Кристианна Капли - Ведьмино Везение (СИ)
Вигго задумчиво провёл ладонью по заросшему щетиной подбородку.
— Ладно, красавица, не горюй ты так. Зато прогулялась, — он легонько пихнул её в бок локтем. — И сама подумай, если бы не ты, висеть мне в этой клетке сейчас на радость воронам. Да и знаешь: может, — и добавил, — на некоторые вопросы лучше не знать ответов.
— Наверное, — мрачно согласилась с ним Веста.
— Не хмурься. Зато, раз мы теперь вольные странники, можем отправится на юг. Ты когда‑нибудь видела море, а? Так увидишь. И там такое вино… Просто нектар для твоих старых богов!
Веста изумленно взглянула на него. Такого предложения она никак не ожидала.
— Мы? — переспросила она.
— А почему бы и нет? — отозвался тот просто. — Надо же тебя вывести теперь с Сумеречного Острова. Тем более, твоя компания, крошка, оказалась не так уж и плоха, как сперва мне думалось.
Его слова немного приободрили Весту, и она насмешливо поинтересовалась у вора:
— Это значит, что в одно прекрасное утро я не обнаружу твоё внезапное исчезновение вместе с моими вещами?
— Нуу… Тут я бы не стал ничего обещать, — улыбнулся вор, а потом поднялся. — План такой, ведьма: заночуем здесь. А завтра отправляемся в путь. Что скажешь?
Веста не думала долго. Кивнула, согласившись.
Всё же такое предложение лучше, чем ничего.
— А хочешь страшную историю?
Веста сонно посмотрела на Вигго. Они расположились в домике: ведьма, замотавшись в одеяло, на кровати, Вигго же уселся в пыльное скрипучее кресло. Давно был съеден ужин, и сейчас они попивали горячий травяной отвар. От одной единственной свечки исходил неяркий приглушенный свет.
— Очень страшную? — поинтересовалась ведьма. Долгий и непростой день утомил её, а уж после успокаивающего чая сонливость и вовсе навалилась на девушку приятной тяжестью.
— Нет.
— Тогда хочу.
Вигго прочистил горло перед тем, как начать свою страшную историю.
— Я поведаю тебе о древнем народе, что раньше жил на пустынных землях, — понизив голос, заговорил он, не сводя глаз с лепестка пламени, дрожащего на фитиле — в его карих глазах отразились отблески огня. — Это было тысячелетия назад, теперь от могущественной цивилизации остались лишь руины и легенды. Они считали себя детьми богов, что однажды спустились с небес на землю. И называли себя они «дети Эро», в честь главного бога… А хочешь узнать, как они хоронили своих соплеменников? — неожиданно веселым тоном поинтересовался вор.
Веста широко зевнула, прикрывая рот ладонью, и пробормотала:
— Неправильно ты страшилки рассказываешь. У Киры выходило куда лучше.
— Ты внимательно слушай. Не отвлекайся, — понимая, что препятствовать истории мертвецов Эро, ведьма не станет, Вигго оживился, — когда умирал человек, они хоронили его не сразу. А сначала удаляли ему мозг, засовывая в нос раскаленную кочергу. Что? Ты же хотела страшилку? — поинтересовался вор, заметив брезгливое выражение лица Весты. — А ты представляешь, что они могли такое и живым людям делать… Вот, ты пошевелиться не можешь, а к тебе жрец подходит в маске быка, в руке у него раскаленная кочерга — красная от жара, и он её в тебе в нос засовывает. И болтать начинает… — со смаком начал расписывать наемник. — А вынутые органы они раскладывали в ритуальные сосуды. И вместе с ними хоронили мертвеца. Здорово, правда? Так на чем я останови… — и замолчал, заметив, что Веста уже сладко спит. — Женщины, — вздохнул он тяжело, — всегда засыпают на самом главном.
Вигго поднялся со своего места, подхватил грязный котелок и кружки и вышел в ясную звездную ночь. Да, красиво здесь. Не поспоришь. Ночью, в бледном свете всё выглядит иначе: и горы таинственней, и вода в озере превратилась в жидкое серебро, стоило лунному свету коснуться её безмятежной глади, и воздух тут другой: свежий, густой, пропитанный запахом горных трав и сосен. Здесь иначе, чем в городе. Спокойней. Умиротворенней.
Вигго быстро сполоснул посуду, развернулся, чтобы вернуться в дом, и застыл, как вкопанный.
Перед ним стояли люди. Но самое важное, вооружение люди — четверо мужчины держали обнаженные клинки. Сталь тускло мерцала в лучах ночного светила. Фигуру же пятого скрывал плащ, его лицо — надвинутый капюшон.
Вор был готов покляться всеми святыми, что не слышал, как они подкрались. Бесшумно, словно тени.
Напряжение тяжелой волной разлилось в воздухе.
Вигго не двигался.
Они тоже.
Но вот фигура в плаще сделала шаг вперед, откидывая капюшон. Это был немолодой мужчина с полным добродушным лицом. Он приветливо улыбнулся вору и проговорил:
— Добро пожаловать на Сумеречный Остров.
Глава 32. Круг Семи
Месяц Жатвы, Жатвень по Старому Календарю.?
Сорок восьмой год эры Нового Бога.
— Это обязательно? — бросив взгляд через плечо, поинтересовалась Веста у Саймона.
Тот также оглянулся на следующего за ними Вигго: вор шел с завязанными глазами в сопровождении людей ордена. Потом кивнул со словами:
— Да. Это обязательно. Чем меньше людей знают дорогу к нашему убежищу, тем лучше.
Веста снова глянула на Вигго: тот споткнулся и приглушенно выругался, чем заслужил легкий тычок в спину, мол, иди — иди, не задерживайся. Затем ведьма повернулась к Саймону. Ей иначе представлялся человек, о котором говорил Сет. Воображение нарисовало кого‑то помоложе, повыше и уж точно постройнее. Но не смотря на внешнее различие, Веста с первого взгляда на Саймона, почувствовала, что этот безобидный на первый взгляд толстяк не так уж и прост. И пожалуй, с ним следует держать ухо востро.
— Я искала вас на берегу озера.
— Знаю. Прости, что не появились сразу. Надо было удостовериться, что Доминик не следит за тобой.
При упоминании отца Веста вздрогнула. Это не укрылось от внимательных глаз Саймона.
— Значит, ты уже знаешь, кто это, — констатировал мужчина.
— Да. Знаю и того, кто заперт в Зазеркалье.
Саймон задумчиво пожевал нижнюю губу.
— Это хорошо. Хорошо… Времени у нас достаточно, Веста. Расскажи мне, что тебе еще известно.
— Расскажу. Но перед этим у меня будет всего один вопрос. Сет с вами? Он обещал, что будет ждать меня здесь.
Саймон ответил не сразу. И по возникшей паузе Веста поняла, что нет. Сета в ордене она не найдет.
— Вы знаете, где он хотя бы?
Глава ордена отрицательно мотнул головой.
— Я давно не получал от Сета вестей. Боюсь, наш враг все‑таки добрался до него. У Доминика к нему свои счеты. Мне не хочется этого признавать, но, возможно, моего друга уже нет в живых…
