Александр Петровский - Оружие Кроноса
— Да что я, дитё малое, не понимаю? — отмахнулся Жора.
— Кофе допили? Теперь одевайтесь, и поехали, — распорядился Сатана.
В лимузине Сатана рассказал, что супругам предстоит делать в Грузии. Жоре его план категорически не понравился.
— Это почему Ромуальдовна должна идти вдвоём с Мерлином? — возмутился он. — Чья она жена, моя или его?
— Мерлин, в отличие от вас, бог, — пояснил Князь Тьмы. — Он лучше вас сможет защитить её в случае неприятностей. Мерлин вообще идеально подходит для этой операции. Выглядит безобидно, для смертных неуязвим, а оружие Кроноса против него применить нельзя, потому что на Кавказе никто не знает его имени. А моё, увы, знают. Поэтому с вашей драгоценнейшей супругой пойдёт он, а не вы и не я.
— Раз это рискованно, с Мерлином пойду я.
— Благородно, — признал Сатана. — Даже, в каком-то смысле, по-рыцарски. Не зря же я называл вас достопочтенным, сэр Абрам. Вижу, вы прониклись духом джентльменства. Но, несмотря на это, с Мерлином пойдёте не вы, а милейшая Сара Ромуальдовна. Насколько я знаю Кавказ, двое мужчин там однозначно воспринимаются как военный отряд. А вот мужчина и женщина, если повезёт, могут на некоторое время сойти за сбившихся с дороги альпинистов. Предвидя вашу следующую идею, говорю вам, что прекраснейшая Афродита на роль нашей альпинистки и скалолазки не годится. Уважаемый Геракл с ней знаком, и может её узнать даже после столь долгой разлуки. Всё, разговор окончен!
Лимузин подкатил прямо к трапу «Боинга». Таможенники здесь присутствовали, но проблем не создавали. Их не удивило, что двое граждан Израиля, внешне больше похожие на бомжей, чем на миллионеров, заказали чартер в Грузию. Видимо, они считали евреев непостижимым народом, и приняли всё, как данность.
Перед самой посадкой к Ромуальдовне подошла Афродита, появившись прямо из воздуха (таможенников не удивило и это).
— Сара, мы с тобой не очень ладим, но я хочу тебе помочь, — заявила она. — Люцифер считает, что Геракл не станет убивать беззащитную женщину, но я-то своего братца знаю лучше. Не думаю, что за полторы тысячи лет он сильно изменился. По крайней мере, рассчитывать на это нельзя. Так что вот тебе на всякий случай два заклинания против Геракла, — она протянула исписанный с обеих сторон мелким, но красивым почерком листок бумаги. — Я писала русскими буквами, вряд ли ты читаешь латиницу. Выучи это наизусть, подглядывать в шпаргалку тебе никто не даст. Первое заклинание лишит Геракла сил, а когда он упадёт на землю, прочитай второе, оно заставит нашего богатыря спать двое суток.
— Наверно, Вагиня, я должна тебя поблагодарить, но что-то язык не поворачивается. Но заклинания выучу, — пообещала Ромуальдовна.
— Плевать на благодарности! Одно дело делаем. Удачи тебе!
Ромуальдовна молча повернулась к богине спиной и по трапу вошла в салон самолёта. К прибытию в аэропорт Тбилиси она могла повторить по памяти оба заклинания, тем более, что они были рифмованы и звучали в такт припеву песни «Владимирский централ».
* * *В тбилисском аэропорту, куда супруги прибыли ранним утром, их никто не обременил ни паспортным, ни таможенным контролем. Влияние Сатаны и в Грузии было очень велико, так что его клевретов принимали радушно. Встречающих набралось около десятка, примерно пополам мужчин и женщин, среди них и сам Князь Тьмы, но заправлял всем почему-то не он, а пожилой грузин в характерной кепке-аэродроме.
— Вах, какие гости! — обрадовался он непонятно чему. — Какая красавица! Прямо царица Тамар! Целую жизнь мечтал принять такую в своём доме, и вот мечта старого Котэ сбылась! Стол накрыт, мангал дымится, только нас и ждёт, поехали, дорогие, будем шашлык кушать, чачу пить и говорить друг другу красивые тосты!
— Разве мы не торопимся? — уточнил Жора у Сатаны.
— Слушай, ты думаешь, Котэ совсем глупый, и не понимает, когда можно делать шашлык для друзей, а когда нет времени даже на скушать маленький хачапури? — ответил вместо Сатаны грузин. — Твоя красавица в горы хочет, да? Вот ты мне честно скажи, биджо. Далеко она пойдёт в таких туфельках? И не замёрзнет в горах со своим платьицем, да? А самое главное, скажи: в таком её виде, это каким же, прости, бараном надо быть, чтобы подумать на неё, что она альпинистка? Спешишь, да? Так не теряй времени, пошли в вертолёт, и полетим к старому Котэ домой. А пока мы будем говорить тосты, вам найдут и горные ботинки, и рюкзаки, и ледорубы, и я умру от старости, если буду рассказывать, что ещё! Ну, о чём ты думаешь, биджо? Скажи ему, батоно Ешмаки, чтоб он не упирался, как бычок на бойне. Никто его убивать тут не хочет, даже наоборот!
— Батоно Котэ дело говорит, — подтвердил Сатана. — Упустил я вопрос со снаряжением. Привык, понимаешь, действовать в городах, а тут полевые условия.
— Ты, дорогой, не переживай так! Ты не подумал — я подумал. И всё хорошо. А зачем тогда друзья, если не помочь?
— А что такое «батоно Ешмаки»? — поинтересовалась Ромуальдовна.
— Батоно — это уважаемый человек, а Ешмаки — моё здешнее имя, — пояснил Сатана. — Хватит пустых разговоров, поехали пить чачу. Это такой грузинский самогон.
— Вай ме, почему самогон? — возмутился Котэ. — Чистая, прозрачная, как слеза младенца! Но если кто почему-то не любит чачу — хотя как можно не любить чачу, да? — пусть пьёт вино. Вино тоже хорошее.
Уже в вертолёте к ним присоединились Мерлин и Афродита, скромно устроившиеся на задних сидениях и не привлёкшие ничьего внимания. Только Ромуальдовна презрительно поджала губы, но и она ничего не сказала.
Приземлились они во дворе огромного поместья, неподалёку от уже сервированного стола, причём стульев за ним стояло ровно столько, сколько людей прибыло на вертолёте. Котэ занял место во главе стола, остальные усаживались, где хотели. Мерлин пожелал быть рядом с Афродитой, супруги тоже расположились вместе, а Сатана держался неподалёку от Ромуальдовны.
Котэ, дождавшись, пока все рассядутся, поднялся с бокалом в правой руке, и постучал ножом по столу, требуя тишины и внимания.
— Один очень пожилой мужчина гулял в горах, и там увидел молодую стройную горную козочку, — сообщил он. — И позавидовал мужчина её молодости, и попросил духов гор, чтобы они его сделали таким же, как она. Услышали его духи, и выполнили просьбу. Так выпьем же за то, чтобы мы на склоне дней не стали, как он, старыми козлами!
Пока Котэ произносил тост, к Афродите подскочил какой-то молодой красивый грузин, что-то шепнул ей на ушко, и богиня любви, улыбнувшись, покинула застолье и пошла вместе с ним в дом. Мерлин, наблюдая эту картину, побагровел, и когда тост был окончен, выпил не бокал, а целую бутылку чачи.
