Светлана Литвакова - Зона особого влияния
Болотные хмыри — утонувшие животные, превратившиеся в своеобразных упырей — существа из плоти и крови. У них повадки диких животных с незначительным проявлением интеллекта. Хмыри не брезгуют ничем — жрут падаль, воруют скот и с огромным удовольствием нападают на людей. Как любых упырей, их привлекает вкус и запах свежей крови. Выглядят по-разному, например, как чешуйчато-лохматые собаки, волки, рыси, лисы, рептилии и тому подобные. Болото сильно меняет их облик и размеры, но есть неизменный признак — они всегда прожорливы и клыкасты!
Я запустила пульсаром в голову хмыря, который тут же нырнул в грязь, и вцепилась обеими руками в сотворенную мною дорожку, тускло заблестевшую среди болотной травы.
Сообразив, что я держусь крепко, Лариска выпустила мою ногу и, прекратив орать, вскарабкалась на дорожку, с трудом выдернув ноги из липкой жижи.
— Чуть не утопла! — с упреком сказала она, как только смогла говорить.
— Чуть меня не утопила! — возразила я и не дав ей отдышаться, потащила вперед.
Дорожка пропала буквально у самой лесополосы, но мы успели допрыгнуть до спасительной суши.
Пока я растирала синяки на ногах, Лариска валялась рядом, пытаясь унять сердцебиение.
— Скоро стемнеет, — почти успокоившись сообщила подруга. — Нужно разжечь костер и высушить вещи. — Она брезгливо стянула с себя мокрые и грязные джинсы, оставшись в одних трусиках.
Побродив у самого берега, вдоль лесополосы, Лариска нашла бочагу с прозрачной и чистой водой. Немного повздыхав, она принялась отстирывать штаны и кроссовки, старательно полоща их прямо в бочаге, пока я собирала дрова для костра.
Из взбаламученной воды вынырнула рассерженная бочажница — небольшое существо с почти прозрачной кожей, перепончатыми ручками, чешуей на ластоподобных ногах и немного похожее на русалку. Она погрозила перепончатой лапкой и громко заверещала:
— Да что же это такое делается?! Чистой воды, почитай, на всем болоте не осталось, а она грязные портки полощет! У тебя совесть есть?! Я тебе не крикса, чтобы в грязи жить!
Лариска раздраженно шлепнула бочажницу мокрой штаниной. Та с визгом занырнула обратно, но тут же высунула голову и пригрозила:
— Водяному пожалуюсь! Уж он вам покажет!
— Лара, — несмотря на злость подруги вмешалась я, — и правда нехорошо! По всей Зоне болота, а мы чистую воду портим!
— Сама все понимаю! — огрызнулась Лариска. — Просто надоело все! — Она старательно отжала брюки. Вода в бочаге совсем перестала отличаться от остального болота.
Пока подруга прилаживала джинсы для просушки, я наклонилась над водой и зашептала бабушкино заклинание.
Поднятая стиркой муть стала собираться большими грязными хлопьями и медленно оседать на дно. Вода постепенно посветлела и вновь стала прозрачной.
— Ну вот, — удовлетворенно улыбнулась я, — теперь можно пить!
— Не уверена! — Лариска хмуро посмотрела на меня и неохотно поплелась за котелком.
Вынырнула бочажница.
— Спасибо! — пискнула она и скрылась в воде.
— Пожалуйста, — ответила я, глядя на расходящиеся по поверхности круги.
Мы запаслись топляком на всю ночь и расстелив у костра тулупы, растянулись на них, с удовольствием глядя на завораживающие языки пламени.
Было тепло, как в летнюю ночь. Несмотря на трудный день, усталость не ощущалась. Мы пребывали в состоянии блаженства. Я подозревала, что всему виной травки, которые Лариска заварила вместо чая. Она любила экспериментировать с бодрящими напитками, снимающими усталость.
Ночь была чудной! Звездное небо, такое низкое, что казалось можно достать рукой, украшала полная луна, придавая болоту почти волшебный вид. Стояла тишина.
Ближе к полуночи, в этой звенящей тишине отчетливо завыло, застонало и захлюпало болото.
Мы подскочили одновременно.
Первым, совсем не боясь огня, на берег выскочил караконджал. Наклонив рогатую голову и оскалив пасть, он вытянул вперед когтистые лапы и бросился на меня, пытаясь вцепиться в горло.
Я инстинктивно отшатнулась. Кинжально острые клыки щелкнули у самого лица, едва не задев щеку, маленькие глазки блеснули красным. Караконджал обдал меня запахом мертвечины, злобно рявкнул и хрипя стал заваливаться на бок. Над ним с увесистой дубиной в руках наклонилась Лариска. Она размахнулась и еще раз, для верности, опустила толстую, хорошо вымоченную в болоте дубину, на его голову.
— Чего стоишь, как пень?! — заорала она. — Колдуй, пока не сожрали! — Развернувшись, Лариска треснула по спине лохматую криксу и дала пинка под зад болотной кикиморе.
От растерянности, я стояла столбом, не соображая, что делать.
Лариска, в одной майке и трусиках носилась вокруг костра как разъяренная фурия. Она размахивала дубиной налево и направо, круша болотную нечисть. Выкрикивая ругательства и проклятия, с горящими глазами и золотыми волосами, разметавшимися по плечам, она напоминала валькирию.
Все заклинания вылетели у меня из головы, а вместо нужных слов на языке крутилось дурацкое: "Браво, Брунгильда!".
Лариска подлетела ко мне и замахнувшись дубиной прошипела:
— Убью! Колдуй немедленно!
Я очнулась и, сотворив пульсар, запустила его в первую попавшуюся морду. Морда завоняла паленой шерстью и взвизгнув, запрыгнула в болото.
— Молодец! — подбодрила подруга, не переставая размахивать своим грозным оружием. — Подбрось дровишек в костер! — успела выкрикнуть она, опуская дубину на очередную мохнто-чешуйчатую спину.
Я не стала морочить себе голову и просто швырнула пульсар в огромную кучу топляка, так старательно заготовленного нами на ночь.
Слегка подсохшие дрова заискрились и высокое пламя столбом взметнулось в небо. Жар стал нестерпимым. Болотная нечисть отступила, с воем сползая в болото.
Я постаралась ускорить этот процесс, щедро разбрасывая магический огонь и целясь между холодно горящих глаз.
Пульсары поджигали струящийся по поверхности болотный газ и вскоре участки огня рассеялись вокруг узкой полоски суши, где мы так героически сражались. Пламя создавало дополнительную защиту, мешая нечисти видеть нас. Хорошо, что болото было совсем молодым и газа было так мало, что взрыв нам не грозил.
Болото опять затихло. Слышался только треск горящего костра, да в ночном воздухе летали искры и зола, оседая на наших разгоряченных телах.
— Возьмите водички, — тоненько пискнула испуганная бочажница и протянула котелок, доверху наполненный чистой, холодной водой.
— Спасибо! — Лариска жадно припала пересохшими губами к котелку. Напившись, она смыла с себя копоть и посмотрев на меня подмигнула:
