Свой выбор (СИ) - Зеленая Рина Васильевна

Глава 4. Письмо

В семье Дурслей не было принято отмечать день рождения Гарри, и мальчик давным-давно к этому привык, хотя его и удивляло, что лишь его праздник все кругом обходили стороной. Одноклассники радовались дням рождения. Многие устраивали званые вечеринки в выходные. Самого Гарри туда не звали, но после он целую неделю слушал разговоры про угощения и игры. Кое-кто из ребят приносил конфеты и торт прямо в школу, и тогда на большой перемене дети устраивали маленькое пиршество прямо в столовой. Но и тогда Гарри никто не приглашал, ведь каждый знал, что Дадли против чего-то подобного.

Какое-то время Гарри думал, что его день рождения никто не отмечает потому, что тот выпадает на летние каникулы, но и это оказалось неправдой, ведь Дадли никто не лишал подарков и угощения, хоть тот и родился тоже летом, чуть раньше самого Гарри.

Но пусть Поттер ничего и не понимал, он не особо страдал из-за этого. Ему не хватало подарков, вкусностей и внимания, конечно, но мальчик почти не завидовал Дадли.

Да и чему завидовать?

Игрушки Дадли ломал раньше, чем они переставали ему нравиться, а потом долго рыдал и злился на родителей. Книжки мальчик терпеть не мог, рвал и выбрасывал. По телевизору кузен смотрел лишь ужастики и мультики, а Гарри не любил ни то, ни другое. А подаренного на прошлый праздник попугая Дадли и вовсе замучил. Бедная птичка отправилась в клинику, а там умерла несколько дней спустя.

Именно поэтому утром в день, когда Дадли исполнилось одиннадцать, Гарри под обычный крик тетки проснулся спокойным и даже веселым.

— Вставай! Вставай немедленно, мальчишка! — постучав по дверце в чулан, крикнула тетка и уцокала на кухню, откуда уже доносились приятные запахи.

Гарри потянулся, осмотрел себя и поднялся. Пусть в последние годы тетка и не ругала его столь же сильно, как прежде, но стоило поспешить и выйти из чулана до того, как миссис Дурсль выволочет его из каморки за ухо.

Сверху донесся топот — Дадли спешил увидеть подарки. Толстый мальчик несколько раз подпрыгнул на лестнице, желая доставить Гарри побольше неприятностей. Раньше с потолка чулана сыпалась труха и пыль и тетка могла наорать на племянника, что тот разносит по дому мусор. Но подобного вот уже пару лет не происходило — Гарри закрыл стены и потолок своей каморки плотной сеткой придуманного им магического плетения. Чары глушили звуки внутри, защищали мальчика от пыли и не давали Дурслям замечать проникающий из-за дверцы чулана свет, если Гарри занимался экспериментами по вечерам и ночам.

Задержавшись на секунду в коморке, Гарри избежал столкновения с кузеном, а Дадли, протопав мимо, устремился к горе подарков в гостиной.

— Приготовь нам завтрак! Да смотри, чтобы ничего не подгорело! — скомандовала тетка, заметив Гарри, и ринулась вздыхать над собственным сыном, уже во всю потрошащим подарки.

Пусть Гарри и готовил иногда завтраки, но он делал это не столь часто, как ему самому бы хотелось. А сегодня, к тому же, был еще и очень особенный день. В каждый из дней рождения Дадли тетка полностью отдавала приготовление завтрака на откуп племяннику и не следила за его действиями с привычной пристальностью. И Гарри, пока миссис и мистер Дурсль нахваливали своего сыночка, умудрялся перехватить несколько лишних ломтиков бекона, а то и вовсе сжевать пару лишних тостов. И сегодня ему опять повезло — Дадли разорался по поводу количества подарков, и родителям пришлось успокаивать своего маленького Дидичку.

А потом день стал еще лучше — из-за того, что миссис Фигг сломала ногу и угодила в больницу, Дурсли были вынуждены взять Гарри с собой в зоопарк.

Прежде Гарри никогда не был в подобных местах, но ему понравилось с первой же секунды, хотя и приходилось всюду ходить за родственниками, не отставать слишком сильно и выслушивать вопли Дадли. Мальчику даже досталось мороженое и кусок пирога в маленьком кафе, пусть только и из-за того, что Дурсли не хотели привлекать к себе внимание и были вынуждены оплатить угощение.

