Терри Пратчетт - Народ, или Когда-то мы были дельфинами.
Слова вылетели словно сами собой. Отец стоял как громом пораженный.
— Извини, папа, — сказала она. — Вы с бабушкой в ту ночь так громко кричали, что я не могла не услышать. — И, поскольку сейчас было не время лукавить, добавила: — Особенно потому, что старалась.
Лицо его посерело. Он посмотрел на нее.
— Что такого особенного в этом месте?
— Здесь есть пещера. В ней вырезаны в камне удивительные вещи. Она древняя. Возможно, ей больше ста тысяч лет.
— Пещерные люди, — хладнокровно произнес его превосходительство.
— Я думаю, там на потолке карты звездного неба. Эти люди изобрели… да практически всё. Они совершали кругосветные путешествия, когда мы еще жались вокруг костров. Я думаю, что смогу это доказать.
Дафна взяла отца за руку.
— В лампах еще есть керосин, — сказала она. — Пойдем, я тебе покажу. Да не вам! — добавила она, обращаясь к солдатам, которые тут же встали по стойке «смирно». — Вы останетесь здесь. И никаких захватов чужих земель, пока нас не будет, ясно?
Солдаты посмотрели на его превосходительство. Он неопределенно пожал плечами, как полагалось хорошо воспитанному дочерью отцу.
— Слушайтесь ее, разумеется, — сказал он.
Дочь взяла его за руку и сказала:
— Пойдем, сам увидишь.
Они двинулись по тропе, но не успели еще выйти из радиуса слышимости, как Пилу подошел к солдатам и спросил:
— Не хотите ли пива?
— Не позволяй им пить пиво, пока они в него не плюнут и не споют шестнадцать раз «Ты скажи, барашек наш»! — прозвучал приказ свыше, а затем: — И скажи им, что нам понадобится керосин для ламп.
— Боже мой! — Это были первые слова ее отца при виде богов. Он некоторое время озирался с открытым ртом, а потом выговорил: — Невероятно! Всему этому место в музее.
Дафна не могла этого так оставить, поэтому сказала:
— Да, я знаю. Потому это все здесь и находится.
— Но здесь этого никто не увидит!
— Увидят, папа, — любой, кто захочет приехать и посмотреть. А это значит — все ученые мира.
— Но это место отовсюду очень далеко, — заметил его превосходительство, проводя пальцами по каменному глобусу.
— Нет, папа. Это все остальные места далеко. Центр — здесь. Для Королевского общества, во всяком случае, расстояния не будут помехой. Они сюда приплывут и с края света!
— На край света, малыш, — возразил отец.
Дафна толкнула глобус. Он немного откатился, и континенты заплясали. Мир перевернулся.
— Это планета, папа. С края света или на край света, зависит только от точки зрения. Я уверена, что здешние жители не будут возражать, если крупные музеи захотят сделать копии. Но нельзя забирать сокровище у островитян. Оно принадлежит им.
— Думаю, люди скажут, что оно принадлежит всему миру.
— Значит, они думают как воры. У нас нет никаких прав на эти сокровища. Но если мы не поведем себя как идиоты и хамы, думаю, местные жители проявят великодушие.
— Великодушие, — повторил отец, пробуя это слово на вкус, как незнакомое печенье.
Дафна прищурилась.
— Уж не думаешь ли ты, что великодушие встречается только на том краю света?
— Нет, ты права, конечно. Я сделаю все, что от меня зависит. Я вижу, что это очень важное место.
Она его поцеловала.
Он опять заговорил, колеблясь, не зная, как лучше выразить свою мысль:
— Так с тобой тут… было все в порядке? Тебя хорошо кормили? Тебе было чем заняться… помимо отпиливания ног?
— Если честно, я только одну ногу отпилила. А, и еще ступню. Я помогла родиться двум младенцам — правда, в первый раз я только смотрела и спела песню. И еще миссис Бурбур рассказывала мне про лекарства за то, что я жевала для нее свинину…
— Жевала… для нее… свинину… — повторил отец как завороженный.
— Потому что у нее нет своих зубов, понимаешь?
— А, ну да, тогда конечно. — Его превосходительство неловко переступил с ноги на ногу. — А еще какие-нибудь… приключения?
— Дай подумать… Мау спас меня, когда я тонула, он теперь вождь… а, да, еще я встретила вождя людоедов, он был как две капли воды похож на премьер-министра!
— Правда? — отозвался отец. — Хотя, если вдуматься, в этом нет ничего особенно удивительного. А никто не… не пытался… тебя обидеть?
Он так осторожно это сформулировал, что она чуть не рассмеялась. Ох уж эти отцы! Но она не могла рассказать ему о хихикающих горничных, о кухонных сплетнях, а тем более — о шуточках Кале. Она столько времени провела в Женской деревне. Уж не думает ли папа, что она ходила, заткнув уши и зажмурившись?
— Один убийца. К сожалению, надо сказать, он был из экипажа «Джуди». Он застрелил одного человека, а потом наставил пистолет на меня.
— Боже милостивый!
— Поэтому я его отравила. Ну, что-то вроде. Но Народ назвал это… как называется, когда палач кого-нибудь вешает?
— Э-э-э… приведением приговора в исполнение? — спросил его превосходительство, изо всех сил стараясь уследить за нитью ее рассказа.
— Точно. А еще я сломала нос другому человеку глиняной чашкой, потому что он собирался меня застрелить.
— В самом деле? Ну да, наверное, это быстрее, чем отравить, — сказал его превосходительство, стараясь во всем найти рациональное зерно.
Его лицо в свете ламп выглядело ужасно. Дафне казалось, что оно сделано из воска и вот-вот расплавится.
— Знаешь, теперь, когда я вспоминаю, мне самой кажется, что все это было чересчур… — Она замолчала.
— Богато событиями? — предположил отец.
И она рассказала ему все — о том, как светит луна над лагуной и как сияют звезды, и про мятеж, и про бедного капитана Робертса, и про попугая, и про красных крабов, и про птиц-панталоны, и про осьминогов-древолазов, и про Кокса, первого помощника. А боги смотрели на них сверху вниз. Дафна тащила отца мимо сотен белых каменных плит, украшающих стены, и говорила не переставая.
— Смотри, жираф. Значит, они знали про Африку! Дальше там есть еще и слон, но он, может быть, индииский. Это явно лев. На одном камне, который в конце концов оказался на пляже, вырезана лошадь, а кто мог привезти сюда лошадь? А вот на других плитах вырезано что-то непонятное, я думаю — не алфавит ли это… А — арбуз, и так далее… Но на многих плитах по краям вот такие точки и черточки, так что, может быть, я и ошибаюсь. И посмотри, как часто среди резьбы повторяется изображение руки! Я думаю, это для масштаба. А вон там…
И так далее, и тому подобное. Наконец она закончила словами:
— И еще я уверена, что у них были телескопы.
— Не может быть! Ты нашла изображение?
— Ну… нет. Но многих плит не хватает.
