Дмитрий Видинеев - Территория
А потом Сеятель начал подниматься.
Вой растерялся. Нужно было что-то делать, делать сию же секунду. Ощущение ускользающего времени давило на сознание. Тварь поднималась выше и выше, еще немного и она взмоет над площадью и улетит.
Сердце громыхало в груди, жилы на висках вздулись. Вой сделал резкий глубокий вдох, с шумом выдохнул и побежал к твари, считая себя полным психом. Побежал между щупалец, перепрыгивая обломки кокона. В нос шибанул запах аммиака. В сознании пронеслась мысль: "Что я делаю?! Что, нахрен, я делаю?!"
Он перекинул лямку рюкзака на предплечье, запрыгнул на щупальце и ухватился двумя руками за костистый нарост. В лицо ударил поток воздуха от вибрирующих мембран, справа оглушительно загудел "хобот".
Сеятель поднимался над площадью. Вой бросил полный ужаса взгляд вниз: земля удалялась. Удалялась! Щупальца скользили по плитам, загребая обломки кокона.
Вой сделал усилие, подтянулся и перекинул руку через нарост. Теперь он висел на сгибе руки, ноги судорожно нащупывали хоть какую-то опору, но не находили.
Сеятель поднялся намного выше крыши Дома культуры. На мгновение Воя ослепили солнечные лучи. Он зажмурился, а когда распахнул глаза, увидел на площади множество морбестов. Они бегали, задрав головы, что-то кричали, тянули руки вверх.
Вой вдруг четко осознал, что его выходка будет стоить ему жизни. Эта мысль обожгла сознание и тут же сменилась вызовом: "Плевать! Плевать! Плевать! Я готов! Да, мать вашу, я готов!"
Сеятель поднялся еще выше и поплыл прочь от дома культуры.
"Только бы все получилось! - заколотилось в голове Воя. - Только бы хватило сил!"
Он опустил лямку рюкзака на сгиб локтя, а потом скатил ее на ладонь. Сжал изо всех сил. Ноги, наконец, нащупали небольшую складку на туше твари, теперь держаться было легче.
"Только бы получилось!"
Вой застонал от усилий, вытянул руку и забросил лямку на соседний нарост. Чертовы мембраны гнали воздух так, что трудно было дышать. Да еще этот запах аммиака... Хорошо хоть тварь не трясется и не дергается.
Ладонь скользнула в задний карман джинсов, нащупала зажигалку. Вой увидел внизу крыши торговых павильонов, а вокруг - морбесты, морбесты, сотни морбестов! Боже, как высоко! Как же, нахер, высоко!.. Дыхание перехватило. Вой вытянул руку, поднес зажигалку к торчащим из рюкзака запальным шнурам.
Чиркнул.
Еще раз...
Еще...
Долбаные мембраны гасили пламя. Вой едва не закричал от злости и обиды, но вместо этого прошипел сквозь стиснутые зубы:
- Ну же!
Силы кончались, держаться за нарост было все труднее. Палец механически нажимал и нажимал на колесико и кнопку зажигалки.
- Ну же, давай, гадина!
А внизу суетились морбесты. Как муравьи, в чей муравейник бросили горящую головешку. Суетились и скалились, кричали и тянули руки вверх.
- Ну же, пожалуйста!
Глаза Воя округлились, выражение отчаяния на лице сменилось торжеством. Фитиль загорелся! Заискрился как "Бенгальский огонь", весело разбрасывая в стороны искры. Все получилось! По-лу-чи-лось!
А что теперь?! Что теперь делать?!
Вариантов два и оба вели к смерти - либо прыгнуть вниз, либо лететь дальше и взорваться. Второй вариант лучше.
Огонь перешел на остальные переплетенные фитили. Вой подумал, что смерть будет быстрой. Тело разорвет на части в мгновение ока...
Стоп!
Девятиэтажка!
Крыша совсем рядом!
А Сеятель набирал скорость. Вой видел парапет крыши. Черт возьми, слишком высоко! Еще несколько секунд и шанс будет упущен. Парапет двигался перед глазами, вот уже и край...
Вой закричал, оттолкнулся от твари, развернулся в воздухе и... полетел вниз.
Удар о стену.
Но пальцы успели зацепиться за край парапета. Вой снова закричал и, сдирая кожу с ладоней, собрав остатки сил, подтянулся, перекинул локоть, другой. Еще усилие и он уже на парапете. Спасся! Спасся! Спасся! Он сполз на покрытую рубероидом крышу, перевернулся на спину. Набрал полную грудь воздуха, заорал:
- Да-а-а! Да-а-а!
Вой раскинул руки и уставился немигающим взглядом на облака, подсвеченные утренним солнцем. Он был опустошен, выжат досуха, но внутри все ликовало. С минуту на минуту он ожидал услышать самый чудесный звук на свете - большой бабах!
Сеятель летел все быстрее и быстрее - тварь, чуждая этому миру. Щупальца тянулись за ней подобно хвосту кометы. Хоботы - отростки трубили, выпуская струи пара. Мембраны вибрировали. Висящий на наросте рюкзак выглядел маленьким на фоне громадной туши.
Чудовище пролетело над окраиной города, над шоссе. Помчалось над лесом - мертвым лесом, с вкраплением фиолетовых порталов. Огонь внутри рюкзака подбирался к взрывчатке.
И Вой, Эльдар и Элла услышали взрыв. А через мгновение - еще один. И еще...
Два брикета разорвались одновременно, разворотив с десяток мембран и костистых наростов. Огненная волна отбросила Сеятеля. Три взрывчатки взорвались в воздухе, а две долетели до земли и рванули среди деревьев.
Сеятель закрутился, как корабль во время шторма. "Хоботы" метались, выплевывая пар. Там, где взрыв вырвал кусок плоти, пузырилась и плавилась желеобразная масса. Вдоль щупалец побежали неоновые голубые волны. Мембраны лопались одна за другой.
Чудовище падало.
А внизу разгоралось пламя. Мертвые, полностью лишенные влаги деревья были отличной пищей для огня.
Сеятель рухнул, ломая сухие стволы. Сучья и щепа разодрали плоть. Щупальца яростно хлестали воздух, выворачивали с корнем деревья, превращая участок леса в бурелом. Туша твари вздымалась, будто в попытке снова взмыть в воздух, и опадала, с ревущим вздохом испуская из уцелевших "хоботов" струи пара. Большинство спор превратились в фиолетовое желе, но некоторые раскатились по земле. Из них полезли белесые отростки в попытке найти хоть какую-нибудь пищу, но мертвый лес был щедр лишь для языков пламени.
Огонь гудел, подстегиваемый ветром, деревья трещали, падали. А в километре от Сеятеля, на поляне в центре заповедника, исполинский портал издал такой рев, что круговая воздушная волна, сорвав слой земли, понеслась в разные стороны. Хрупкие стволы словно взрывались. В вихре закружилась щепа, ветви и труха. И в этом хаосе бесновались черные хлысты - будто кто-то потревожил чудовищных размеров змеиное гнездо.
Рев поддержали все порталы в лесу. Тысячи фиолетовых лепестков дергались и корежились, вспарывали землю острыми краями, сумрачные сердцевины бешено пульсировали, хлысты разрывались, брызгая темной слизью.
Огонь по бурелому подбирался к Сеятелю. Щупальца чудовища закручивались в тугие кольца, расшвыривали обломки стволов, взметая тучи серой трухи. Воздух дрожал от жара, в вихрях кружились снопы искр. Туша сеятеля вздымалась и опадала, вздымалась и опадала, в ранах клокотала желеобразная масса.
