Маргарет Уэйс - Драконы войны
— Скрыл ли Паладайн свое отродье в надежном месте?
Задав этот вопрос, Фурийон боялся услышать ответ. Так близка была их окончательная победа, и они надеялись, вместе со своими потомками, совсем скоро обрести неограниченную власть над миром. Но если яйца охраняет Платиновый Отец, подобно тому, как Такхизис оберегает в Бездне будущее потомство злых драконов, то планы цветных драконов могут и не увенчаться успехом.
— Нет. Они допустили ошибку, — сказала Владычица. — Они оставили яйца на Кринне.
— А здесь мы можем их найти и уничтожить! — заверил ее Фурийон, давший себе слово украсить шею цепью из золотой чешуи.
— Да, сыны мои. Вы должны убить Аврору и уничтожить яйца металлических дракониц. Только тогда мы можем рассчитывать на безопасное будущее, когда нам не будут угрожать драконы Паладайна.
— Эта рассеянная мечтательница — золотая станет легкой добычей! — хвастливо заявил Коррозус. — Я буду рад, когда от моего жгучего дыхания с ее боков осыплется золотая чешуя!
— Мы вылетим немедленно, о, Владычица! — пообещал Фурийон, расправив огромные, похожие на паруса, крылья. Красному было досадно, что черный брат успел дать свое хвастливое обещание раньше него.
— Но скажи нам, — спросил Акис, — где нам найти яйца металлических драконов?
— Вы должны их поискать, сыны мои. Они скрыты в горах на западе, и, о могущественные сыны мои, я повелеваю вам, всем пятерым, полететь туда, найти кладку и уничтожить ее, не оставить от нее и следа. Сделайте это, и тогда никогда больше не появятся в этом мире металлические драконы!
Сыны Такхизис подняли головы, и небеса огласили пять гордых криков. Широко разинув пасти, драконы извергли свое смертоносное дыхание. Огонь и молнии, кислота, мороз и ядовитый газ перемешались и взвились ужасающим столбом.
Воцарилась тишина. Фурийон весь трепетал на самом краю своего высокого трона. До западных гор было далеко; от них драконов сейчас отделяла обширная равнина Центрального Ансалона. Но он знал, что сможет преодолеть это расстояние всего за несколько дней. А стоит ему оказаться там, на западе, над дальней горной цепью, как он, воспользовавшись силой магии, а может, даже благодаря одному лишь своему острому зрению, обнаружит охраняемую Авророй кладку.
Аркан и Акис с яростными боевыми криками поднялись в воздух. Фурийон напрягся, но замер на месте, услышав, как в сознании прозвучал голос его госпожи:
— Подожди, мой багровый сын… Я хочу поговорить с тобой наедине.
Фурийон почувствовал что-то вроде покалывания и замер, провожая взглядом взлетевших Коррозуса и Коррила. Весь в напряжении, он подождал, пока черный и зеленый змеи вслед за своими братьями не улетели на запад, вдоль спускавшихся в долину ущелий.
— Я желаю, Фурийон, чтобы ты одержал в этой битве блистательную победу. Все слышали, что я объявила повелителями мира красных драконов, — но ты должен заполучить трофей, который подтвердит, что ты по праву занимаешь место выше братьев, и покажет, что я не ошиблась в своем выборе!
— О да, Царственная Мать. — Фурийон был полон решимости и уверенности; он уже приготовился пойти на все, лишь бы только самому уничтожить Аврору. — Мою шею украсит ожерелье из золотой чешуи, и этот трофей многие века будет возвещать о моем величии! Я когтями и клыками разорву Аврору на кусочки!
— Это смелые слова. Так и будет. Но остерегайся и не трать напрасно свои магические силы, сын мой. Я даровала тебе самые могущественные из заклинаний, самые действенные чары, которые только могла тебе дать. Воспользуйся ими!
Красный дракон уже воображал, как разделается с золотой Авророй, полагаясь на грубую силу, но тут он услышал совет Владычицы: он должен силой магии лишить золотую способности двигаться, а потом задушить так, чтобы она даже не поняла, что на нее напали.
С ликующим криком рвущегося в бой Фурийон расправил алые крылья навстречу восходящим потокам и устремился на запад, навстречу судьбе, которая определит будущее мира.
Времен года тогда еще не было, — ничто не говорило о смене месяцев или лет. Где-то царил холод, и никогда не становилось тепло; в других же краях всегда было тепло, и солнце всходило сотни и тысячи раз, а погода так и не менялась.
Но время все же шло, и это сильнее всех ощущало одно существо. Похожая на золотую ленту, она лежала, обвившись вокруг острого горного пика, послушная повелению своего господина; с неистощимым терпением ожидала она возвращения сестер. Так проходили бесчисленные дни.
Она ждала и ждала, и в мире появилась смена времен года, и стали происходить события. И наконец, она поняла: остальные никогда уже не вернутся.
Аврора лежала, свернувшись, на самом верху огромного пика. Она высоко держала золотую голову и напряженно вглядывалась в горизонт на востоке; вот уже многие дни напролет смотрела она туда. На небе не было ни облачка, солнце стояло высоко, но на далеком горизонте так и не блеснуло ни одного пятнышка.
Осознание того, что она осталась одна, пришло к могущественной золотой драконице постепенно: она будто медленно проснулась от глубокого сна. А потом эта мысль прочно укрепилась в ее сознании, и ей открылась правда: ее сестры убиты. Пали жертвами коварной Владычицы Тьмы.
Существо не столь великое могло бы предаться отчаянию и даже прийти в ужас; для Авроры же это была просто задача, требовавшая сосредоточенного обдумывания. Когда она приняла эту новую, вселяющую тревогу реальность, в ее древнем мозгу промелькнуло множество самых разных мыслей.
На некоторое время она позволила себе отвлечься, как когда-то раньше, в мирные времена. Что же на самом деле значит оказаться в полном, совершенном одиночестве? Аврора всегда держалась одна, поодаль от остальных дракониц Паладайна, не разделяя их ограниченных интересов. Латунная, медная и бронзовая были жадны и полны мелочной зависти, а нетерпеливая серебряная была слишком недальновидной и непоседливой, так что вести с ней беседы дольше чем в течение нескольких дней никак не удавалось.
Уединенное существование устраивало Аврору, ибо давало ей достаточно времени для ее самого любимого занятия — размышления. Ей было приятно проводить дни в раздумьях о поэзии или истории, постоянно приобретать новые знания самого разного рода. А еще она, конечно, уделяла время магии; золотая любила сплетать нити заклинаний — Паладайн одарил ее исключительными способностями. Аврора уже освоила много заклинаний, но для того, чтобы чего-то достичь в волшебстве, как и вообще в жизни, стоит побольше времени уделить занятиям, созерцанию и размышлениям.
