Терри Брукс - Крылья Тьмы
— Признайся, это было не так уж и плохо.
Бек покачал головой и вздохнул:
— Да.
— Вспомни об этом в следующий раз, когда задумаешь что-нибудь опасное без меня. — Обхватив его за шею обеими руками, она притянула его к себе. — Если ты любишь меня, если я люблю тебя, то не может быть и речи, чтобы такое когда-нибудь случилось. В противном случае наши чувства друг к другу — ненастоящие.
Он покачал головой:
— Нет. Это — настоящее.
Руэ улыбнулась, откидывая назад с лица пряди длинных волос:
— Я знаю. Поэтому не забывай об этом.
Она прибавила шагу и пошла впереди него. Он смотрел ей вслед, едва владея собой. В ее словах и улыбке, во всем, что она говорила и делала, он видел будущее, превосходившее все его ожидания, все, что он когда-либо представлял возможным. Это была лишь мечта, но разве действительность не зарождалась в мечтах?
Его приподнятое настроение тут же исчезло под напором сомнений. «Это глупо — позволять себе так думать, — размышлял он, — дать возможность чувствам затуманить рассудок. Да ты только посмотри, где находишься. Только подумай, что на тебя обрушилось. И как все это соотнести с мечтаниями?» Он смотрел, как удалялась от него Руэ Меридиан, и одновременно ощущал, как тают его мечты, слишком иллюзорные, чтобы удержать их, слишком хрупкие, чтобы ухватиться за них. Он рисовал картины на песке, но вот наступил прилив.
Когда они добрались до тропинки и подходили к «Ярлу Шаннаре», то обнаружили Редден Альт Мера и его скитальцев, собравшихся на краю утеса. Они смотрели на восток. Со стороны побережья приближались Крылатые Всадники, с которыми был кто-то еще.
ГЛАВА 25
Когда Моргавр обнаружил, что Арен Элессдил исчез, он велел привести к нему Райер Орд Стар. Она заявила, что ей ничего об этом не известно, зная, что он может прочесть ложь в глазах и почуять ее в дыхании. Уже испытывая подозрения по поводу ее неудач, как в поисках следов «Ярла Шаннары» и его команды, так и ведьмы Ильзе и ее брата, он без промедления решил, что она помогла сбежать эльфийскому принцу. Какой бы полезной ни была провидица, она более не представляла для него интереса.
Он отдал ее Кри Бега и его мвеллретам, которые раздели и жестоко избили ее. Они сломали ей все пальцы и изрезали ступни. Они мучили ее, пока она не потеряла сознание. Когда она вновь очнулась, они подвесили ее за запястья на нок-рею и отхлестали бичом из сыромятной кожи, а затем оставили ее сгорать под палящим полуденным солнцем. Они не дали ей ни воды, ни одежды, не обработали ее раны. Она висела, покинутая всеми, сознание ее было затуманено болью и жаждой, погрузившей ее в забытье.
Лишь однажды Моргавр заговорил с ней.
— Используй свой дар, маленькая провидица, — посоветовал он, стоя прямо под ней и с интересом прикасаясь к ранам на ее теле. — Найди тех, кого я просил тебя отыскать, и я дам тебе умереть быстро. В противном случае я сделаю так, чтобы твоя агония длилась до тех пор, пока я сам не обнаружу их. Я могу сделать и кое-что еще, и тебе будет гораздо больнее, чем до сих пор.
Сознание в ней еле теплилось, когда он произносил эти слова, но разум еще не покинул ее. Она знала, что если даст ему то, что он хочет, если скажет, где найти ее друзей, он не убьет ее быстро, как сказал, но сделает то, что сделал с Аденом Кеттом. Ему хотелось бы этого — поглотить ее мозг, разум провидицы, чтобы узнать, каково это. Он до сих пор не сделал так только потому, что все еще надеялся добраться с ее помощью до тех, за кем охотился. Если бы он настолько повредил ее, она не смогла бы оказать ему никакой помощи. С этим он мог и повременить несколько дней. В этом плане он был терпелив.
