Татьяна Гуськова - Дети ночного неба
— Меня выпустили через ворота.
Ванд опешил.
— Когда? Мы тщательно следим за воротами, но за все время, что мы здесь, они так и не появились.
— Значит, плохо следите, я уже по горам дней пять брожу, никак выбраться не могу. Вот на вас наткнулся.
Великан покачал головой.
— Вот разгильдяи, проворонили, значит, — он бросил на солдат недобрый взгляд.
— Была ночь, а ворота приоткрылись совсем чуть-чуть, — поспешил отвести гнев от солдат Риддин.
— Странно. Ну да боги с этими воротами. Ты не знаешь, как там посол? Ему удастся открыть ворота? А то наших перегнали в Ситру, а нас тут оставили. Сидим как курица на яйцах, только не высидим ничего.
— Нет, послу не удастся ничего открыть. Он мертв. Поэтому мне необходимо как можно скорее увидеть брата.
— Не знаю, обрадуется ли тебе князь, но людей для сопровождения выделю. А то оставайся с нами, князь и не заподозрит, что ты здесь.
— Я бы с удовольствием, но известия важные и срочные.
Риддина увлекли в шатер, я же, не имея возможности ничего услышать, решила пока поохотиться. Сегодня аднцы вряд ли отправятся в путь.
* * *
Хорошо, что сотником отряда оказался Ванд Тадер, иначе кончилось бы его путешествие, так и не начавшись. Неприятный человек, командовавший отрядом как своим, оказался княжеским гонцом. Узнав, на кого он распустил руки, гонец сник и теперь унижался, пытаясь вымолить прощение. Но Риддин не обращал на неприятного ему человека внимания, его куда больше занимала встреча с Вандом.
Довольно ухая, великан ходил по шатру, собирал на стол, иногда недоверчиво посматривая на Риддина. Ванд был другом отца Риддина и уделял мальчику куда больше внимания, чем сам князь.
— Да я это, я.
— Но где ты был так долго? Почему не возвращался?
— Как тебе объяснить… Мне не хотелось. Мне очень нравилось в Империи.
— Чем же так хороша эта Империя, что тебе там нравилось больше, чем дома?
Риддин поудобнее устроился на ковре, вытянулся ноги.
— Возможно, потому что там я не был вторым сыном князя и занимался чем хотел. В чем-то жить в Империи гораздо проще, в чем-то сложнее. Но ты же знаешь, что Империя мне всегда нравилась, так что мне там было интересно.
Ванд последней вытащил большую глиняную бутыль, оплетенную прутьями.
— Да уж. Ты с детства с книжками носился. Думали, уж и не вырастет из тебя ничего путного. А ты вон какой вымахал! Выпьем? — он побулькал содержимым бутылки. — В Империи-то такого винца поди не найдется.
— В этом ты прав, — Риддин с улыбкой подставил кружку под темно-бордовую, почти черную струю. — В Империи виноградное вино — редкость. Виноградники там почти не растут. Но они делают вино из зерна.
Великан чуть бутыль не уронил, глядя на собеседника округлившимися глазами.
— Как это они умудряются?!
— Умудряются как-то. Оно бы тебе понравилось. Прозрачное, как родниковая вода, и крепче, чем сгущенные вина с юга. А еще делают сладкие вина из яблок, слив, вишни — любых ягод.
Ванд брезгливо поморщился, разлил вино по кубкам.
— Гадость несусветная должно быть.
— Не сказал бы, — они чокнулись и отпили каждый из своей посудины. — Расскажи, а как у вас тут? Как брат? И почему ты вдруг оказался сотником?
Великан помрачнел.
— А что у нас. У нас война. Ради своей придури с завоеванием Империи князь разорил страну. У крестьян забрали почти весь скот и большую часть урожая, чтобы солдат кормить, вот-вот начнется голод. Да и солдаты совсем не рады. Вместо того, чтобы дома сидеть и поля пахать, они прутся куда-то на войну. Это для верхушки война — благо, возможность выслужиться перед князем, да отхватить себе лакомый кусочек от чужих земель, — Ванд рассказывал обо всем с такой горечью и таким жаром. Риддин понял, что старый воин давно хотел выговориться, но то ли не с кем было поговорить по душам, то ли не доверял тот никому. — Твой отец умер около семи лет назад, — вдруг сменил великан тему.
— Я знаю, — печально кивнул Риддин.
— Я тебе никогда не прощу того, что ты не был на его похоронах! — Ванд сгреб собеседника за ворот. На мгновение Риддин испугался, заметив в глубоко посаженных глазах бешенство, но почти тут же великан успокоился. — Нурин хоть и не подавал виду, но сильно переживал из-за твоего бегства, он считал, что не смог сделать так, чтобы тебе было хорошо дома.
Не удержавшись, Риддин хмыкнул, он хорошо помнил, как к нему относился отец, это совершенно не вязалось со словами Ванда.
— Не смей старших перебивать! — вспылил великан, от выпитого его огромный нос покраснел. — Ну так вот, а после смерти Нурина, вся власть твоему брату досталась. Аддрад хороший князь, только уж больно власть любит. Первым делом после вокняжения, он убрал тех, кого возвысил или приблизил его отец, сменив на своих людей. Кого-то в ссылку отправил, кого-то вон как меня…
Риддин кивнул, при отце Ванд командовал пятью тысячами воинов.
— Так что опасно тебе к князю. Может, не пойдешь все-таки? — великан грустно посмотрел на сына своего лучшего друга.
— Надо, Ванд. Я хочу убедить князя не развязывать войну.
— Ну тогда точно похороны будут. Если князь разрешит похоронить тебя, а не бросит твое тело собакам.
— Но что-то же надо делать.
— Надо, — Ванд прищурился, отчего его маленькие глазки и вовсе исчезли под бровями. — А ведь ты можешь. Ты сын Нурина, такой же как и Аддрад, люди пойдут за тобой, если ты захочешь. Мы тут и так как на разворошенном улье сидим, едва солдат удерживаем. Если ты пообещаешь им, что войны не будет…
Риддин грустно улыбнулся.
— Мятеж? Нет, мятеж я устраивать не буду. Мне нужно поговорить с братом.
Ванд с досадой хлопнул себя по колену.
— Ну ты и дурак!
— Извини, Ванд. Какой есть.
— Ну, тогда как знаешь. Я выделю тебе солдат для сопровождения. Не много, потому что мы должны охранять эти растреклятые ворота. Но учти, если головы лишишься, лучше мне на глаза не попадайся!
— Можете не охранять, потому что словом Императора ворота запрещено открывать, пока существует угроза вторжения.
— Мне приказано, я делаю, — сухо ответил сотник.
На следующее утро они покинули лагерь. Ванд выделил Риддину для сопровождения пять человек, а также верховых и вьючных лошадей. Путешествие к Тандару, столице Адна, началось. Ванд провожал его чуть ли не со слезами, не надеясь больше увидеть. Риддин помахал ему, когда они выехали, заметив как над лагерем вьется какая-то крупная птица. Он насторожился, решив, что Император все же отправил за ним кого-то из Балоогов, но, приглядевшись, понял, что это не ворон, а сокол. Охотится, наверное, а может лагерь располагается слишком близко от его гнезда, и это беспокоит птицу.
