Ирина Сыромятникова - Алхимик с боевым дипломом
Мой провожатый указал на светловолосого.
— Мистер Гийом рядом с шефом, вам к нему.
Я кивнул и привычным проклятьем стряхнул грязь со штанов и ботинок. И все черные маги немедленно уставились на меня. Глаза сломаете!
Светловолосый оборвал разговор с Брайеном на середине фразы и стал ждать моего приближения. Я подошел. Мистер Брайен быстрой скороговоркой представил нас друг другу (шеф был явно не в своей тарелке — приезжий на него давил).
— Это вы проводили ритуалы анимации?
— Да.
— В том числе — последний?
— Да, — и настроение после него у меня было гадское.
— Когда будет готов отчет?
— Завтра, — а если он попробует меня торопить, я обложу его матом.
— Во сколько вы оцениваете возраст последней жертвы?
Я тупо уставился на чиновника. Только теперь до меня дошло, что этот настырный тип — белый и, скорее всего, маг.
— Какой возраст жертвы, дядя? Этим костям тридцать тысяч лет, а может, и все сто.
Можно подумать, он еще и это убийство собрался расследовать!
— Откуда такие сведения? — прищурился маг.
— Есть верный признак.
— Мы уже сообщили о подозрениях мистера Тангора руководству, — вмешался мистер Брайен.
Светловолосый заметно поморщился.
— Хорошо. Не уходите далеко, к вам могут быть вопросы!
Всегда — пожалуйста. Народ продолжал месить грязь вокруг раскопок, а я полез туда, где посуше и почище — дальше по склону холма. Сюда вынутую из прудов землю еще не завезли, и местность выглядела так, как и везде в Суэссоне — обглоданные эрозией холмы, камни, еще раз камни, немного лишайников и редкие кустики степных трав.
Самое большое везение заключалось в том, что день выдался солнечный. Легкий ветерок отчетливо пах весной, взрытая стараниями криминалистов земля весело поблескивали лужами, умытые дождем камни красовались разводами минералов, так и притягивающими взгляд.
Со стороны топчущиеся внизу люди выглядели забавно. Мистер Гийом уверенно превращал «опрос экспертов» в сольное выступление (не для того ли собрались?), и, если обычные люди воспринимали подобное с фатализмом (уполномоченный, однако), то черные инстинктивно сопротивлялись — бродили вокруг неорганизованной толпой, ни на секунду не останавливаясь. «Чистильщики» так вообще не видели причин прислушиваться к заезжему умнику, разве что уйти, как я, не решались.
Да, не так-то это просто, завоевать авторитет в коллективе!
У меня не было опыта общения с белыми, которых тянет командовать. Знаю, есть такой феномен, мне не вполне понятный. Выверт психики: старшинство им, вроде бы, ни к чему, но при том они одержимы желанием устроить все наилучшим образом — чтобы законы были самыми разумными, кресла — самыми удобными, а тюрьмы — самыми гуманными. Наверное, это происходило от воспаленного чувства ответственности или у них детство трудное было. На мой взгляд, от Искусников их отличала только степень уверенности в своей правоте.
Через полчаса все подхватились и начали паковаться в разномастный транспорт — мистеру Гийому пришло в голову осмотреть место захоронения. Эх, надо было брать свой мотоцикл — сейчас бы развернулся и под шумок утек. Нет, жаба задушила — масла пожалел!
Я подсел в грузовичок к экспертам. Мужики оказались с предрассудками и черного мага постарались игнорировать, но между собой ругались так энергично, что мне даже вопросов задавать не пришлось. Мистер Гийом раскритиковал их методы и подверг сомнению сделанные заключения, теперь они вываливали друг на друга то, что нужно было сказать ему. Пожалуй, я оказался единственным опрошенным, кого уполномоченный не смог (или не рискнул) поставить раком. Его счастье! Мне было, что ему сказать, и пусть меня потом за это уволят.
Восемь маленьких могил находились на берегу рукотворного озера, там, где работа землечерпалки нарушила устойчивость грунта, и часть склона осела, обнажив первый скелет. Прошел почти год, ямы успели зарасти густым бурьяном, в котором совершенно терялись выцветшие желтые флажки, обозначавшие место преступления. Невысокие волны настойчиво лизали берег, словно задавшись целью уничтожить всякие следы злодейства.
Уполномоченный собирал вокруг себя послушное стадо, а я хмыкнул и пошел гулять — любоваться издали на гигантский террикон и оценивать масштабы деятельности земледельцев (мне вдруг пришло в голову, что свою башню маг может построить не только на холме, но и, скажем, посреди озера). Местность сильно фонила черной магией — вокруг были понатыканы отвращающие знаки, периметры, а следящие амулеты просто прибивали костылями к камням. Понятно, почему преступники выбрали для своих целей Ундегар — печати на жерлах древних шахт перебивали эхо любого ритуала, а люди таких мест стараются инстинктивно избегать.
Через минуту за спиной раздалось сопение — меня нагонял один из помощников Брайена.
— Мистер Гийом вас зовет.
— Зачем?
— Не знаю.
— А ты пойди и спроси.
Моя вредная черная натура просто жаждала отыграться за испорченный день хоть на ком-нибудь. Пару минут я любовался видами, а потом ко мне забрался этот спутник Гийома (то ли — телохранитель, то ли — силовая поддержка). Ну, с ним-то будет проще!
— Пойдем! — решительно скомандовал он.
— А то — что? — поставил я вопрос ребром.
Тощий многозначительно потеребил один из амулетов. Я широко улыбнулся. Он просто не понял, на кого попер! Сейчас я ему эти амулеты так заверну, что он еще и виноват окажется.
Источник с готовностью отозвался на возможность конфликта, отточенные некромантией чувства затрепетали. Костлявый немного побледнел (должно быть, начал осознавать масштабы своих проблем), но не попятился. Тем лучше!
И тут я понял, что могу устроить раскардаш, вообще не прибегая к Силе.
— А действительно, пойдем-ка! — ухмыльнулся я и устремился вниз чуть ли не с прыжками.
Моей целью были здешние «чистильщики» — трое мрачных, взвинченных до предела боевых магов, вполне созревших для того, чтобы бить морды невзирая на лица.
— Что же это вы, уважаемые, филоните на казенных-то харчах? Перед приезжим господином не стыдно?! — старший в троице нахмурился, стараясь уловить суть претензий, тоненько запели пробуждающиеся Источники. — Там, наверху, целая шахта без единой Печати стоит!!! — Я патетически всплеснул руками. — А внутри, небось, гулей до жопы!
Гули не гули, но какая-то нежить там, определенно, сидела — мне словно наждаком по нервам прошлись. Старший «чистильщик» дернулся, обуреваемый противоречивыми желаниями — бить нахала или исполнять долг.