Елизавета Дворецкая - Дракон восточного моря, кн. 3. Каменный Трон
– Но теперь Торвард конунг здесь не имеет соперников. Одолеть его будет трудно и нужно приложить все усилия!
Однако оба брата-короля ответили на его горячую речь молчанием и хмурыми взглядами.
– Кто умен, тот понимает: не следует дразнить зверя, терзающего добычу, – подала голос королева Этайн. – Ты сам сказал, что Торвард конунг набрал уже много сокровищ. Вероятно, что скоро он уйдет за море. Так зачем мы будем ввязываться в эту войну?
– Но мы могли бы воспользоваться случаем и занять Каменный Трон, – мечтательно вставил Фиахна, и Бьярни посмотрел на него с надеждой. Помогать другим сыновья Айлен не стремятся, но, может, хоть забота о собственной выгоде заставит их вступить в войну? А уж после того, как они сразятся с Торвардом, сил карабкаться на Каменный Трон у них уж явно не останется.
– Для этого нам не надо воевать! – Королева Этайн с улыбкой покачала головой. – Нужно просто подождать, пока Торвард конунг уйдет, а потом прийти и взять все, что после него останется, ведь ты согласен, о муж мой?
Она посмотрела на Фиаху, и тот послушно кивнул. Знатные улады со стыдом переглядывались, видя, как их риг поддерживает эту совсем не героическую и не мужскую точку зрения, но возразить вслух никто не смел. Невысокий, однако очень решительный по виду старик с бородой чуть ли не до колен и в белой одежде жреца – видимо, тот самый Мунремур, – даже отвернулся в досаде.
– Каменный Трон фьялли не увезут, уж больно тот тяжел, – с насмешкой продолжала королева Этайн. – Но после этой войны ни на одном острове не останется никого, кто будет в силах нам противостоять. Мы будем единственными повелителями пяти островов, и прочим королевам придется признать ваше главенство, сыновья Айлен. Ибо не останется других знатных родом и прославленных доблестью мужей, способных соперничать с вами. Так зачем вам проливать кровь, рискуя не дожить до сладких плодов победы?
Теперь Бьярни вполне понимал, что имела в виду Эалайд, когда говорила, что он не достигнет своей цели, пока не поможет ей. Она права: королева Этайн не желает оказывать помощь другим островам, наоборот, собирается извлечь все возможные выгоды из их ослабления, а риги смотрят ей в рот и поддерживают ее во всем. Не избавившись от нее, он не получит здесь никакой помощи.
– Но никто ведь не может вам пообещать, что Торвард конунг действительно уйдет с островов! – с трудом подавляя негодование, наконец сказал Бьярни, глядя на Фиаху и все же надеясь пробудить в нем заснувший разум. – Легкие победы избаловали его, еще больше разожгли его честолюбие и алчность. Он уже может считать себя повелителем четырех остров из пяти – так неужели он уйдет, не пожелав присоединить к своим владениям и пятый? Уж конечно, он хочет быть покорителем всех Зеленых островов. И на пути у него – только вы. Я видел этого человека – он не из тех, кто довольствуется частью, когда может взять все. Среди племен Морского Пути фьялли славятся своей воинственностью. Их земля бедна, они не могут прожить земледелием, и пастбищ для скота у них недостаточно, поэтому с давних времен их мужчины каждое лето уходят в морские походы, оставляя присматривать за хозяйством женщин, детей моложе двенадцати лет и стариков, по дряхлости или из-за увечья уже не способных держать оружие. А все их мужчины – воины. Их конунги – военные вожди во многих поколениях, и Торвард конунг – не только по званию, но и на деле первый в своей дружине и один из сильнейших воинов Морского Пути. И он непременно придет сюда – ведь он знает, что здесь немало сокровищ. И прежде, чем зариться на чужие земли и женщин, вам, сыновья Айлен, следовало бы позаботиться о сохранности собственных. Если вы позволите ему напасть на вас, то ваши сокровища попадут в его руки, а ваши прекрасные юные жены станут его рабынями!
