Виталий Сертаков - Даг из клана Топоров
– Найденыш, глупый найденыш! – К вредным сестрам присоединяются двоюродные братья, сыновья Снорри и Гудрун. Они одинаково конопатые, с одинаковыми болячками на губах и вечно злые.
– Не трогайте малыша! – кричит Хильда. Она знает, что Бельт слишком далеко. Она отлично знает, что никто не способен услышать, как плещут ледяные валы.
Но малыш слышит многое недоступное другим. Например, он слышит, как звенят молоты над мягким железом. Он вытирает слезы и пускается в путь…
Хильда закрутилась по хозяйству и не заметила, как ее младший ребенок выбрался за ворота фермы. Он проскользнул между жуткими костяными стражами, которых вечно боятся старшие девочки. Конские черепа, повешенные на высокие колья, скалились малышу и тихонько подпевали северному ветру. Костяные стражи не опасны для своих, надо только вовремя прочитать оберег, посвященный кровожадным ванам.
Но Даг не боится голых конских черепов. В мире есть вещи и пострашнее. Он отважно замахивается палкой на кабанов, преградивших путь. Жирные кабанчики с недовольным хрюканьем убегают от малыша. Хотя это их законный лужок, Олав Северянин откармливает их здесь для зимних праздников.
До кузницы неблизкий путь, но во дворе от вредных братьев совсем житья нет. Даг помнит огонь, огонь добрый и теплый. И отец его не прогонит…
Даг уже видит горячий домик с пламенем в окнах, слышит веселый звон, но неожиданно на пути возникает крайне неприятное препятствие. Кузница гордо возвышается на каменном основании, за невысоким заборчиком. Там, под навесом, под охраной злобного пса-полуволка, остывают готовые плуги, серпы, косы, и самое главное – оружие…
Волка зовут Калас, он слушает только Олава, его младшего брата Снорри и иногда, если сыт, – одноногого Горма. Больше Калас никого не признает. Он лучший охранник среди прочих псов, только ему доверены готовые мечи. Самые злобные собаки не решаются даже близко подойти к ограде. Калас не лает и никогда не выдает своих намерений. Однажды он отхватил три пальца сыну соседского бонда, тот всего лишь хотел потрогать, как заточен плуг. Олаву Северянину пришлось заплатить большую виру, но волка он убивать отказался. В другой раз беда случилась во время свадьбы сестры Олава. Калас никогда не нападал на людей за оградой, он хорошо знал свой предел. Двое пьяных вышли освежиться и заблудились. Одного Калас загрыз. К счастью, этот человек оказался пришлым, за него некому было вступиться на тинге. Убийство списали на дикую стаю, в ту осень они близко подбирались к ферме…
Трехлетний найденыш ничего не знал о Каласе. Он не догадался обойти длинную ограду из редких прутьев. Вместо этого он поступил так, как поступал потом множество раз, – пошел напролом.
И столкнулся с серым зверем.
Калас ему понравился. Он чем-то походил на отца, такой же большой, теплый и несуетливый. Их шерсть даже пахла одинаково.
Калас вскочил и обошел маленького человека кругом. Он никогда не лаял, он просто не умел лаять, зато умел ворчать сквозь зубы. Маленькому человеку можно было в один миг перекусить шею, но от него сильно пахло хозяином. На Даге была одежда, перешитая из старой рубахи Олава. Хильда не экономила на малыше, но справедливо считала, что младшие должны донашивать за старшими…
Волк наклоняется, разевает пасть. Даг очень близко видит черные губы и здоровенные клыки на фоне алой глотки.
– Смотри, у меня коготь! – Он гордо показывает зверю свой амулет.
Но Каласа не интересуют игрушки. Он чует что-то еще, помимо знакомого запаха хозяина. Что-то острое, пугающее и зовущее одновременно. Мокрым носом он тыкается в макушку мальчика и… тихонько скулит. Внезапно он видит что-то свое, что-то невероятно далекое и приятное. Настолько приятное, что волку хочется затявкать и заверещать и начать кататься по земле, как поступают глупые щенки. Но Калас давно не щенок, поэтому он просто укладывает голову на лапы и позволяет маленькому человечку себя гладить.
За этим занятием странную парочку застает Снорри Северянин, младший брат Олава.
Снорри негромко свистит и плавно натягивает лук. Олав бросает меха и выходит во двор. Он неторопливо приближается к волку и ребенку. Внезапно Калас приподнимается и рычит. У него очень длинная цепь, убежать от него уже невозможно. Олав с сожалением думает, что, если волк взбесился, придется его убить. Пастушьи псы на его место не годятся, они сильные, но шумные и глупые. На поясе хозяина длинный нож:, Калас хорошо знает, что это такое.
– Олав, – говорит Снорри из-за забора. Он уже поднял лук и готов стрелять.
Третий брат Северянина, Сверкер, тоже здесь, поднял копье.
– Нет, – тихо отвечает кузнец. Правую руку он держит на рукояти ножа, левой поднимает ребенка.
– Что случилось с волком? – шепчет Снорри. – Его никто не смел ласкать…
Только в кузнице все начинают смеяться. Потому что в ручонке Дага зажата баранья косточка. Он стащил ее из миски Каласа.
– Это все равно что сунуть пальцы в пасть дракону! – веселятся братья.
Они всегда вместе, они добрые, сильные и смелые. Даг тоже смеется вместе с ними. Ему немножко жаль своего нового друга Каласа, тот очень грустный. Наверное, из-за цепи. Даг думает, что неплохо было бы освободить Каласа, тогда они смогли бы вместе пойти в лес за черникой, и никто из старших мальчишек не посмел бы задирать его…
– Держи подкову крепче, сынок, ведь ты же хочешь стать кузнецом! – улыбается отец.
Олав тут главный. Но сегодня он раздувает меха, а его младшие братья машут громадными молотами.
– Я хочу стать охотником! – отвечает Даг, а дядья хохочут. Шипастая подкова очень тяжелая, но мальчишка старается, держит на весу теплую еще заготовку. Когда реки покроются льдом, таких особых подков понадобится много, благодаря им лошади ловко побегут рысью по прозрачным дорогам.
– Тем более ты должен быть сильным, – Олав поднимает трехлетнего Дага и усаживает на свободную дубовую колоду.
На соседней колоде, обитой железом, багровым драконьим языком светится новорожденный меч. Кузнецы нещадно лупят по нему кувалдами.
Олав приносит со двора очередную корзину, полную черной, тускло блестящей породы. По одному он осматривает куски и кидает в раскаленную печь.
– Я стану самым сильным… самым лучшим охотником, я поймаю дракона, – шепчет Даг. Рождение меча притягивает его.
Олав переглядывается с братьями:
– Иногда малыш меня пугает. Вчера он ночью снова не спал. Сидел и пел… А теперь этот волк.
– Пел? Что он пел?
– Не знаю. Вроде как собачий вой, только красиво. Вечером, когда все клинки остыли, Даг взобрался на торфяную крышу свинарника и оттуда следил за звездами. Хотя, кроме звезд, можно увидеть и услышать много чего занимательного. Вокруг отцовской фермы, посреди утоптанного луга, торчат холмики, заросшие травой. Это овчарни для взрослых барашков и ягнят, коровники, сеновалы и зерновые кладовки. Ленивые коровы забираются прямо на торфяные крыши и укладываются там, среди травы. Мальчишки их выгоняют, но коровы опять возвращаются.