Напоследок семейству предстояло посетить зал, где в больших террариумах были выставлены всевозможные рептилии. И без того заскучавший Дадли принялся ныть и канючить, осознав, что не увидит здесь забавных зверушек, скачущих с ветки на ветку или с камня на камень. Дурсли устали и шепотом обсуждали кого-то из знакомых, а Гарри не спеша плелся позади, на пару минут останавливаясь перед стеклом и читая таблички.

В одном из особенно больших террариумов, похожем на кусочек дикой природы, возлежала огромная змея, взирая на мир ярко-желтыми глазами. Ей не было дела до всех этих людей и особенно детей, мелькающих за толстым стеклом. Глядя на нее, Гарри отчетливо ощутил эмоции пресмыкающегося. Застыв у стекла и заморгав часто-часто, мальчик едва не вскрикнул, обнаружив, что змея в его очках переливается искорками магии.

«Она волшебная? — опешил мальчик. — Но все остальные — обычные. Что эта змея делает здесь?»

Разговаривать с пресмыкающимся, как с человеком — странное занятие, а мальчик настолько привык быть осторожным, что и тут побоялся привлечь внимание Дурслей. Они до сих пор посматривали на него с опаской, хоть и не видели ничего необычного в поведении ребенка вот уже несколько лет.

«Интересно, смогу ли я когда-нибудь хоть что-то узнать о магии? — про себя вздохнул мальчик и отскочил от стекла, заметив, что к нему движется кузен. — Почему мне до всего нужно доходить самому? Это как изобретать колесо в мире, где уже есть автомобили!»

О том, что где-то живут маги, и они давным-давно придумали все, что необходимо знать любому волшебнику, мальчик ни на миг не сомневался. А потому все больше злился, что его никто не пытается ввести в мир, где живут похожие на него люди.

«Вот вырасту и…!» — так он думал всякий раз, когда злился, но пока еще не до конца продумал свое будущее.

Если не считать встречи с волшебной змеей, день прошел на удивление мирно. Дяде даже не за что было придраться к Гарри, и на ужин мальчик с удовольствием съел пусть и небольшую, но заслуженную порцию пирога с луком и почками.

Мальчику показалось, что с ним еще долго не произойдет ничего волшебного, но уже на следующее утро, забирая письма на коврике в прихожей, Гарри удивленно охнул, обнаружив среди стандартных конвертов один из плотной непонятной мальчику желтоватой бумаги, запечатанный алым воском с оттиском в виде причудливого герба с четырьмя зверушками и буквой «Х» в центре.

— Мистеру Г. Поттеру… — прочел Гарри на лицевой стороне и вздрогнул. Окрик дяди привел мальчика в чувство. Он быстренько забросил письмо в чулан и поспешил с остальной корреспонденцией на кухню.

— Ну что там? — сонный и злой из-за раннего подъема, проворчал Вернон Дурсль, принимая у племянника пару конвертов и открытку. — О! Это от Мардж.

Весь завтрак Гарри просидел, как на иголках. Но и потом не смог добраться до письма — тетка завалила его работой по дому и саду. Лишь после ужина, получив возможность уйти к себе, мальчик с трепетом открыл дверцу в чулан, не до конца веря, что письмо ему не причудилось. Но то лежало на его узкой кушетке, подмигивая алым сургучным блеском.

Забравшись внутрь и забаррикадировав дверь при помощи щетки для подметания пола и магии, Гарри наконец взял в руки увесистый конверт и, подсветив потолочные магические плетения, с замиранием прочел вслух:

— Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом 4, чулан под лестницей.

Надписан конверт был изумрудными чернилами и весьма витиеватым почерком. В магическом свете слова совсем немножко переливались, будто даже чернила были необычными, а волшебными.

— И кто же мне написал? — через пару минут спросил себя мальчик. — Никто… Никто не знает, что я живу под лестницей. Даже миссис Фигг!

На ум пришло, что тот, кто отправил послание, ориентировался на одну из «следилок». Наверняка хоть одна из них, до того, как Гарри внес изменения, контролировала не только его местонахождение вообще, но и точное место проживания.