Стивен Эриксон - Дом Цепей
— Теблоры не играют в игры обмана, — прорычал Карса.
Байрот мельком взглянул на него и ответил: — И точно, не играют.
Делюм завалил ямку камнями и землей. — Пора спать, — сказал он, поднимаясь, чтобы в последний раз проверить стреноженных коней.
Карса смотрел на Байрота. «Ум твой подобен стреле ланидов в лесу, но поможет ли ум, когда мы обнажим лезвия из кроводрева и огласим округу боевыми кличами? Вот что бывает, если мышцы зарастают жиром и солома липнет к спине. Бряцание словами ничего тебе не даст, Байрот Гилд. Разве что язык твой не сразу высохнет на поясе воина — ратида».
* * *— По меньшей мере восемь, — прошептал Делюм. — И, может быть, еще мальчик. Там только два очага. Они выследили серого медведя, что живет в пещерах, и несут добычу домой.
— То есть раздуты гордостью, — кивнул Байрот. — Отлично.
Карса нахмурился. — Почему?
— Я читаю в уме врага, Воевода. Они чувствуют себя непобедимыми, и это делает их неосторожными. У них есть кони, Делюм?
— Нет. Серый медведь отлично знает звуки копыт. Если они брали на охоту собак, ни одна не выжила.
— Еще лучше.
Они спешились и проползли к опушке. Делюм уже успел пробраться вперед, разведав стоянку ратидов. Он полз в траве, между пней высотой по колено и кустов, не задевая самой малой ветки.
Солнце сияло в вышине, воздух был сухим, горячим и неподвижным.
— Восемь, — сказал Байрот. Усмехнулся, глядя на Карсу. — И юнец. Его надо убить первым. Чтобы выжившие познали позор.
«Он думает, что мы проиграем». — Оставь его мне, — сказал Карса. — Атака моя будет яростной и приведет на ту сторону стоянки. Воины, что еще будут стоять на ногах, все повернутся вслед за мной. Тогда вы и нападете.
Делюм моргнул. — Ты хочешь, чтобы мы ударили в спину?
— Да, чтобы уравнять шансы. Потом каждый сможет вступить в поединок.
— Ты будешь хитрить и вилять, атакуя? — спросил Байрот. Глаза его блестели.
— Нет. Я пойду напролом.
— Тогда они свяжут тебя, Воевода, и тебе не удастся пробиться на ту сторону.
— Меня не свяжут, Байрот Гилд.
— Их девять.
— Смотри, как я танцую.
Делюм спросил: — Почему мы не используем коней, Воевода?
— Я устал болтать. За мной, но медленным шагом.
Байрот и Делюм обменялись загадочными взглядами. Байрот дернул плечами: — Что же, мы будем тебе свидетелями.
Карса снял со спины меч, сжал обеими руками обернутую кожей рукоять. Кроводрево было темно-красным, почти черным, отполированным до зеркального блеска; нарисованный полумесяц, казалось, плавает на высоте пальца над поверхностью. Край лезвия был почти прозрачным — втертое кровяное масло затвердело, заместив дерево. На лезвии ни зазубрин, ни царапин, только легкая волнистость там, где масло залечило повреждения, ведь оно наделено памятью и не терпит внезапных изменений. Карса поднял меч перед лицом и скользнул в траву, ускоряясь и начиная движения танца.
Найдя кабанью тропу, указанную Делюмом, он пригнулся и полез по затвердевшей земле, не шевеля сплетенные поверху травы. Казалось, широкое затупленное острие тянет его вперед, прорезая молчаливый, безошибочный путь сквозь тени и полосы света. Он набрал высокую скорость.
В середине стоянки ратидов трое из восьми воинов склонились над кусками медвежатины, которые только что вынули из оленьей шкуры. Двое других сидели рядом, положив мечи на колени и втирая в клинки кровяное масло. Остальные трое стояли и разговаривали всего в трех шагах от кабаньей тропы. Юнец был на дальнем конце.
Карса максимально ускорился, добежав до выхода. На дистанции примерно в семьдесят шагов воин — Теблор способен обогнать галопирующего коня. Его появление было подобно взрыву. Только что восемь воинов и мальчик отдыхали на поляне — а миг спустя две головы слетают с плеч от единого взмаха меча. Куски скальпов и кости, брызги крови полетели в лицо третьему из стоявших ратидов. Он отскочил и развернулся влево, чтобы увидеть возвращение меча Карсы. Меч прошел под нижней челюстью и исчез из вида. Широко распахнутые глаза дико озирались. Но очень скоро свет для них померк.
Не сбавляя темпа, Карса высоко подпрыгнул, и голова воина пролетела внизу, ударившись о землю.
Ратиды, что намазывали мечи, уже вскочили и готовили оружие. Разделившись, они ринулись на Карсу с трех сторон.
Он захохотал и развернул плечи, проскальзывая между охотниками, в руках которых были только окровавленные ножи. Приблизив меч к груди, пригнулся. Три небольших лезвия нашли себе цели и прорезали одежду, кожу, проникли в мышцы. Сила рывка протолкнула Карсу между троих воинов; он утащил с собой вонзившиеся ножи, отсек мечом пару рук, затем вонзил его подмышку, разрезая плечо и лопатку. Сверкнув обнаженной костью, связкой сухожилий и вен, рука полетела в небо.
Кто-то тяжелый с рычанием обхватил ноги Карсы. Все еще смеясь, воевода — урид опустил меч. Шар рукояти проломил макушку врага. Руки содрогнулись и выпустили его.
Справа свистнул меч, стремясь к шее. Не отдаляя меча от тела, Карса повернулся, встретив вражий клинок своим; столкновение породило громкий мелодичный звон.
Он услышал шаги ратидов за спиной, кожей ощутил, как волнуется воздух — это меч опускался на левое плечо. Он тут же поднырнул, отклоняясь вправо. И упал, поворачиваясь, вытягивая руки с мечом. Лезвие оказалось над толстыми запястьями бешено опускавшего свой меч воина и отрубило их, а затем прошло по животу, от пупка к краю ребер, где покинуло плоть.
Карса еще продолжал падать и одновременно разворачиваться. Меч с трудом покинул тело убитого ратида, ударил в землю, попутно задев ногу второго воина.
Тут почва с силой молота ударила Карсу в правое плечо. Он покатился, прижав к себе оружие, тем самым отклонив выпад раненого ратида. Не полностью — правое бедро пронзила боль. Он оказался вне досягаемости последнего врага — но тот и сам пытался убежать, вопя и сильно хромая.
Карса встал на четвереньки. Из правой ноги хлынула кровь, левый бок нестерпимо заломило, как и спину в области правой лопатки, и левое бедро, в котором все еще сидел длинный нож.
Он увидел, что оказался перед юнцом.
Не более сорока лет, еще не выросший, тощий — таковы все Неготовые. Глаза полнятся ужасом.
Карса моргнул и повернулся, чтобы подойти к колченогому воину.
Тот вопил уже совсем нестерпимо; Карса увидел, что Байрот и Делюм подоспели и вступили в игру, отрубив противнику вторую ногу и обе руки. Ратид валялся на земле между ними, дергая обрубками и поливая траву кровью.
Карса оглянулся и увидел, что мальчик мчится в сторону леса. Воевода улыбнулся.
