Елена Шихматова - Венец Бога Справедливости
— Никакого привала! — заявила Амариллида, когда перед городом Георг предложил отдохнуть.
— Но нам нужно более детально решить, как идти дальше, — возразил ей Георг, на что королева, едва сдерживая эмоции, ответила.
— Не вижу в этом необходимости, все и так решено: мы идем в Звенящий родник.
— Что?! — едва ли не в один голос воскликнули все спутники королевы.
— Мама, но это же очень опасно!
— А идти крадучись, скрываться от неведомой могущественной силы, не опасно?
— Ваше величество!
— Помолчи! Я не твоя подданная, чтобы безоговорочно выполнять твои приказы. Более того, ты гость в моей стране, которому я теперь посоветовала бы поумерить свой пыл и вспомнить, как подобает вести себя в таких случаях, тем более, несовершеннолетнему юноше!
Георг не нашелся даже, что возразить, он был просто ошеломлен таким непониманием, где то, что ему указали место, не шло ни с какое сравнение с тем, что королева сама лишала себя возможности спасти создавшееся положения. Меж тем Руфина обратилась к Лидии на мысленном уровне.
"Лидия, только ты можешь вразумить ее. Пожалуйста, поговори с ней! В Сияющем городе она еще может предъявить свои права, тем более теперь, когда у нее есть перстень королевы, но здесь, вероятнее всего, народ просто не услышит ее, и вовсе не жители Звенящего родника, но жители всех остальных городов. Власть сосредоточена в столице, если тебе нечего представить своим противникам, то лучше снимать их сверху. Если бы у нас были союзники, мы могли бы собрать армию, и уже тогда на что-то опираться, но что у нас есть сейчас? Сумеем ли мы убедить эльфов помочь нам или они предпочтут не подвергать опасности жизнь своих близких"
— Мама, — сказала Лидия, чем дала понять, что услышала и поняла слова Руфины, — я очень устала — можно хоть чуть-чуть передохнуть?
— Мы шли совсем немного, а если сравнить с предыдущими днями, то наш нынешний путь — безвинная детская прогулка.
— В том то и дело, что предыдущие дни мы тоже шли — теперь каждый километр за десять можно считать!
Лидия изобразила самое страдальческое лицо, и молитвенно сложила руки. Амариллида долго молчала, подразумевая в этом неладное, но, в конце концов, сдалась. Ей не хотелось вновь обижать дочку своим недоверием.
— Ну, хорошо, — сказала она, наконец, но, увидев, как Лидия радостно захлопала в ладоши, строгим голосом добавила, — только не долго!
— Хоть сколько-нибудь!
Компания расположилась в небольшом понижении, окруженном плотным кольцом кустарников. В центре своеобразной поляны нашелся даже родник с весьма вкусной водой, коей они и запили незавидное количество пищи — запасы подходили к концу — еще и поэтому Амариллида приняла свое решение.
— Мы пойдем, проверим обстановку? — предложил Георг.
— Что вы у меня спрашиваете? — несколько раздраженно ответила Амариллида.
— Я спрашиваю у королевы.
"Обиделся!" — решила про себя Амариллида, но вслух сказала.
— Подобного приказа не будет, так что, если вы пойдете, это будет вашим собственным решением.
— Могу ли я надеяться, что, когда мы вернемся, вы будете еще здесь?
— Хм, — Амариллида криво улыбнулась, — а что, так даже будет лучше! В конце концов, я, действительно, не имею права рисковать жизнью его высочества Каримэны, как и жизнью его возлюбленной, да и жизнью возможного принца Западной страны эльфов в том числе. Так что, возвращайтесь-ка лучше все назад, по домам.
Но Георг неожиданно рассмеялся.
— А что вы правы! — но тут уже серьезно добавил. — Нашими жизнями вы рисковать не имеете права, а вот мы своими, да и мы, в таком случае, можем заявить о своем желании помогать вам и Идэлии. Кто за?
— Я, — вызвалась первой Руфина.
И Яромир, вопреки закравшимся в душах драконов сомнениям, тоже ответил согласием. Амариллида была искренне тронута этим, все ее резкость, недовольство, мгновенно испарились.
— О! Спасибо! Я… я не хотела вас обидеть, просто…. просто все это меня в прямом смысле слова, убивает!
— Мы понимаем, как вам тяжело, поэтому нисколько не обижаемся, — мягко сказала Руфина.
— И обстановку мы сходим все-таки проверим, — добавил Георг, — пусть и по своей инициативе.
Яромир вызвался идти с ними, хотя драконы не просили его об этом непосредственно, видимо, мальчик и без того понимал, как важно сейчас переубедить королеву, и сделать это может только Лидия. Девочка тем временем, обозначив для себя дипломатическую линию, осторожно стала подходить к главной теме.
— Мамочка, значит, мы сейчас идем в Звенящий родник?
— Да.
— А как мы войдем в город? Вот так просто, нас ведь, могут и не пустить.
— Могут.
— Как же тогда быть?
— Не знаю, но думаю, надо как-нибудь использовать перстень.
Лидия скептически посмотрела на мать, представив, как та, с поднятой вверх рукой, на которой блестит перстень, входит в город. — Мало ли что блестит на руке? Кто, и с какой стати, поверит, что это тот самый перстень королевы?
— А если бы мы пошли в Сияющий город?
— Как идти? Без еды, без одежды, при постоянной угрозе?
— А в Звенящем роднике угрозы разве нет?
— Напротив, возможно даже, — Амариллида осеклась — озвучивать тревожные мысли ей и про себя не хотелось, не то, что вслух, при дочери.
— А что если в Звенящем роднике попросить у кого-нибудь еду и одежду? Я знаю, мне Анна рассказывала (у нее здесь родственники живут), что на краю города, за огромным садом, его окружающим, селят изгоев, это по их городским законам так принято.
— Да, у нас разрешено местное законодательство, хотя в том, что нам могут оказать помощь изгои, не уверена.
— Почему? Изгои — это ведь, необязательно, страшные злодеи, но все, кто не угодил местной власти.
— Лидия! У твоей Анны не правильная информация!
— Ну-ну, конечно.
***
Итак, королева сдалась и согласилась с предложением дочери — теперь компания дожидалась лишь наступления темноты (а сегодняшние облака обещали ее создать в полном величии), чтобы отправиться к городским окраинам, где селили изгоев. Это было не совсем напрямик для них — сначала нужно было обогнуть почти половину города. Пока же у них было время собраться с силами перед очередным опасным броском.
— Георг, — шепотом спросила Амариллида, наклоняясь к юноше, — могу я поговорить с вами?
"Но что вам мешает говорить при всех?" — спросил ее в свою очередь Георг.
Подобное обращение на мысленном уровне подтвердило ее первоначальные предположения: он может так общаться, но теперь вызвало еще и чувство зависти: ей такое было недоступно.
