Залетная гостья (СИ) - Ладина Яна
Подложив под голову мягкую диванную подушку, подтянув плед повыше, оттеснила поднос ногой в противоположный угол и, широко зевнув, уснула сладким и таким необходимым сном.
Глава 3. Об услуге
Проснулась я от того, что настырное солнце бессовестно прогулялось по моему лицу, задержалось на носу и вынудило чихнуть. Апчхи! Одновременно с тем я и вскочила. Спалось просто чудесно, если не сказать сказочно: мягкая подушка под головой, матрас, точнее, перина, в которой я утонула, пуховое одеяло, такое легкое, но столь теплое… Что еще нужно для счастья? Правильно, подвергнуть его сомнению, включив анализаторские способности и рациональное мышление.
Прикинула: разнеженная до безобразия я задремала в персиковой, или как ее окрестил Дармир, оранжевой гостиной, а утро встретила в спальне цвета непоспевшей вишни, нежно розовой с кремовыми гардинами, воздушным тюлем, нависшим как полог над половиной комнаты из-за распахнутого окна и ворвавшегося в помещение летнего ветерка. Ну просто как в моем вчерашнем ночном кошмаре! Не хватает только того синеглазого оскорбившегося на всемирную несправедливость типа.
Неспешно потянулась, оттягивая момент вылазки из-под одеяла, огляделась еще раз. Эх, о таких хоромах с трехметровыми потолками, лепниной, резным шкафом и трюмо, зеркале в полный рост, обрамленном в оправу из темного благородного дерева с утонченной позолоченной отделкой, можно только мечтать. Но мне, всю жизнь, вскормленной диснеевскими реалиями, грезящей о прекрасном принце и дворце, именно сегодня захотелось очутиться в своей несколько обшарпанной с дешевой мебелью комнате, ступить на скрипящие половицы, вырубить будильник, надоедливо зудящий на столе и, укутавшись в халат, потопать на кухню готовить яичницу. Поскольку ощущение, что единственно лишней здесь являюсь непосредственно я, дало о себе знать, и я решила не затягивать любование интерьером, а быстро привести себя в порядок и найти Дара. Ведь намеревалась потребовать объяснений не далее как вчера!
Не тут-то было. Ни с того ни с сего в комнату вторглась целая толпа народа, возглавляемая вчерашней домовой, которую было практически не разглядеть под целой горой каких-то разноцветных тряпок, на деле, будучи скинутыми на кровать, оказавшимися пышными платьями. Целая вереница девушек, ворвавшихся следом, принялась, не обращая внимания на обалдевшую от такой бесцеремонности меня, раскладывать на стоящую в комнате мебель всякие чулочки, веревочки, ленточки, элементы нижнего и верхнего белья. При этом они жужжали как самый настоящий рой пчел на пасеке, кружили вокруг кровати и разве что не норовили укусить меня за торчащие из-под одеяла лодыжки и ступни. Ну все, надоело!
– СТОЯТЬ, БОЯТЬСЯ! – заорала я во всю мощь своего девичьего голоса, надеясь привлечь к себе внимание. Как же! На секунду воцарилась мертвецкая тишина, и все присутствующие действительно обратили внимание на мою раскрасневшуюся от крика мордашку. А затем продолжили как ни в чем ни бывало дальше заниматься своими делами. Точнее, подбирать к платью откуда ни возьмись вытащенные из-за чьей то пазухи миниатюрные, в пору Золушке, туфельки на изящном, но от того не менее устойчивом, каблучке. В комплект к ним - такие же небольшие, но воплне вместительные сумочки, кошелечки и ридикюльчики, а так же шляпки и даже зонтики!
– Да я тебе говорю, к ее бледному цвету лица темно-синий не подойдет, она будет выглядеть как недавно упокоенное умертвие! – пыталась убедить в своей правоте одна из служанок другую, безутешно тряся перед носом товарки подолом одного из многочисленных платьев.
– А я повторяю, этот оттенок, - девушка, которой только что чуть было не заехали по лицу тканью, в свой черед вытащила откуда-то сбоку из кучи наваленных обрезков не уступающий по размеру кусок и сунула его в руки коллеге по несчастью, - как нельзя лучше сочетается с ее глазами. Если мы слегка припудрим ей личико, будет выглядеть дорого и со вкусом, хозяйка будет довольна, что самое главное!
