Последний ученик магистра - Корж Сергей
Нехило меня натаскал мастер за ночь. Мелодично зазвучал сигнал звездосборника, в груди прокатилось тепло. Проверю-ка я, что успел мне рассказать за ночь мэтр. Итак, стихия Воздуха, стихия Воды, стихия Огня и пока очень слабое реагирование со стихией Земли. Кстати, Учитель вообще не имел предрасположенности к стихии Земли, у него и амулетов этой стихии не было. Поэтому он и на раскопках задержался, пришлось ковырять землю вручную.
Еще одна местная особенность: маг мог пользоваться только своими амулетами. Пламя одного мага конфликтовало с Пламенем другого. Вот за эти капризы магии военные и не любили связываться с магами, предпочитали действовать грубой силой оружия и, как им казалось, блестящими ходами тактики и дальновидной стратегии. На самом деле вся баталия заключалась в защите пехоты и атаке конницы. Да, да. Конницы. Вообще животный и растительный мир мало чем отличался от моей родной планеты, нет, конечно, были и различия – у кого-то клыков побольше, у кого-то клюв длиннее, у кого-то пасть пошире.
– Что-то меня сегодня все бросает на лирические отступления, – пробормотал я. – А между тем у меня крайне мало времени. Давай, Ежик, меньше дебатов, а больше лопатой (так в ответ на мой недовольный бубнеж говорила мне в детстве мама, копая картошку).
Итак, Вода, схематично та же звездочка, но три капли вниз. Поднес слабый огонек своей Искры, из реки поднялся столб воды метра в три высотой, точь-в-точь хобот торнадо, так же закручен и извивается. Жест смахивания крошки со стола тыльной стороной ладони, и «хобот» понесся к противоположному берегу, там он выплеснулся, подмыл какую-то корягу, она шумно свалилась в воду. Убавим пламени, но добавим жестом силы. Прикосновение – на поверхность реки всплыл ледяной шар, я жестом придал ему направление и ускорение, шар торпедой ударил в злосчастную корягу, ту опять выбросило на берег.
Нехило, из меня получится отличный местный Маринэско. Я уже представлял себе торпедированные галеры пиратов, сундуки с драгоценностями и освобожденных длинноногих и пышногрудых пленниц у себя на руках.
Стихия Огня. Поднес к схеме-значку пламя поярче, в результате получил плюющийся искрами шарик, который с перепугу сбросил в реку и был едва не ошпарен брызгами рванувшего ввысь гейзера. Загляну-ка я в справочник магистра. Так и есть, фаербол не бросается, а запускается в направлении противника. Лодочкой сложенная ладошка, и жест правой рукой, в которой горит стихия, «мягкая подача». Огонь вообще не любил резких движений. Первые метры он летел плавно и медленно, но затем сам ускорялся и в зависимости от приложенной силы либо взрывался на цели, обжигая ее, либо прожигал ее насквозь.
– А хрен редьки не слаще.
Земля. Схема-ключ активации – круг с заключенным в него квадратом. Искру подносят к кругу. Управляя этой стихией, можно было копать, засыпать, трамбовать, укреплять. Прекрасно сочеталась со стихией Огня. Маги, владеющие обеими этими стихиями, были редки и уважаемы. Из-под их рук выходили неразрушимые шедевры архитектуры. Все крепости построили они, дворцы короля и прочих знатных вельмож, которые сумели оплатить услуги магов, тоже. Оружие, выкованное ими, не имело цены и передавалось по наследству. Попавшее в руки врага, выкупалось за любые деньги. Часто случалось, что дворянин оставался бос и гол, но с бесценным клинком в руках, и был счастлив.
У меня пока слабое взаимодействие с этой стихией, но пробовать надо. Жест, ладонь с растопыренными пальцами. Круг, квадрат, Искра, прикосновение. Ладонь направлена на горку сухого песка. На моих глазах горку утрамбовало в плитку песчаника. Провел по ней пальцами, оценил шероховатость – отличный брусок точить кинжал, топор, нож. Шпагу, как оказалось, точили специалисты. Опять сигнал «Кормильца», и очередной бункер звездной пыли выгрузили в костер. Опять приятное тепло распространилось по телу. Привычно огляделся «радаром», теперь уже сверху по течению спускались несколько оранжевых огоньков.
