Виктор Ночкин - Могила повелителя
Внимание Ведьмы Севера привлекло туманное пятно, медленно плывущее из-за деревьев, покрытых крупными алыми цветами. Здесь все было затянуто колышущейся дымкой испарений, очертания предметов расплывались и шевелились на расстоянии в два-три десятка шагов, однако это небольшое облако явно передвигалось наперерез Анеле, да и казалось куда плотней. Похоже, оно смещается короткими рывками, как будто в такт походке человека.
Ведьма остановилась. Пятно замедлило ход и сменило направление — оно по-прежнему стремилось приблизиться к Анеле кратчайшим путем. В поведении того, кто укрывался в тумане, не чувствовалось угрозы, но Леди Тьмы следовало проявлять осторожность. Ведьма взмахнула ладонями, из широких рукавов вырвались струи морозного воздуха, устремились к клубку испарений… Охлажденный туман вмиг рассеялся, опал ледяными кристалликами, листва вокруг съежилась, увяла, убитая стужей. Там, где только что клубилась дымка, остался человек — среднего роста и обычного сложения, насколько позволяла разглядеть широкая накидка, драпирующая фигуру. Снежок, выпавший вокруг незнакомца, тут же растаял.
— Уйгор! — укоризненно промолвила Ведьма Севера.
— Я, Анела. Я.
— Уйгор, из-за тебя я погубила шесть… даже семь деревьев! Погляди, что с ними сделал холод! Это твоя вина.
Мужчина откинул капюшон — показалось лицо. Ничего примечательного, правильные черты, коротко подстриженная бородка, острый внимательный взгляд больших черных глаз… Это был Уйгор Темный — самый таинственный из Семи Лордов Тьмы. Сейчас Анеле открылось весьма редкое зрелище, ибо лицо этого Спасителя Мира мало кому удавалось видеть. А из видевших — вряд ли кто знал, кого ему удалось лицезреть. Тайна, скрытность были страстью Темного, такой же, как научные изыскания Лажваша или, например, любовь Анелы к цветам и деревьям. Несомненно, он частенько появлялся в Круге — инкогнито. Возможно, сам Уйгор и распространял о себе странные слухи.
— Моя вина, — признал Лорд Тьмы. — Но я не мог не явиться. Послушай, это важно. Я…
— Ты мог хотя бы предупредить, не врываться тайком, словно злодей!
— Извини, это не в моих привычках — предупреждать. Ты же знаешь.
— Прокрался, как вор, как…
— Давай опустим приветствия и поговорим о деле. Сейчас не до приличий.
— У нас есть общее дело? — Старуха нахмурилась.
— Собиратель зла.
* * *— Собиратель зла! — заявил Ленлин, потягиваясь и закидывая руки за голову. — Слишком много тайны вокруг этого человека, а ведь он — Корди. И я шагал рядом с ним по дороге, иногда касался локтем стремени, я пел ему, а он хмурился и просил не преувеличивать его подвигов. В голове не укладывается… Собиратель зла!
Троица заночевала на постоялом дворе — теперь они пересекали центральную область Круга, направляясь к Серому Камню. В здешних краях влияние Ордена было особенно велико, повсюду находились заставы, представительства и принадлежащие братству поместья. Элина решила, что здесь они не будут петь о подвигах Корди, и вообще — постараются привлекать к себе как можно меньше внимания. Поэтому всем были куплены плащи с капюшонами, лютня Ленлина надежно упакована и упрятана в заплечный мешок, а Маю строго-настрого велено не вытаскивать страшную книгу Феттаха и, уж во всяком случае, не раскрывать на людях. Словом, они просто странствовали, неторопливо двигались к центру Круга и ждали вестей о новых подвигах собирателя.
После того как Элина стала заведовать казной компании, у друзей объявились кое-какие сбережения, и девушка решила, что сумеет продержаться до развязки без Ленлиновых выступлений. Теперь они спали вволю и вставали поздно. Комнату, конечно, всегда снимали одну на троих — из экономии. Это влекло некоторые неудобства, к тому же Элине чудилось, что на нее косо глядят из-за того, что ночует с мужчиной… но присутствие Мая несколько снимало напряжение. Впрочем, Ленлин теперь почти не пил, а в трезвом состоянии поэт вел себя достаточно примерно и низменных порывов не являл. Зато теперь он получил возможность удовлетворять другую страсть — к болтовне. Поскольку по утрам не было нужды торопиться, а по вечерам блондин не пил и не пел, он стал больше разглагольствовать.
Вот и теперь он собрался поговорить и — еще одна шутка затейницы судьбы — помянул собирателя зла одновременно с Уйгором Темным… Да, кстати, не только он!
— Собиратель зла, — одновременно с Ленлином и Уйгором сказал добрейший Могвид, — вот что беспокоит меня по-настоящему.
Великому магистру только что доложили о том, как завершилась миссия доброго Астуса. Отважный победитель Лорда Тьмы сумел сговориться с подручными покойного. Воины Железной Руки — а все жители его сектора пограничья в той или иной степени были воинами — соглашались признать протекторат Ордена. Они настаивали на автономии, на том, что ими будет править высокий чин орденской иерархии и что этот самый чин останется с ними, имея лишь небольшую свиту. Таким образом, офицеры Ройнгарда получали высокопоставленного заложника и сохраняли некую видимость свободы. А может, и не только видимость… Разумеется, правителем-заложником стал Астус — кандидатура, идеальная с любой точки зрения!
Тут же нашлись доносчики и наветчики, которые стали нашептывать добрейшему: дескать, Астус сам намеренно подстроил, что дело обернется именно так, он желает стать независимым правителем, он хочет занять место Железной Руки… он предатель!
Добрейший выслушивал клеветников с неизменным вниманием… да и являлись ли клеветой эти тирады добрых братьев? Как знать, что творится в душе доброго Астуса — после того как в него угодил первый, самый густой и насыщенный поток зла, исторгнутый умирающим Лордом Тьмы? Но, как бы там ни было, благосклонно выслушав наветы, добрейший не предпринимал никаких шагов против Астуса. Поспешно достигнув договоренности с общиной Айхерна, великий магистр повел поредевшие войска Ордена к Дому Света. Впереди армии скакали гонцы. Им было велено повсюду разносить весть о гибели Капитана Ройнгарда, но помимо этого всадники везли приказы командирам гарнизонов и главам орденских представительств — отовсюду к Серому Камню стягивались вооруженные люди. Добрейший готовился встретить собирателя, чтобы покончить с ним — и, стало быть, покончить с великой угрозой Миру — раз и навсегда. Даже против Лорда Ройнгарда не собирались такие силы.
— Собиратель зла, вот что беспокоит меня по-настоящему, — сказал добрейший магистру Этлиху, когда тот, вслед за многими и многими братьями, предложил отозвать Астуса из пограничья. — Я приму меры, добрый брат, непременно! С Астусом мы управимся… но по-настоящему опасен не он, а собиратель зла. Я уверен, скоро придут вести о гибели Лажваша, Анелы и Уйгора. Камешек покатился с горы. Добрый Хагней, светлая память храбрецу, не сумел остановить этот камешек… и теперь на нас несется лавина…
