Алена Даркина - Полнолуние: закон стаи
— Шереш! — в сердцах выругался вожак и зло глянул на Ранели. Сердце сжалось. Но тут же Ялмари выгнулся дугой и резко сел, опираясь на землю. Птица соскользнула с груди и села на колени. Она сложила крылья и посмотрела по сторонам. Раздался вздох облегчения.
— Очнулся, — радостно сообщил Вожак. — Ялмари? Ты меня слышишь?
— Слышу. Но ничего не вижу. Что происходит?
Когда принц заговорил, птица вспорхнула и улетела. Ранели поводила ее взглядом: "Спасибо тебе, феникс".
Сафарбий помог Ялмари подняться и повел домой. Тевос подошел к Ранели, бросил тяжелый взгляд:
— Твое счастье, что он выжил. Молись теперь, чтобы зрение вернулось. Иначе… Жду тебя завтра на Совете!
Девушка поняла, что он имеет в виду. Князь уже сообщил, что ее судьба зависит от Вожака. Но сегодня о себе Ранели волновалась меньше всего. Она пошла домой, и пока не уснула, просила Эль-Элиона, чтобы все обошлось, чтобы к Ялмари вернулось зрение и чтобы… он не обижался.
Иногда накатывала злость: "Шереш бы побрал Алета! Как он мог так поступить? Что за дикая ревность? Что такого сказал Ялмари, чтобы убивать его? Если он объявится… Лучше бы не объявлялся! Сегодняшний случай — последняя капля. Теперь я никогда…"
Ранели расплакалась. Когда она произнесла слово "никогда", навалилось такое отчаяние… Как он мог бросить ее? Как он мог? Если бы она знала, что Алет где-то рядом, она бы немедленно умчалась к нему. Но он мог быть за тридевять земель. Мог быть в своем доме, что за шестьдесят шавров от Умара. Точно так же лежать в постели и в ярости сжимать зубы. Потому что она заигрывала с Ялмари, и он ни за что не простит этого.
Как только забрезжил рассвет, девушка поднялась, чтобы пойти посмотреть, что с принцем. Пустынная улица встретила тишиной и прохладой. Ранели подбежала к дому гостей и толкнула дверь.
Парень еще спал на диване в гостиной, куда упал, не раздеваясь. Она осторожно прошла на кухню и стала готовить завтрак. Когда мясо сварилось, услышала, как открылась дверь, и выглянула в гостиную. Пришел Тевос. Девушка немедленно прижалась к стене, надеясь, что запах мяса помешает вожаку учуять ее присутствие.
Тевос приблизился к Ялмари, склонился над ним. Принц вздрогнул и очнулся:
— Привет, — улыбнулся Тевос. — Вижу, зрение восстановилось.
— Доброе утро, — Ялмари не ответил на улыбку. — Почти. Вижу тебя как в тумане.
— Надеюсь, это тоже пройдет. Ждем тебя через час на Совете князей. Дом Князей знаешь? Будь готов.
Тевос направился к выходу, но на пороге крикнул:
— Тебя это тоже касается!
Ранели закусила губу — последние слова явно предназначались ей. Она вышла из кухни:
— Здравствуй, Ялмари. Аппетит есть? Будешь завтракать?
— Побреюсь и приду, — сообщил принц после приветствия. — Ты что тут ночевала? — поинтересовался он.
— Кто бы мне позволил, — развела руками девушка. — У нас строгие правила, ты же знаешь.
Вскоре они уселись друг напротив друга. Ранели заботливо налила в чашку мясную похлебку. Какое-то время они ели. Затем девушка нерешительно произнесла:
— Я хотела извиниться за то, что произошло вчера.
Ялмари недоуменно поднял глаза:
— Извиниться? За то, что спасла меня? — пожал плечами. — Наверно, не стоило этого делать.
Девушка вздохнула:
— Я не об этом.
— А о чем? Именно ты спугнула эймана и позвала вожака. То есть я жив, благодаря тебе. Впервые.
Ранели смутилась:
— Солдат тоже позвала я.
— Ах да! — произнес он со значением. — Так за что ты просишь прощения? — уточнил принц.
— Это все… то, что эйман напал на тебя… произошло из-за меня.
— Я почти не удивлен, — поджал губы Ялмари. — Чем я тебе не угодил на этот раз?
— Не подумай, что я хотела тебя убить!
— Я догадываюсь, что ты хотела меня напугать, но немного перестаралась.
— Ничего я не хотела! — Ранели, наконец, возмутил его тон. — Дело в том… — девушка замялась. — Ты же слышал тогда, в трактире, я была с мужчиной… — она сделала паузу, набираясь решимости. — Эйман Алет Сокол — мой любовник, — принц смотрел на нее, ожидая продолжения. — Мы поссорились. Он обещал оставить меня в покое, а сам постоянно следит за мной через птицу. Я хотела его позлить, стала с тобой заигрывать. И он, видимо, почувствовал в тебе серьезного соперника… Если бы я знала, что этим дело кончится, я бы так не поступила, — Ялмари молча слушал. — Ты уже можешь сказать что-нибудь, — требовательно закончила девушка.
— Я несколько шокирован твоими откровениями и не знаю, что сказать.
— Можешь, сказать, что прощаешь меня, — губы Ранели скривились.
— Ха! — он проглотил еще ложку похлебки, тщательно пережевал. Продолжил, глядя в тарелку. — Да. Я прощаю тебя.
— И все? — она сложила руки на груди, и не спускала глаз.
— Что-то еще? — он невинно поднял брови.
— А где нотации? "Как ты могла! Ты опозорила стаю, нарушила закон Эль-Элиона!"
— Это ты сегодня услышишь на Совете от вожака. Не буду переходить ему дорогу.
— Ялмари, скажи честно, ты веришь в это?
— Во что?
— Что до свадьбы нельзя быть вместе. Какая разница до свадьбы или после?
— Не знаю. Я верю тому, что написано. Если написано: нельзя, значит, есть разница.
— И ты, живя среди людей, все равно поступаешь как положено?
Ялмари покраснел.
— Я не на исповеди, нет? — поинтересовался он, наливая яблочный сок в глиняную кружку.
— Принц Ллойд! — она отплатила той же монетой. — Я спрашиваю не из праздного любопытства. Знаешь, почему я поступила так? Люди живут иначе, хотя читают те же заповеди и поклоняются тому же Богу. И ничего — никто не погиб. Энгарн стоит на месте. Так может, мы что-то не так поняли в заповедях?
— Говоришь, люди живут иначе? — принц пригубил напиток. — Я расскажу тебе, как они живут. Мужчине можно все. А если незамужнюю девушку поймают в прелюбодеянии, ей придется пойти в публичный дом. Если, конечно, ее не забьют до смерти собственные родители. Это у простых людей — вилланов, ремесленников, даже купцов. У аристократов с этим проще, так как браки совершают родители, а потом так называемые муж и жена спят в раздельных спальнях и имеют столько любовников, сколько хотят. Бывают, конечно, инциденты. В прошлом году один лорд убил жену — очень ревнивый оказался. А полгода назад престарелая графиня отравила молодую любовницу. А как тебе моя история? Ничего? Хочешь, чтобы такое пришло в Умар? Брошенные жены, отчаявшиеся мужья, незаконнорожденные дети…
— Это крайности. Я слышала о подобных случаях. Ты все-таки скажи, ты соблюдаешь эти заповеди?
Ялмари потер лицо, затем твердо посмотрел на Ранели.