– А что, если попытаться у них прикупить продуктов? – начал я разговор сам с собою. В конце концов, купцы возят с собой запас, да и на продажу. Внизу по течению столица герцогства, там самый крупный рынок региона. Решено, иду на перехват.
Быстро умылся, оделся, выдернул перья с берета, опоясался поясом с кошелем и кинжалом, приготовил пустой мешок и, столкнув лодку в воду, сел на весла. Так как фарватер реки проходил возле противоположного берега, то я и причалил к нему в районе потрепанной моими опытами коряги. Вскоре показалась большая баржа, «радар» показал двенадцать условно опасных субъектов на борту. Когда баржа оказалась практически рядом, я прокричал приветствие и свою просьбу.
– Догоняйте, ваша милость! Остановить баржу нет никакой возможности, – ответил мне сухонький старичок. Ну что же, догнать так догнать, лодка всяко легче и быстрее баржи. И вот я уже стою на палубе грузовоза. Кроме хозяина и шестерых членов команды на борту находились и пассажиры. Они сидели на лавках импровизированной беседки с полотняной крышей, баржа была не настолько велика, чтобы мы не смогли рассмотреть друг друга, и по этикету должны были поздороваться и представиться. Причем первым это положено было сделать мне как новоприбывшему. Пока хозяин собирал заказанное, я подошел к беседке и назвал себя.
– Рэй ван Орж, здесь проездом и на отдыхе, – сделал шаг назад, сдернул берет и слегка наклонил голову.
Трое мужчин поднялись и ответили на приветствие, дама кивнула мне, не вставая, а два наглеца в одежде цветов Нанта, демонстративно не обращая на меня внимания, вдруг громко расхохотавшись, стали громко обсуждать мой наряд и непрезентабельный вид.
– Ты посмотри на этого петушка, наверное, выпрыгнул из окна чужой женушки, спасаясь от рогоносца, и даже перья потерял.
– Забился в глушь на отдых, – ответил второй.
Весь диалог сводился к вызову на дуэль, такое не прощалось.
– Господа, – обратился я к ответившим на мое приветствие мужчинам, – прошу вас быть свидетелями, я был кроток и вежлив.
– Господа, – это уже к наглецам, – прошу в танцкласс, будем учиться вежливости. Эй, кто-нибудь, принесите мне шпагу из лодки. – Кто-то подал мне ее в руки. – Господа! Давайте-ка проверим остроту ваших клинков на предмет их соответствия остроте вашего языка. Вдруг окажется, что язык острее, тогда я вам их укорочу. Нападайте! Оба!
Тело, получив смертоносное жало клинка в руки, встало в позу богомола. Я не смотрел на противников. Расфокусированное поле зрения охватывало все перед собой и даже с обоих боков примерно на двести сорок градусов, противники замерли напротив.
– Ну же, господа! – Я стоял на цыпочках и балансировал телом, как змея на хвосте. Кинжал смотрел в лицо одного противника, шпага в другого. – Судя по тому, что вы медлите, вы чаще бываете в постелях друг у друга, чем на дуэлях. И кто из вас мужчина?
Удар ниже пояса, противники с ревом бросились в атаку. Я длинным шагом ушел в сторону, поставил их в одну линию, двумя парированиями и одним уколом уполовинил атакующих.
– Ага! Так это вы, сударь, выполняете в вашей любовной интриге роль женщины? Ведь только дамы прячутся за спины своих возлюбленных.
Атака потерявшего голову от ярости наглеца едва не сбросила меня за борт. Портоса помните? Вот такой комплекции господин пытался наколоть меня на свою шпагу. Но теперь нас двое, и опять знаменитая стойка Оржей. Противник ушел в глухую оборону. Нет, братец, у нас, Оржей, и на это есть лекарство. Глубокий выпад и укол в ногу, противник присел от боли, еще один молниеносный укол во вторую, враг упал на колени, и завершающий укол в шею. Шаг назад, поклон, салют шпагой. Два мертвеца на палубе подтвердили, что победитель не расположен сегодня к шуткам. Свидетели привстали, молча поклонились мне в ответ. Хозяин держал на вытянутых руках мой мешок, а я отдал еще одну команду:
– Оружие и кошельки наглецов ко мне в лодку. Вот тебе, хозяин, деньги за продукты и по паре медяков на «уход к Праматери» для дураков. Честь имею, господа!
