Андрей Буревой - Одержимый: Книга третья
— А с этими что будем делать? — спросил Гэл, указывая на зажимающего кровоточащую ногу разбойника и его товарища-лучника лежащего без сознания под елью.
— Да прибить их, покамест не очухались! — недолго думая, предложил Сив.
— Нет, лучше в город отведём, — поразмыслив, решил старший Атеми. И повысив голос, обратился к нам с вопросом: — Нешто мы не люди? — Но так как желающих признаться в своей нечеловеческой природе не нашлось, то он продолжил. — Вот и поступим, значит, по-людски! Добивать никого из лихих людишек не будем, а отведём злодеев в город! Пусть их, как полагается по закону, повесят за разбой!
— Верно! — поддержал старика Раен. — Нечего нам об эту гнусь мараться! Отвести их в Римхол, к судье, да и дело с концом!
— Да кого отвести-то?! — попытался урезонить их Сив. — Вы гляньте — они же сами идти не в состоянии! Выходит, нам их на себе тащить придётся! — И категорично высказался: — Не осилим мы! И без того вон сколько добра собрать и уволочь нужно!
— Ты на трофеи рот-то не разевай! — рассердился Дед. — Это добыча Кэрридана и не нам на неё посягать!
— Так я на долю в ней и не претендую, — заверил Торвина северянин. И, поглядев по сторонам, негромко сказал: — Однако собираться нам надо, да убираться отсюда от греха… И желательно поживей.
— А это ты верно говоришь, — поддержал его Дед. И распорядился: — Быстро собираем с мертвяков и недобитков всё добро и скидаем в кучу его! — После чего, кашлянув, обратился к Сиву: — А ты пару волокуш сооруди. Так оно поспособней будет…
Народ начал суетиться, исполняя приказ отрядного старшины, а сам он подошёл ко мне. Я как раз к тому времени уже немного оклемался и, несмотря на слабость во всём теле, поднялся на ноги.
— Считаете разбойники вернутся? — кивнул я на царящий на полянке переполох. — После того что здесь произошло…
— Ну, мало ли… — поосторожничал старик. — Может сами вернутся, может ещё кого с собой приведут… Тут ить в окрестных лесах этих шаек разбойничьих чуть не больше чем грибов!
— Если так, то да, — согласился я, признавая разумность приведённых доводов. Лучше действительно убраться быстренько отсюда, пока ещё что-нибудь не приключилось. И так придётся от крови, наверное, декаду отмываться…
— Так и я о том же… — меленько покивал Дед, не сводя с меня пристального взгляда. И, откашлявшись, всё же решился задать явно мучающий его вопрос: — Как же ты их одолел-то… злодеев ентих?.. Не пойму…
— Да не бойцы они просто ни разу, — безразлично бросил я, пожав плечами. — Вот и сдулись мигом, как на достойного противника нарвались.
— Ну не скажи, — не согласился со мной Торвин. — Наши вот, к примеру, стражники, на такие подвиги не способны.
— Я тоже когда-то думал, что не способен, — хмыкнул на это я. И вздохнул: — А как пришлось по ночам упырей погонять, да на тёмных тварей поохотиться, так мигом сподобился.
— Вон оно как… — задумчиво протянул Дед, как-то по-новому глянув на меня. И спросил: — Небось у тебя и талиар есть?..
— Как же без него? — усмехнулся я в ответ. И вздохнул про себя. Уже как бес стал — вроде и не соврал ничего, а в заблуждение человека ввёл.
— Оно и видно, — облегчённо вздохнул старик. И категорично высказался: — Обычному-то стражнику с двумя дюжинами разбойников ни почто не совладать! — После чего, сощурившись, полюбопытствовал: — А отчего ты с нами оправился? С твоими-то способностями… Тут впору к благородным в охрану наниматься, да злато лопатой грести, а не шастать с простыми рудокопами по горам всего-то за пяток монет.
— Да мне не особо-то и много денег надо… — взялся я растолковывать Торвину, что заставило меня отправиться в этот поход, но был перебит.
— Кнут мёртв… — каким-то отсутствующим тоном сообщил подошедший к нам Ллойд, вернувшись с того берега ручья, где валялась четвёрка преградивших нашему отряду путь разбойников.
— В Нижний мир ему дорога! — отмахнувшись от старшины охраны, выдал сплюнувший Дед. И вновь насел на меня: — Не пойму я что-то… Кого не спроси — всем завсегда денег мало, а тебе отчего-то немного их надо…
— Ну, мне сейчас лишь строго определённая сумма денег требуется, — устало вздохнул я. — А…
Я поперхнулся и дёрнулся вперёд, не договорив, когда, неожиданно наскочивший на меня со спины Ллойд, схватив левой рукой за шею, пырнул ножом в правый бок. Раз, другой, и третий. Да с такой силой, что пробил броню…
Закрутившись волчком, я попытался сбросить с себя напавшего исподтишка гада. Да не сильно в этом преуспел… Вцепился как клещ…
Ллойд сам отскочил после седьмого или восьмого удара, так как не смог вырвать кинжала завязшего в стальной пластине моего доспеха. Но мне и того хватило, чтоб ощутить себя распотрошённым.
— Это тебе за брата, тварь! — с ненавистью выдохнул Ллойд, легко избежав встречи с летящим ему в морду прикладом стреломёта из-за того, что меня в последний момент резко повело в сторону. И толкнул так, что я не удержался на ногах и упал. После чего, этот мерзавец попытался пнуть в голову барахтающегося на земле и никак не могущего встать меня, но был вынужден отступиться от этой затеи из-за напавшего на него с палкой Деда.
— Сдохни, тварь! — от чистого сердца пожелал мне напоследок Гальбо и, не дожидаясь пока к месту событий подоспеют остальные члены нашего отряда, рванул в глубь леса. И никто за ним не погнался…
— Сам сдохни! — прохрипел я, превозмогая странную немочь, охватившую тело, и боль в огнём горящем боку и через силу изворачиваясь так, чтоб повернуться в сторону предателя лицом и поймать в прицельную рамку стреломёта спину бегущего человека…
Последующие события запомнились мне лишь какими-то обрывками. Вот, нелепо раскинув руки, падает Ллойд, вот не могу подняться с земли я… Следующий момент, когда я обнаруживаю себя на волокуше, которую пыхтя и сопя тащат Сив и Раен. А рядом идёт Дед, с тревогой поглядывает на меня, и вполголова ругается: то на себя, позволившего какому-то проходимцу втереться к нему в доверие, то на прощелыгу Ллойда, задурившего голову его внучке, а через это и ему. Затем меня переносят на руках через глубокий овраг… И я прихожу в себя лежащим на телеге, которая, скрипя и покачиваясь, катит по разбитой дороге… Кто-то трясёт меня и разлепив глаза, я вижу пару мужиков в доспехах городской стражи, склонившихся над моей безвольной тушкой. Один что-то спрашивает, но не дождавшись ответа, машет рукой. Телега дёргается с места, и вскоре я вырубаюсь под монотонное громыхание её колёс по мостовой…
Очнулся я в какой-то ярко освещенной комнате, полуголый, на лежанке застеленной отбеленным полотном.
