Ира Аллор - Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды
Манвэ заставил себя поднять голову и встретился с мерцающим взглядом звездных глаз, не виденным уже много эпох, — теперь счастливо-изумленным, растерянным, они сияли, и от этого почему-то стало невыразимо спокойно, даже весело. Он стоял очень прямо, опустив наконец руки, и не понял, почему взметнулись испуганно-удивленно брови над яркими озерами светлого огня, медленно уходящими вверх…
Мелькор еле успел подхватить внезапно пошатнувшегося Манвэ — он был в недоумении: неужели стольких сил стоило исцеление, или это — притворство, дабы дать ему понять, какую великую милость оказал Король Мира бунтовщику? На какие самоотверженность и кротость способен истинный Властелин Арды? Только улыбка была странной — совсем другой, может быть, что-то подобное он видел разве что в Предначальную… А глаза — заглянув в них, Черный Вала едва не отшатнулся в ужасе, чуть не уронив повисшее бессильно на его руках тело — он уже видел такие — давно, у Великого Кузнеца, в тот день отказавшегося творить. Жутко контрастирующие с улыбкой — опустевшие, потемневшие, застывшие… И все же почему-то вызвавшие мысль о небе перед грозой. Почему же он, Мелькор, ничего не почувствовал? И еще эти мелькнувшие призрачные фигуры… За них? За него? За что?
— Манвэ?!..
— Молчи! — В еле слышном голосе те же знакомые властные нотки и (показалось?) мольба. — Никто не должен знать, испугаются или… вмешаются и… — Глаза мучителыю сощурились, сжались кулаки. — Сам как-нибудь справлюсь! Ничего не говори: я, кажется, знаю, что это…
— Но за что? Неужели…
— За ошибки — наказывают, за упрямство и упорство в заблуждениях — уничтожают. Мне ли не знать: нельзя выходить за рамки Предопределенного, нельзя противиться исполнению Замысла, не может быть двух воль — все правильно, все как по нотам. — При последних словах злая усмешка искривила губы Короля Мира, и тут же судорога прошла по лицу, он на мгновение зажмурился.
— Я постараюсь помочь, разреши…
— Не надо, переживу. Чем ты поможешь? Я сам разберусь.
— Не отвергай помощь, я попытаюсь…
— Нет! Разве что… попытайся… простить… Хотя что я говорю? Просто, пока я говорю то, что думаю, пока я владею собой… Я ничего не хотел знать, я был уверен, что все, что ты говоришь, — ложь, гордыня, я верил Творцу и гордился Его милостью и доверием — я был уверен… во всем, что делал и приказывал… сделать… вначале… верил…
Мелькор вспомнил Ауле: та же захлебывающаяся речь. Неужели померкнет сознание — так же? Сейчас, когда… Или это было бы милосердием — помочь уйти в безбольное бесчувствие…
— Не смей! — «Мысли читает — сейчас?» — «Я потеряю себя. Даже не во мне дело — терять особо нечего, но… во что я превращусь? Впрочем, куда дальше?» — Это была безмолвная речь — отголосок мысли на грани отчаяния — сил говорить у него уже не было…
* * *
Намо наблюдал за ними из другого угла зала. Ниэнна в каком-то напряженном, чуть ли не азартном оцепенении застыла рядом, сцепив пальцы. Когда Король Мира подошел к Черному Вале, Намо посетило ощущение, что он не должен вмешиваться. «Может, это опять моя… трусость, нерешительность? Опять боюсь влезть, а потом будет необратимо поздно?» Что еще затеял Манвэ? Намо видел, как тот коснулся глаз Мелькора, потом отнял руки, — братья встретились взглядами, и Повелитель Валинора, стоявший как-то неестественно прямо, начал опускаться на пол, а Мелькор подхватил его… Что это? Красивый жест? Или Манвэ и впрямь не рассчитал силы? Не похоже на расчетливого Владыку. Намо хотел все же приблизиться, но наткнулся на взгляд Мелькора, в котором была просьба: не подходи… не сейчас…
Странно… Владыка Судеб пожал плечами, косясь на Оромэ и тающую потихоньку оболочку Тулкаса.
* * *
За окном послышалось хлопанье орлиных крыльев, и через мгновение в залу вбежали Мелиан и Эонвэ. Майэ выглядела необычно подтянутой и решительной — такой ее не видели, наверное, с дориатских времен. Она огляделась по сторонам, оценивая обстановку. Увидев Аллора, бросилась к нему, тревожно вгляделась в бледное, становящееся на глазах все прозрачней лицо. Осторожно коснулась пальцев, выглядывающих из пропитавшихся кровью неумелых повязок.
Прижала к себе Эльдин — та совсем по-детски положила ей голову на плечо:
— Он, кажется, спит, но… я все равно чего-то боюсь. Нечто призрачное…
— Он отвык — жить. Отвык держаться за жизнь.
— Мелькор сказал, что Аллор справится… должен, по крайней мере.
— Надеюсь, что плохого… ему не снится — хочешь, проверю?
— Не знаю, может, лучше не трогать. Помоги проследить — сможешь, в крайнем случае, вытянуть его, если… если будут кошмары… те… — закончила она шепотом.
— Конечно, Эльди.
Мелиан захотелось погладить девушку по голове, но она не решилась — еще заденет непомерную гордость, свойственную всем дун-эдайн, — только гордыня Нолдор была ей под стать.
Возлюбленная ее потомка… Их появление в садах Лориэна вывело Мелиан из многотысячелетней — со дня смерти Тингола — апатии. Людей майэ из рода Йаваниы ученица Ирмо больше не видела, потеряла навсегда ставшую человеком дочь. Они показались родными: ироничный Аллор и отчаянная Эльдин. С ними как-то сразу нашлись общие темы, к тому же ей казалось, что недомайар нуждаются в ее опеке — а значит, появилась в жизни еще одна зацепка. «Как это по-людски», — думала она иногда. Ей порой так хотелось, чтобы ушла грусть из глубины насмешливых глаз. Впрочем, эта грусть тоже роднила — во внешне блистательном Валмаре Многозвенном далеко не со всеми можно было чем-то подобным поделиться — чтобы поняли…
Глава 13
Из кроваво-черных пятен, плавающих перед глазами, вытянулось, тускло блеснув ржавчиной: «Подумай!» Это все, что ему хотели сказать? Небольшая передышка: к постоянному легче привыкнуть. Сжимавшие лоб и виски клещи ослабли, оставив тупую, тяжелыми мутными волнами плещущуюся в голове боль.
Ладно, с этим уже можно существовать.
Краем глаза увидел, как метнулся в его сторону Эонвэ.
— Спасибо, я вполне в состоянии держаться на ногах. — Манвэ распрямился, опершись на руку Мелькора.
Тот с тревогой и недоумением поглядывал на него. «Играет или нет? С такими понятиями? Учитывая публику… Или знает, как направить слухи и сомнения в нужное русло? Или действительно ему все настолько надоело? Пошел напролом, "с цепи сорвался"? Страшная это может быть сила — если полетят стальные обручи, в которые он сам (или Творец?) заключил себя…» По сути, его мла-а-адшенький братец еще более неукротим и отрешен — есть ли преграды ветру? Что-то будет…
Приблизившийся Гортхауэр завороженно смотрел на Мелькора. Он давно не видел Учителя таким. С чего бы это Манвэ так расщедрился — не иначе, что-то задумал. Кто его знает, Ветреного Валу…
