Василий Сахаров - Колесо Войны (СИ)
Герцог не смолкал минут десять. И закончив свою речь, в сопровождении полковника он направился в один из внутренних донжонов, временный штаб. Его свита последовала за ним, а следом туда же направились остальные командиры, среди которых был и я. Сейчас мы еще раз обговорим предварительный план дальнего диверсионного рейда, и Гай уедет. А завтра с утра наши отряды покинут Содвер, начнется поход, и снова я окажусь в северных пустошах. Но в отличии от прошлого моего путешествия в эти земли, я и мои дружинники отправляемся не за добычей, а за кровью врагов. И мы ее возьмем, а иначе и быть не может.
Глава 3
Шестнадцатый день похода. До горы Анхат остается всего ничего, каких-то семьдесят километров, два перехода и будет бой. Но мы не торопимся, идем осторожно, и на это имеются три основных причины.
Первая — это постоянный дождь, иногда со снегом, который идет уже четвертый день подряд. По понятным причинам дорог в северных пустошах, конечно же, нет, а звериные тропы раскисли, и скорость нашего движения снизилась до двадцати пяти-тридцати километров в день. Плетемся как черепахи, а зима уже близко и скоро она как даст нам морозами по заднице, так мы и затоскуем.
Вторая, усталость лошадей, которых мы бережем. За то время, что мы в пути, уже было потеряно десять верховых и шесть вьючных животных. Ну, а тем лошадкам, что под нами, еще надо вернуть нас обратно в империю. А с обязательной погоней на плечах сделать это будет совсем не просто. Поэтому мы стараемся своих коней не гнать и не надрывать, подкармливаем животных овсом и на каждой стоянке их осматривают самые заядлые лошадники. И если появлялось подозрение на то, что какая-то лошадь приболела, ею в обязательном порядке занимаются маги. Благо, среди столичных чародеев были три неплохих специалиста из школы "Даисса", которая специализировалась на работе с живыми неразумными существами.
Ну, а третья причина, само собой, северяне. Нанхасы ведь не дураки и, несмотря на то, что они на сотню километров вокруг своего зимнего стойбища выбили всех дикарей, нечисть и мутантов, наши противники все равно не расслабляются. И поэтому вокруг горы Анхат постоянно курсируют патрульные отряды и бродят ватаги охотников, которые не только бьют зверя, но и выполняют роль разведчиков.
Мы обо всем этом знали от превращенного магами "Гарджи-Тустур" в говорящую безмозглую болванку на двух ногах пленника, сотника Мака Ойкерена, которого нам перед отбытием из крепости Содвер передали тайные стражники Канимов. Им он без надобности, все, что Тайная Стража хотела от него получить, она уже узнала. А нам бывший сотник Океанских Ястребов рассказал немало интересно. И обладая подробной информацией о противнике и его тактике, начиная с позавчерашнего дня, наши разведчики, как правило, это были мои кеметцы, которым помогал оборотень Рольф Южмариг, про которого остальным командирам соединения знать не стоило, старались локализовать северян до того, как они обнаружат нас. Опытные воины и оборотень подмечали все и выискивали следы противника. Словно чуткие щупальца осьминога бывшие партизаны десятками шли перед нашими основными силами, и сегодня в полдень, когда мы остановились на дневку, появился результат. Десяток сержанта Амата и Рольф наконец-то обнаружили нанхасов. И с этого момента можно было считать, что задуманная бароном Анатом Каиром диверсионная операция вступила в свою активную фазу…
Я сидел у небольшого бездымного костерка. Мокрая скользкая коряга, на которой я расположился, холодила тело, а сумрачное небо по-прежнему, как и вчера, и позавчера, поливало нас холодным дождем. И это еще что? Вот наступит ночь, и ударит крепкий мороз, и утром все вокруг будет покрыто льдом и снежком, который за пару часов расстает и снова пойдет дождь.
— Бр-р-р! Мерзость! — я вздрогнул, плотнее закутался в плащ из тюленьей кожи, и подумал о том, что хорошо бы сейчас оказаться в своем замке, на пышной постели, и прижаться к теплому и такому желанному телу жены. Но это только мечты, которые пока не осуществимы, и станут реальностью лишь в том случае, если для меня этот рейд закончится так, как все было запланировано. То есть мы нанесем удар по противнику, оторвемся от него, и благополучно вернемся в пределы Герцогства Куэхо-Кавейр.
Снова я поежился. После чего посмотрел на Эри Верека, который нахохлился словно воробей. И усмехнувшись, кинул взгляд на сидящего напротив Мака Ойкерена. Северянин как обычно был ко всему безучастен и безразличен. Тусклый пустой взгляд. Густо заросшее светлой щетиной похожее на маску лицо. Свалявшиеся в колтуны волосы и истрепавшаяся в дороге грязная рваная одежда.
"Что в этом человеке осталось от прежнего гордого сотника? — спросил я себя, и тут же сам и ответил: — Наверное, ничего кроме тела. А что его ждет дальше? Видимо, смерть. Хотя перед тем, как мы покинули Содвер, полковник Нии-Фонт имел приватную беседу с тайными стражниками. И они вполне могли дать ему насчет Мака Ойкерена какие-то особые инструкции. Так что лишенного воли к жизни, но сохранившего память пленника, вполне могут бросить вблизи стойбища Океанских Ястребов. Зачем? А чтобы они боялись нас и знали, что в подобное говорящее животное наши маги могут превратить любого из них. Хотите войну на истребление и без правил? Да, пожалуйста! Не мы первые на вашу территорию с мечом и огнем пожаловали, а вы к нам. И поэтому получите суки! Жалко ли мне Ойкерена? Сложно сказать. С одной стороны он воин, и мы с ним даже в чем-то похожи. А с другой бывший сотник враг, который убивал мирных имперских жителей, самых обычных беззащитных крестьян. И если бы он сбежал от меня, то сейчас, наверняка, молодой Ойкерен готовился бы к новым кровавым налетам на земли Герцогства Куэхо-Кавейр. Поэтому я отношусь к нему неоднозначно, и вмешиваться в судьбу Мака, не стану ни при каких обстоятельствах. Он сам выбрал свой путь, и в итоге из человека превратился в говорящего болванчика, который способен выполнять приказы, но не может принимать самостоятельных решений".
Прерывая мои размышления, к костру подошли полковник Нии-Фонт и барон Анхеле. Сегодня моя сотня идет впереди всех, за нами егеря и безземельные дворяне, а остальные отряды в это время только втягиваются в рощицу, где будет дневка. Я смотрю на нашего временного командира, который как всегда спокоен и внешне ничем не выдает того, что он нет-нет, но сомневается в успехе операции и переживает за исход нашего рейда. А затем я перевожу взгляд на седого низкорослого человека в серой шляпе с обвисшими полями, по которым стекают два тоненьких ручейка воды. Недавно я вполне по приятельски, как младший со старшим, пообщался с бароном Солэ, и узнал о причине, по которой он пошел в этот поход.