Обсуждают, словно меня здесь и нет. Спасите, хоть кто-нибудь…
И тут появился он! Ну, разумеется, не принц, но, по крайней мере, тот, кто может по праву остановить этот балаган:
– ПРЕКРАТИТЬ! – распахивая взмахом руки двери, с порога возвестил мой брат, и все как по команде «Смирно!» выпрямились по струнке и затихли. Удовлетворившись результатом, уже менее суровый Дармир приказал присутствующим: – Мне необходимо переговорить с моей дорогой родственницей. Все свои хозяйственные дела решайте за порогом. Если у вас будут какие-то вопросы - выясняйте их в порядке очереди после нашей аудиенции. Матильда, - с другого конца комнаты показалась голова домовой, что-то увлеченно перебиравшей лапками. Кажется, это был сундук с украшениями…– забери своих… - Дар чуть было не сказал «куриц», я это каким-то образом почувствовала, - помощниц отсюда сейчас же.
Кивнув брату и махнув рукой служанкам в сторону выхода, что можно было трактовать как «девочки, айда за мной шагом марш», домовая со своей свитой в полном молчании тихо выскользнула, прихватив с собой почти все, что было притащено и разбросано. А мы с Дармиром, оставшись наедине, облегченно вздохнули.
– Издевательство! – первым нарушил он молчание между нами, присаживаясь на краешек кровати, попутно вытягивая откуда-то из-под своего седалища длинную шелковую тесемочку для стягивания корсета. – У тебя на лице такое выражение и вообще настроение, впору готографию делать. Вот потеха то потом будет, лет через пятнадцать!
– Фотографию, - поправила я брата. – Нормальное у меня лицо, не выдумывай.
– Да нет, – возразил он, театрально взмахивая рукой. – Готография – это твое готовое изображение, единожды зафиксированное на кристалл или любой прозрачный минерал, например, хризолит или аквамарин, с отпечатком искры или ауры.
Я удивленно посмотрено на Дара, оценив очередную диковинку этого мира. Он тем временем продолжал пояснять, увлекшись, уже скорее для себя:
– Отображает твои текущие общие изменения во внешности и при этом постоянно считывает энергетические процессы. Эдакий стареющий портретный документ, который никогда не надо продлевать, заверять или что-то еще с ним делать. Он сам себе доказательство, абсолютно индивидуальный набор характеристик, подделать или скопировать который в силу постоянной модификации и настроенности на конкретного индивидуума невозможно. Носят его при себе, заклятие призыва на него не срабатывает, только тактильный контакт членов ближнего круга, утвержденного носителем. В противном случае в связи с отсутствием при себе - ни в одно приличное общественное заведение не пустят. Оно считывается автоматически при входе заклинанием допуска. Этот порядок везде различный. Ну, про это я тебе поподробнее расскажу, когда выберемся в мир. Моя готография, к слову, впаяна с обратной стороны циферблата часов, которые так тебе приглянулись. Меня подловил отец, когда Руцел вздумал замучить до смерти щекоткой, и теперь сколько бы мне ни было лет, я всегда буду смеющимся, несерьезным, с прикрытыми глазами и распахнутой глоткой в прошлом мальчишка, в нынешнем юноша, в будущем старик. Забавно.
Дармир расстегнул застежку и протянул мне часы, при этом как-то замысловато предварительно провернув заводную головку, отчего она закрутилась и не останавливалась. Я помедлила, нерешительно взглянув на брата.
– Бери, бери. Я только что внес тебя в ближний круг, как только ты дотронешься до металла, она успокоится и на обороте проступит готография. Такая же личная, но более интимная вещь, чем кулон, что я показывал вчера.
И действительно. Все произошло именно так, как и сказал Дар. Стоило мне едва коснуться браслета, как круговерть прервалась, а на «форзаце» нарисовалась забавная мордашка: Дармир в детстве.
– Какой хорошенький! – не удержалась от восклицания.
– Ну это давно. Заметь, какой я сейчас вырос, глаз не оторвать! – с этими словами он кичливо вздернул подбородок и весь его вид буквально закричал о его неотразимости.
– Сколько тебе лет?
