Дарья Гущина - Выбор павшего. По следу памяти.
Останавливаться на перекур я не рисковала, дабы не растерять концентрацию и собранность. Тут же только зазеваешься, испугаешься — и все, аминь, моменто море… И костей потом не соберешь, столько тут смертельно опасных ловушек. То деревянные колья из земли вылезут, то узкие лезвия — из стен, то потолок рушится, то острые дротики, пущенные неведомо кем, свистят в опасной близости от моих ушей… А один раз меня чья-то полусгнившая рука, обмотанная истлевшей тряпицей, чуть за босую пятку не ухватила и не утащила за собой в подземелье, да я не далась. Лягнула ее — и бежать скорее, пока обладатель руки за мной не сунулся. Клинками тут особо не размахнешься, а по-другому я с зомби и мумиями разговаривать не умею.
Отдых после столь знаменательного, интересного и поучительного забега случился неожиданно сам собой. Уворачиваясь от очередного подарка судьбы, который выглядел как прицельно пущенный в мою спину острый нож, я упала на бок, прижалась спиной к стене, зажмурилась и… И услышала характерный, глухой звук рикошета — нож отскочил от камня. Все, приехали. Тупик. Зашибись.
Я неуверенно открыла глаза и тяжко вздохнула. Ну, не тупик. А стена. И это — не одно и тоже. Потому что тупик — это тупик, когда выхода и не предусмотрено. А здесь — стена, испещренная древними рунами, и выход явно предусмотрен, потому как голубоватое мерцание довольно отчетливо пробивается сквозь щели. Тихо выругавшись от облегчения, я отерла пот со лба, размазав грязь по всему лицу, и позволила себе вытянуть ноги, расслабиться и немного помедитировать. Ура, ловушки закончились, осталось самое сложное… Загадки. И прочая гадость.
По очереди потирая ноющие от перенапряжения мышцы то на руках, то на спине и боках, я ползком перебралась к стене. Света здесь хватало, и прочитать надписи мне не составило большого труда. Родной язык, как-никак, пусть и древний… Итак, что мы имеем на сегодняшний день? Таинственный голубоватый свет, который, по идее, ведет к Дхаас-датею, но при этом подозрительно напоминает мне путь-дорожку к таинственной загадке необитаемого леса — это раз. Дверь с ребусами, и, скорее всего, не одну — это два. И — невозможность вернуться назад — это три.
Везет тебе, Касси, как утопленнице, ей-богу…
С первой загадкой я разобралась достаточно быстро. Всего-то пришлось сделать: разобрать выгравированные на камне каракули, понять их общий смысл, который сводился к фактам из истории сотворения дейте и хартов, выделить из кучи сведений ключевые слова и нажать на них. Единственное, над чем пришлось попыхтеть — так это над порядком расположения слов, поскольку они были разбросаны по всему тексту. И все же — минут через пять я добилась своего, и дверь с тихим скрипом провалилась в пол, открывая… очередной коридор с ловушками и препятствиями. Не-е-е, граждане, сдается мне, здесь кое-что похлеще затерянного города скрывается…
Преисполнившись небывалого азарта, я рванула в коридор. Никакие изобретательные ловушки меня уже не смущали — мне стало интересно. Я кожей чувствовала растворенную в воздухе тайну — тайну, напрямую связанную со мной и моим здесь пребыванием, и рвалась до нее добраться, и чем скорее, тем лучше.
Известную осторожность, конечно же, соблюдать пришлось. Азарт — азартом, интерес — интересом, но скончаться от подлого удара в спину, не разгадав прежде всех загадок, в мои планы не входило. И посему — очередную полосу препятствий я преодолела с максимальной осторожностью и без лишней самоуверенности.
Итак, очередная дверь и очередная головоломка. Восстанавливая сбившееся дыхание, я неосторожно прикоснулась к двери и с воплем отдернула руку. Горячо! А дверь, словно издеваясь, заискрилась и вспыхнула, аки пионерский костер. Я отпрянула от нее, едва не налетела на последнюю ловушку и, наконец, затаилась у стены, неуверенно поглядывая на полыхающую дверь и соображая, как бы ее открыть.
Сама, разумеется, ничего не придумала, а Райлит — упорно молчала, как партизан на допросе. И свое молчание мотивировала тем, что раз я вляпалась — мне и карты в руки. А поскольку реальной опасности нет, она ничем помочь не может, увы и ах. Зараза такая, я те все припомню…
Время стремительно уносилось прочь, идей никаких не появлялось. Я изнервничалась и извелась так, что ко мне внезапно вернулась вредная привычка — отчаянно захотелось курить. К тому же, дверь с каждой минутой нагревалась все больше и больше, и жара в узком коридорчике стояла неимоверная. Аж влага, которая в изрядном количестве проникала в коридор, испрялась почти мгновенно. Нда. Давно я не ходила в баню… Еще бы березовый веник сюда, жбан воды, мыло, полотенце, а после — холодный дождик, под какой я после болота попала… Стоп! Я тормоз, товарищи, и это — диагноз.
Свят, Свят… Не знаю, где ты сейчас находишься, наверняка, очень далеко — а по-прежнему продолжаешь исподтишка мне помогать… И если не придумаешь за меня что-то, так я сама вспомню о твоих словах… Об обереге, например, который активно хранит мое тело от серьезных повреждений. Заодно и о своем непромокаемо-непробиваемом, и, по идее, несгораемом костюме припомнила. Вот и выход.
От маскировочных шмоток пришлось избавиться, да особой жалости по этому поводу я не испытывала. После путешествия по подземельям они разве что на половые тряпки годились, и я бы сама позже их выкинула. Изодранные штаны аккуратно свернула и положила у стены, а вот рубахой, после недолгих раздумий, обмотала голову. Кто знает, а вдруг волосы загорятся… Пока я там с дверным замком провожусь, всякое случиться может…
Раскаленный воздух обжигал легкие, одежда при соприкосновении с огнем зашипела и задымилась, но я, стараясь не дышать, добралась до самого сердца пламени, попыталась нащупать дверь, а в итоге — провалилась сквозь стену огня. Ага. А двери-то и не было… Скорее, на ее месте обреталась иллюзия, маскирующая костер. Или дверь сделали из такого материала, что она мгновенно воспламенялась и сгорала. Или… или — мало ли еще какая идея взбрела в голову неизвестному шутнику, построившему сей странный проход под землей… Но — и этот уровень препятствий я успешно преодолела. И без того ненужная одежда — не в счет.
Далее. А далее — опять минное поле, я даже рассказывать о нем не буду, неинтересно. Стандартный уже бег на четвереньках с кучей ловушек, успешным их избежанием и… и последний сюрприз под конец. А в том, что это — именно последняя загадка, я не сомневалась. Из-за более яркого голубоватого мерцания — раз, и из-за качества самого сюрприза — два. Никакой маньяк-извращенец не будет ставить самое сложное в середину, а наверняка оставит под конец. И в том, что изобретатель всего увиденного безобразия — маньяк-извращенец, я тоже нисколько не сомневалась. Это ж надо додуматься до такого, ась?..
