Олеся Андреева - Дочь Солнца
Маленькие ножки протопали к холодильнику, развернулись, ручки захватили тяжелый стул, и все это туловище залезло на пьедестал в поисках одного. Я увидела разочарование на ее лице. А потом страх… Тень стояла за спиной девочки, готовая принять ее в свои холодные объятия. Жора шепнул мне: "Ой, что-то не то! Кажется здесь их целая армия, ты чувствуешь?". Да, и не я одна почувствовала. Олеся обернулась, но ничего не увидела. Свет фар проезжающей машины пролился сквозь стекла и по полу, и по стенам поползли причудливые формы. Я вскочила на ноги. В помещении стало заметно холоднее. Пол под кроссовками зашевелился дождевыми червями и змеями. Да, Тень была здесь не одна. А я так легко в это поверила и попалась на удочку. Понадеялась на легкий исход.
С потолка закапали серые сгустки энергии. Вязкими пятнами они быстро приближались к ребенку. Я бросилась к Лесе, из-за резкого движения создав видимый расплывчатый образ, обняла ее, и мы обе упали со стулом вместе. Я испугалась, что сама девочку покалечила или сломала при падении чего. Малышка лежала на спине, судорожно глотая воздух. Жора раздраженно буркнул в моих мыслях, да так громко, что его могли услышать на другом конце света: "Блин, зачем посылать Теней? Ты и так ее сама грохнешь!" Олеся открыла глаза и увидела меня. Да, я вспомнила этот момент. Холодно и темно в столовой и надо мной та тетка, что приходила днем. Я помнила, что сказала она, ее слова я повторила: "Все будет хорошо!" Спиной же я ощущала ползущие прохладные щупальца, обвивающие ноги и руки. Жора орал что-то про бой, чтобы я достала его из ножен. Но я как будто застыла, легла на девочку, стараясь прикрыть ее своим телом. Уже теряя сознание от тьмы, что присосалась ко мне, я видела, как жизнь светом перетекает в пустоту жадную до человеческого тепла. Щупальце тонкое и гибкое добралось до шеи, и смех мерзкий, колючий отозвался в моем горле. Все плотнее завивалось кольцо, и воздух перестал поступать, перед глазами поплыли цветные круги, когда жжение заставило закричать от боли. Яркая вспышка взорвалась в районе груди, поливая первозданной белоснежной лавой пол и стены. Брызги увеличивались на полу лужами, заставляя тьму отступить. На миг стало невыносимо светло и я зажмурила глаза, опустив голову и спасая зрение. Практически ультразвуковой визг давил на барабанные перепонки. Я либо отсюда не выйду, либо выползу инвалидом.
Лава последний раз вспыхнула, как взрыв на солнце, и стало темно. Стало тихо. Я все еще лежала на теплом полу, боясь открыть глаза и уши. "Лисска, очнись! Ты их сделала!" — услышала я ликующий голос Жоры. Моему взору предстала ночная пустая столовая, рядом валялся перевернутый стул, а я и Олеся лежали в свете открытого холодильника. Приподнималась я осторожно, боясь причинить малышке боль. Но с ней, похоже, все было в порядке. С шеи моей упала цепочка с кулоном. Я и забыла о них. Подарок Луки в ночь перед прохождением Пустыни сиял тусклым светом, тая в моих руках. Амулет не могли вычислить враждебные силы, потому что я и сама про него забыла напрочь. Так и случилось. Кулон и цепочка растаяли в моей ладони, исполнив свое предназначение. Жаль, подобный оберег мне бы еще пригодился. Благодарность магу заполнила сердце. Он меня спас дважды. Меня ребенка и меня взрослую. А я его бросила.
Олеся опять открыла глазки. Я быстро чмокнула ее в холодный лоб: "Теперь тебя никто никогда не обидит!" и растаяла. В детдоме после этого случая Олеся рассказывала сотни баек, но обо мне и слова не сказала, сохранив чувство безопасности в сердце. В столовую на визг и вспышку вбежали перепуганные Клава и сторож с перекошенными лицами. Опять загорелся свет, но на этот раз электрический. Олесю на руки взяла Клава. Она была человеком верующим, не смотря на грехи и бродящий по Союзу призрак атеизма. Тайком перекрестившись, женщина осторожно несла меня (Олесю) в комнату, заботливо покачивая, как младенца. За это я (Лисса) не стала ей пакостить, а просто растворилась, зная, что сюда я больше не вернусь. Напоследок начертила в воздухе защитную руну, что подкинул мне Жора. Интернат после этого стоял еще долго, и практически всем его воспитанникам в жизни везло.
А мы с Жорой расщепились на молекулы, уплывая в далекие дали, где нас уже заждались. Теперь я чувствовала, как никогда, что круг между прошлым и настоящим замкнулся. У Витора есть козырной туз, но у меня в заначке есть покер, что позволяет перебить даже ученого мага-параноика.
Не умею я еще толком перемещаться в пространстве. Даже сейчас, когда сама вселенная перенесла меня, не затратив ни капли моей силы, я неуклюже свалилась на землю, больно ударившись о меч. Вместо того, чтобы изящно и грациозно встать обеими ногами и улыбаясь белоснежной улыбкой. Но, так как, улыбка у меня далеко не голливудская, то и шандарахнулась я соответственно.
Здесь было непонятное время суток. Тучи затянули небо, брюхом заглатывая верхушку холма передо мной.
— Знакомая картина. — произнес невесело Жора.
— Да, ладно тебе! Пару часов и ты на своих двоих будешь бегать по зеленой травке и кадрить девчонок.
— Тогда, хватит стоять, дорогуша моя, шевелись! Мне уже размяться хоца, припасть к пышной женской груди и так далее.
Ну, я и пошла к холму, заранее зная, какое красочное видение меня там ожидает. А виденьеце было еще то! То есть там не было ничего, чего я ожидала увидеть: кишащие серыми Тенями равнины, истерзанный Лука полузомби, а рядом Витор.
Часть 4
Лисса
Обыкновенное поле, поросшее травой, что доставала мне до пояса. Сейчас она была влажной от росы и прилипала к джинсам, которые тоже практически мгновенно промокли. Футболка тоже стала влажной и мурашки побежали по коже. Прохладно — это еще мягко сказано. Холодно, вот правильное слово. Холодно и мерзко. Укрытые зеленью, прятались камни. С каждой секундой становилось темнее. Я постоянно натыкалась на валуны, рискуя подвернуть ногу или упасть. Создавать пульсар смысла не было — слишком мрачно, чтобы осветить путь. Да, и выдавать себя не хотелось. Витор наверняка в курсе провала операции "Выкради ребенка из 1989 года", и, будучи в бешенстве, отыграется на виновнице, попадись я ему. И при этой встрече он вряд ли вспомнит, что я имею ценность только живой. Шкура убитой Дочери Солнца не принесет ему пользы. Хотя, Жора прав, покалеченная, но живая тоже фигура на поле.
Мерзко было оттого, что мои ожидания не оправдались. Я уже было приготовилась к сражению и очередному падению. Я уже готова была увидеть всю команду в подвешенном состоянии. А когда человек морально приготовился, его нельзя так резко обрубать!!! Опять одна и опять идти туда, не знаю куда!
![Ульяна Соболева - Пусть меня осудят...[СИ]](/uploads/posts/books/124/124.jpg)