– Ты пришел угрожать нам? – с гневом крикнул Фиаха. На лбу у него появилась косая красная полоса – старый шрам, который краснел, когда риг волновался. – Конечно, ты ведь сам лохланнец, хоть и сын Дельбхаэм.
– Какая вам разница, кто я такой? Я говорю о безопасности вашей земли! Если вы не станете ждать, пока Торвард конунг нападет на вас, а соберете хорошее войско и нападете на него сами, то у вас есть надежда победить. Фьялли слишком привыкли, что им почти не оказывают сопротивления. И уж тем более они не ждут, что кто-то нападет на них первым! Вы можете захватить их врасплох и перебить даже спящими.
Говоря это, Бьярни уже сомневался, а не променяет ли он хрен на редьку, если в бруге Айлестар вместо фьяллей воцарятся эти двое. Надеялся он только на то, что победа не будет уж очень легкой и от войска братьев тоже мало что останется. И он, Бьярни, даже готов постараться, чтобы победа далась им нелегко. Вплоть до того, чтобы вовремя разбудить фьяллей и дать приготовиться к нападению…
Замысел был неплох, но братья не пошли ему навстречу.
– Мы тоже – воины! – надменно ответил Фиаха, переглянувшись с улыбающейся королевой. Похоже, ее даже забавляла горячность гостя, и она ничуть не сомневалась, что все будет так, как считает нужным она. – Когда прихожу я в боевой пыл, не хватает даже трех чанов холодной воды, чтобы охладить его, и не опускается меч в моей руке, пока останется передо мной хоть один враг! Если лохланнцы придут сюда – головы их вождей украсят ворота бруга Мис-Бенн, как то было в обычае у наших предков. Но мы не покинем свою цветущую землю и вооружимся лишь тогда, когда враги будут у наших берегов. Ибо последним вооружается не тот, кто трусливее, а тот, чье рождение выше!
– Но вы…
– А нашей земле ничего не грозит, – с безмятежной улыбкой продолжала королева Этайн. – Ибо могучие чары оберегают остров Ивленн.
Должно быть, она намекала на своего отца-колдуна. Любопытно, а риг Фиаха знает, что у него за тесть?
– Но позапрошлым летом эти чары вам не слишком помогли, – возразил Бьярни. – Когда сюда явились разом и Торвард конунг, и неведомый Вальгейр. Вас спасла случайность!
– Теперь мы закончим эту беседу, Бьярни сын Дельбхаэм, – с той же приветливой улыбкой произнесла Этайн. – Мы выслушали твои речи и дали тебе ответ. Ты можешь быть нашим гостем, пока найдешь нужным, но пусть уста твои больше не упоминают об этой войне.
– Благодарю вас за гостеприимство, достойное вашего высокого рода, а также твоей красоты, королева, – ответил Бьярни с такой язвительностью, что даже Ульв бросил на него удивленный и завистливый взгляд. А Бьярни почти с удовольствием вообразил, как изменилось бы и какой злобой налилось бы прекрасное лицо Этайн, если бы она знала, что ему все о ней известно.
Короли снова принялись пить, и Бьярни опрокинул целый кубок пива, не чувствуя ни крепости, ни вкуса. На хозяев он старался не смотреть и весь кипел от досады и негодования. Даже Торвард конунг сейчас казался ему более близким и приятным человеком, чем эти двое: злой, наглый, но прямой и честный, конунг фьяллей в мыслях был далек от всякой подлости и всего, чего хотел, добивался собственными силами и не жалея собственной крови. А не ждал, пока сильные соперники перебьют друг друга, чтобы потом завладеть всей добычей и перебраться через кровавое море, не замочив даже краешек плаща. Уж наверное, он, сын ведьмы, не позволил бы вертеть собой другой ведьме, которая украла красоту, как нарядное платье, у истинной хозяйки!
