно гулял туда и обратно, донося не очень-то приятные запахи с пристани — запахи рыбы и… тухлого мяса. Рыбацкому городишке и не полагалось приятных ароматов, но почему-то Эсме показалось, что в Тейравене раньше никогда так не смердело.
Запах усиливался, и Пью, в очередной раз проходя мимо ее стола, выглянул в окно.
— Искусай меня медуза, дохлятина приползла. Какой идиот поставил карго с наветренной стороны? Будем теперь этой вонью дышать…
Теперь Эсме поняла, в чем дело. Если фрегаты казались ей воплощением морской свободы, красивыми и благородными существами, то нечто более отвратительное, чем карго, придумать было сложно. Тело этого корабля — толстое, покрытое трясущимися наростами, истекающее жиром, — было напрочь лишено изящества, присущего фрегатам. Карго превосходил фрегат лишь по вместимости трюмов, но при этом у него не было собственных парусов: их заменяли искусственные. Управлять ими было непросто, и потому это безобразие, по непонятной причине называвшееся кораблем, использовали только для рейсов вдоль берега. А хуже всего была вонь: карго источал ужасающий гнилостный запах… правда, команда быстро к нему привыкала. Остальные моряки «дохлые корабли» недолюбливали, хотя обойтись без них не могли: именно карго перевозили звездный огонь, который ни один фрегат, даже самый послушный, не позволил бы пронести на борт.
Говорили, что в карго превращаются больные мальки. Конечно, не каждой лодке суждено стать фрегатом, но Эсме сочувствовала сущности, которая была заперта внутри этой безобразной оболочки…
— …а в чем ты уверен? — послышался чей-то раздраженный возглас, и целительница обернулась. Поодаль за большим столом сидела компания из пяти моряков и шумно спорила. — Я тебе говорю, был сговор! Кристобаль Крейн, Айха и Одноглазый захватили Ниэмар, полностью опустошив склады и сокровищницу! У них закончилась пресная вода, так эти ублюдки заставили женщин и детей таскать бочки, пока мужчин держали под замком! А потом они ушли — и от города остались одни развалины! — Говоривший — огромный детина с туповатым выражением лица — от усердия привстал, оперся руками о стол. Его собеседники, по всей видимости, устали возражать и сомневаться, но вот за соседним столом нашелся кто-то не столь благоразумный.
Там расположилась четверка моряков весьма потрепанного вида; один из них, с повязкой через левый глаз, показался Эсме сущим бандитом — что-то неприятное было в его нагловатой ухмылке, в расслабленной позе. Двое других казались близнецами — оба высокие, широкоплечие, с одинаковыми глуповатыми физиономиями. Возразил спорщику четвертый из компании, довольно-таки симпатичный темноволосый парень в зеленой куртке.
— Вранье! — заявил он во весь голос. — Если сговор и был, то Крейн в нем не участвовал.
— Это почему же? — громила нахмурился.
— По трем причинам, — охотно пояснил матрос. — Во-первых, Крейн никогда не стал бы знаться с таким отребьем, как Одноглазый. Во-вторых, он лоялен Окраинным колониям…
Эсме машинально отметила, что незнакомец, пожалуй, слишком образован — где это видано, чтобы простой матрос употреблял слова вроде «лояльный»?
— …и ни за что не причинил бы вред городу, откуда родом сам Лайра Отчаянный. А в-третьих, на корабле Крейна всегда вдоволь пресной воды — зачем ему издеваться над мирными жителями?
— Что правда, то правда, — подал голос Пью. — На «Невесте ветра» есть опреснитель морской воды, и потому фрегат Крейна — самый чистый во всем окоеме.
— Чтоб меня кархадоны сожрали! — Спорщик стукнул кулаком по изъеденной червями столешнице, и все пять кружек дружно подпрыгнули. — Откуда вы это знаете? И вообще, ты кто такой?!
— Да я никто и звать никак, — насмешливо перебил матрос и, откинувшись на спинку скамьи, положил ноги на стол. В его правом ухе блеснула золотая серьга — говорливый незнакомец проходил экватор, а значит, был опытным моряком, морским псом. — «Невеста ветра» не заходит в порты по полгода, это всем известно, — откуда же команда воду берет? Проще простого. А ты, видать, и бабьего узла завязать не сумеешь, если не знаешь…
