Грехи Матери (ЛП) - Хейс Роберт

Рывок за руку заставил меня двинуться с места. Маленькая Сирилет стремилась исполнить свой долг больше, чем я. Она пошла вперед с высоко поднятой головой, одной рукой держась за мою, а другой расправляя платье. Мяла и разглаживала, мяла и разглаживала. Она всегда так нервничала в присутствии незнакомых людей, но это никогда не мешало ей вступать с ними в конфронтацию.

Мой трон был весьма зловещей штукой. Из черного камня были вырезаны фигуры трупов, поднимающихся из земли и тянущихся к живым. Я его не заказывала, но обнаружила, что он ждет меня после моего возвращения из мертвых. Мои подданные гордились моей репутацией и стремились укрепить ее, и это возымело желаемый эффект. Люди, которые не привыкли к этому ужасному зрелищу, приходили ко мне и не могли удержаться от того, чтобы не уставиться на когтистые руки и не закричать.

Я села на трон и облокотилась на него. Когда-то я могла скрестить руки на груди, глядя сверху вниз на ожидающих, но это не производит такого впечатления, когда у тебя только одна рука. Вместо этого я положила руку на один из вырезанных черепов, побарабанила по нему пальцами и изо всех сил постаралась не ерзать в поиске удобного места на этой проклятой штуке. Я пригласила Сирилет присоединиться ко мне, но она покачала головой и встала напротив Тамуры с таким суровым выражением лица, что мне захотелось рассмеяться и заключить ее в крепкие объятия. Жаль, что я этого не сделала.

В тот день я часами выслушивала людей, которые приходили ко мне со своими проблемами. После нескольких первых просителей Сирилет села, у нее подкосились ноги, и она изо всех сил старалась сосредоточиться на происходящем. Такая сила воли для маленького человека. В конце концов, она заснула, прислонившись головой к каменному Трону-трупу. Я должна была прекратить это тогда. Я должна была избавить свою дочь от того, что последовало дальше.

Где-то на третьем часу вперед вышел мужчина в сопровождении двух солдат из Йенхельма. Он был в кандалах, но его одежда говорила о деньгах и о том, что он обладает властью. Он был высоким и бледным, а его глаза горели убежденностью. Он был прорицателем, обученным находить Хранителей Источников. В подвале его дома нашли двух маленьких мальчиков, прикованных цепями к стене. В ходе допроса выяснилось, что он работал на Коттлелан на востоке, и ему было поручено похищать молодых, необученных Хранителей Источников, чтобы основать новую академию магии. Я не могла этого допустить. Похищать граждан, детей из моего королевства, отнимать их у родителей, как когда-то похитили меня, было для меня невыносимо. Я слишком хорошо знала, как обращаются с такими детьми, какой боли и пыткам их подвергают и в каких монстров их превращают. Я мог бы отослать этого человека обратно в Коттлелан с приказом держаться подальше от Йенхельма, но я знала, что это ни к чему хорошему не приведет. Некоторые послания лучше передать кровью, чем словами.

Я с рычанием вскочила со своего трона и вытянула руку, призывая свой Источник кинемантии, чтобы активировать источникоклинок. Глаза высокомерного ублюдка расширились за мгновение до того, как он осознал, в какой опасности находится. Он умер с криком: мой клинок пронзил его грудь, и он замертво упал на пол, кровь пузырилась на его губах. Что я могу сказать? Правитель всегда должен быть готов запачкать свои руки в крови. И я была зла. Ярость всегда была одним из моих недостатков, а этот человек пытался украсть детей. Он отнимал их у родителей и обрекал их на пожизненную боль. Я знаю, это оправдания. Я сделала то, что сделала, не задумываясь о последствиях.

Когда я вернулась на трон, моя грудь все еще вздымалась от гнева, и я чувствовала на своем лице пятна крови этого человека. Сирилет проснулась и смотрела на меня. Широко раскрытыми темными глазами она посмотрела на труп, остывающий у моих ног, затем перевела взгляд на свою мать, которая это сделала.

Сирилет было всего три года, когда она в первый раз увидела, как я убиваю человека. Не в последний.

