Юлия Морозова - Знак Единения
– Ничего хорошего не вышло, я так полагаю, раз Верьян через Разделяющие горы на заработки в центральные провинции рванул.
Неранка согласно хмыкнула, глядя, как Эона в странной мечтательности уставилась на пляшущий в очаге огонь.
«Золотой, – вдруг подумалось мне. – Как глаза преданного судьбой и близкими людьми Верьяна Илиша».
Из котелка ощутимо потянуло знакомым кисло-мускусным ароматом. Похоже, пора прекращать медитировать над посудой с серебряной ложкой и приступать к последней стадии приготовления.
Получившийся увар я смешала с растопленным жиром трехмесячного ягненка и, пока зелье не застыло, наполнила смесью отмытую от остатков маскировочного средства керамическую банку. Плотно заткнула широкое горло притертой деревянной пробкой, спеленала в холщовую тряпицу. Еще теплый сверток убрала в сумку и удовлетворенно вздохнула.
«Думаешь, представится случай приветить угощением дорогого гостя?» Что-то мне подсказывает, встречи с охотником за головами не избежать при всем желании – Верьян не из тех, кто легко прощает долги. Особенно денежные.
ГЛАВА 3
Еле заметно колыхался бирюзовый занавес. Успокаивающе журчал фонтанчик. С напольного мозаичного панно «Пятое Деяние св. Конхола во славу Тилана, Веры и Единого» благожелательно взирал вышеупомянутый святой. Не поддаваясь всеобщему умиротворению, Велисса в раздражении постукивала носком изящной туфельки по скорбному мозаичному лику канонизированного (если Дэрришу не изменяла память, сразу вслед за Первым Пришествием) покровителя алоний. Сидящий же напротив герцогини Император, слушая вполуха пространную тираду о жестокосердии и неблагодарности некоторых представителей рода человеческого. Дэрриш тихо завидовал увековеченному в мозаике герою, которому уже глубоко безразличны как удары в лицо, так и чужие истерики.
Меж тем настроение у Ее Сиятельства герцогини Рианской было не просто плохим, а прямо-таки из рук вон. Дэрришу оставалось только, покрепче стиснув зубы, терпеть. Хладнокровно и с железной выдержкой настоящего Императора.
– Утром пришло очередное послание от тетушки, – наконец перешла от избитых истин к конкретике и озвучила причину испорченного настроения герцогиня.
В подтверждении своих слов Ее Сиятельство аккуратно, двумя пальчиками, извлекла из-за корсажа платья цвета пасмурного зимнего неба (лишний раз привлекая внимание к своим соблазнительным формам) письмо. Помахав им чуть ли не перед носом венценосного собеседника, девушка брезгливо уронила бумагу на стоящий между ними столик с бутылкой вина и одним полупустым бокалом. Второй, почти полный, грел в руках Император.
«Так-так. – Мужчина заинтересованно подался вперед. Не к корсажу, а туда, где на темной полированной поверхности лежал свиток. – Вести из Конхола. Вот это действительно более чем интересно».
Бокал со стуком опустился рядом с собратом.
– Можно ознакомиться? – Дэрриш выразительно покосился на столик и, не дожидаясь разрешения, потянулся к злополучному письму из Ордена. Не то чтобы Император наплевательски относился к тайне переписки, просто вряд ли внутри было что-то сколько-нибудь личное – в противном случае герцогиня не показала бы ему даже краешек послания Астелы. Скорее всего, Велисса собиралась зачитывать письмо вслух, сопровождая чтение своими едкими комментариями.
– Нет, Дэрриш, подожди! – Нервный окрик Велиссы пропал втуне. Как и последующее предупреждение, которое безнадежно запоздало на пару мгновений. – Письмо под защитой…
Мужчина даже не вздрогнул, а лишь усмехнулся, без малейшего трепета разворачивая шершавую бумагу.
– Но… Астела сказала, что письмо… бумага настроена на мою… ауру… – Герцогиня в растерянности комкала атлас юбки. – Письмо в чужих руках просто сгорит…
– Вел, кажется, ты забыла, кто перед тобой. – Еще одна холодноватая усмешка. – В Империи для меня не существует секретной корреспонденции – Божественная Кровь, знаешь ли…
«Хотя за что корить подданных, когда я сам постоянно пытаюсь забыть о божественном наследии», – мимоходом подумал Император и углубился в чтение письма, пробегая взглядом ровные, как алонии при построении на плацу, строчки – буковка к буковке.
«Дорогая племянница!
Надеюсь, у тебя все благополучно, и тяжкие многочасовые думы о безотрадных делах наших не сказываются губительно на твоей цветущей наружности, драгоценном' сне и душевном здоровье.
К сожалению, в Конхоле не все столь прекрасно, как нежный облик моей обожаемой Велиссочки. В нашу тихую скромную обитель милостью Единого долетела весточка, будто бы девицу (очень похожую на одну хорошо известную тебе особу) видели в Риане.[11]
Конечно же твое ласковое сердечко истосковалось в столице по отчему дому и родной провинции, посему вернуться в Риану и лично проследить за поисками беглянки тебе будет не тягостно, а только в радость.
Уверена, Его Императорское Величество, наш Всеблагой Император (сохрани Его и Империю Отец наш Единый) поймет твои чувства и не станет чинить препятствий.
С заботой, молитвой и Верой в Господа нашего Единого,
твоя тетушка Астела.
Да, чуть не забыла:
Ренита просила передать, что средство для притирания, о котором ты ее просила, будет готово к исходу следующей луны (да не оставит нас и деяния наши помыслами своими Единый и Его Величество Император)».
Ну до чего язвительная старушенция! Каждое слово этого короткого послания истекало приторным ядом, точно отравленный нож мнительного убийцы.
– Да уж. Старая карга, как всегда, желчи для эпистолы не пожалела. – Император сочувственно посмотрел на Велиссу.
Герцогиня оттолкнула столик. Тот, дребезжа бокалами, медленно отъехал в сторонку. После чего Велисса картинно пала Дэрришу в ноги и уткнулась лбом в его колени. Деликатно шурша, мягкими красивыми волнами на пол легла пышная юбка.
– Дэрриш, ты же не отпустишь меня, правда? – Само воплощение мольбы и покорности любому решению венценосного собеседника.
Тот знал герцогиню не первый год, а посему ни на миг не дал себя обмануть ни показным смирением, ни кротостью во взгляде.
– Понимаешь ли, Вел, – осторожно, подбирая каждое слово, начал Император. – Астела кое в чем несомненно права…
– Дэрриш, как ты можешь?!
– А вот как-то так. – Улыбнувшись, Его Императорское Величество попытался погасить намечающуюся ссору шуткой.
Благие намерения, как это обычно и бывает, сработали наоборот. Возмущенная мужской черствостью герцогиня подскочила, от избытка чувств крутанувшись на каблуках. Ураганом взметнулся сине-серый атлас.