День клонился к сумеркам. Веревки, на которых она висела, разрезали ей запястья почти до кости. Кровь заливала ей руки и плечи. Она больше не чувствовала своих рук. Ее незащищенное тело обгорело под солнцем и пульсировало от неутихающей боли.
Страдания вызвали у нее видения, некоторые из них были узнаваемы, другие — нет. Она видела своих спутников, как живых, так и мертвых, но, казалось, не могла различить их. Они то появлялись перед ее взором, то исчезали. Иногда они говорили, но она редко понимала их слова. Райер чувствовала, как разум постепенно покидает ее, по мере того как жизнь уходит из ее тела, соскальзывая в бездну темного, милосердного забытья.
«Странник», — воззвала она мысленно, прося его прийти к ней.
Спустилась ночь, и мвеллреты уснули, все, за исключением стража и рулевого. Никто не пришел к ней. Никто не заговорил с ней. Она свисала с нок-реи, изломанная и умирающая. Она больше не ощущала боли. Боль не исчезла, но настолько слилась с нею, что больше не воспринималась ею как нечто необычное. Райер облизывала свои потрескавшиеся губы и с облегчением вдыхала прохладный ночной воздух. Завтрашний день вернет палящее солнце и резкий ветер, но она надеялась, что к тому времени умрет.
Она надеялась, что Арен уже далеко. Моргавр и его воздушные корабли безуспешно искали его весь день, поэтому были основания полагать, что эльфийскому принцу удалось исчезнуть. Он, должно быть, ожидал, что она присоединится к нему, прикидывал, скоро ли это произойдет. Но она никогда и не думала покидать «Черный Моклипс». Она знала о своей судьбе, о смерти на борту этого судна, и была не настолько глупа, чтобы верить в возможность избежать этого. Как Странник узрел свою судьбу в ее видениях, так и она увидела свою. Видения провидицы являлись непрошеными. Как и те, кому она вещала, Райер Орд Стар могла лишь принять то, что ей открывалось, но не изменить.
То, что она рассказала эльфийскому принцу о его будущем, было правдой, его ждала куда более многообещающая судьба, чем ее собственная. Будущее ожидало его в Четырех Землях через много лет после ее смерти, через много лет после того, как это странствие станет далеким воспоминанием.
Конечно, он будет думать о том, что же с ней стало. Он узнает, когда пройдет достаточно времени, и она не появится. Но Арен никогда не узнает о том, как она спрятала эльфийские камни от Моргавра и мвеллретов. Эта тайна останется ее достоянием. Она мгновенно забрала их у Арена, когда его сбили с ног, притворившись, что занялась его раной, склонившись, чтобы скрыть свои движения. Она знала, что ее обыщут, поэтому спрятала их в трещину в стене, пока мвеллреты толпились вокруг Арена. Простая, но действенная уловка. Ее обыскали разок, и проблема была решена. После этого ей нужно было лишь подняться на борт «Черного Моклипса», чтобы найти новое потайное место, где она и оставила эльфийские камни, пока не пришло время Арену покинуть корабль.
Она солгала бы себе, не признав, что хотела бы отдать ему камни раньше, чтобы он смог использовать эльфиниты против Моргавра. Но Арен был новичком в магии, а Моргавр был стар и слишком могуществен, чтобы юноша мог его превзойти. Лишь Странник мог бы противостоять ему, и, несмотря на то, что ей хотелось жить, как и любому живому существу, она не была готова рисковать жизнью и судьбой Арена в азартной игре, которая почти наверняка была обречена на проигрыш. Она поклялась защищать его, сделать все, что сможет, чтобы искупить то зло, что она причинила, служа ведьме Ильзе. На этом пути не было никаких полумер. Ей многое нужно было искупить, и смерть была ничтожной платой за ее грехи.