Я бы хотела сказать, что наше путешествие к озеру Лорн было приятным, но не могу. По крайней мере, оно прошло без происшествий, а когда у тебя такая жизнь, как у меня, отсутствие происшествий — это лучшее, на что ты можешь надеяться. У нас было три аббана и тринадцать всадников, так что седла были тесноваты. Я ехала с Ариксом, Джуйи и ее большой подругой-воином, которую, как оказалось, звали Блеск. Я спросила ее, не прозвище ли это, но Блеск предпочла не отвечать, а подталкивать ее казалось бессмысленным. В первый день Арикс и Джуйи поддерживали непрерывный разговор, но на второй темы иссякли. Я попыталась молчать, наслаждаясь тишиной, но Джуйи умела втянуть меня в разговор. Она говорила что-то явно неправильное, например, что небо было чертовски здорово фиолетовым, и в тот момент, когда я усмехалась, она предлагала мне ее поправить. Невыносимая женщина. Хотя, должна признаться, благодаря ей время проходило значительно легче.

Судя по звукам, у других наших спутников дела обстояли немногим лучше. Женщине из Полазии было скучно, и она приказала двум своим мужчинам начать ласкать друг друга. Мне-то было без разницы, и я бы с удовольствием понаблюдала, но бедный маршал Аракнар не был готов к атаке со стороны более интересных полазийских обычаев. В конце первого дня он буквально умолял Толстера поменяться с ним аббанами. Толстер, казалось, был более чем рад избежать бессмысленной беседы своих четырех молодых солдат. Однако к концу второго дня он тоже был бледен и не хотел даже смотреть на полазийцев.

Тысячу лет назад на месте озера Лорн стоял великий город землян. В разгар вечной войны Ранд и Джинны сталкивались, разрушая всё вокруг, и им было абсолютно наплевать, кто окажется в огне. Так озеро Лорн — в то время просто Лорн — затянуло в эти дела. Только что это был шумный город землян, такой же большой, как все, что мы когда-либо строили, а в следующее мгновение земля прогнулась под действием какой-то невидимой силы, и все, кто называл его своим домом, лопнули, как переполненный свиной мочевой пузырь. Вода хлынула внутрь, заполнив впадину и скрыв преступления, и Лорн, некогда процветающий торговый город и дом пяти колледжей искусств, превратился в озеро Лорн, населенное призраками. Богам было все равно, конечно. Сомневаюсь, что они вообще заметили. Явились, уничтожили целый город ни с того ни с сего, а потом свалили восвояси, поздравляя себя с тем, что они такие великие и могущественные. Да, я все еще ненавижу богов. Возможно, с возрастом я немного смягчилась, но кое-что никогда не меняется.

Однажды я уже видела озеро Лорн. Когда мне было всего пять лет, вербовщица похитила меня из моего дома и моей семьи и отвезла в Пикарр. Мы проезжали мимо озера. Я помню, что оно было таким большим, что я ничего не могла разглядеть за ним, вода была неподвижной, как стекло, и жуткий туман вцепился в поверхность, как мужчина в свои яйца. Ну, вода больше не была неподвижной.

Мы спешились там, где когда-то был берег озера. Под словом спешились я подразумеваю, что споткнулась о выступ седла и, скатившись по волосатой ноге аббана, растянулась на земле. Пара солдат Толстера рассмеялась, и я сердито посмотрела на них, поднимаясь на ноги и пытаясь отряхнуться. Было время, когда я подожгла бы их и подняла бы их обугленные трупы, чтобы они служили мне после такого издевательства. Было также время, когда я бы не споткнулась о собственные ноги, пытаясь слезть с аббана. Мы собрались у края котлована, где трава сменялась грязью, и уставились на остатки озера Лорн.

— Что случилось с озером? — спросила Джуйи.

— Высохло, должно быть, — сказал маршал Аракнар с таким недоверием в голосе, что я невольно спросила себя, кого он пытается убедить. — Лето выдалось жаркое и сухое.

Я усмехнулась.

— Всего две недели назад у нас был чертовски сильный ливень. Мы все чуть не утонули, черт меня побери.

Маршал открыл рот, чтобы возразить, но затем снова его закрыл. Озеро Лорн, самое большое озеро во всей Ише, исчезло. Там и сям виднелось несколько луж, прямо в центре кратера свет все еще отражался от стоячей воды, но по большей части озеро просто исчезло. На его месте стоял затопленный город, подобного которому даже я никогда раньше не видела.