Марина Дяченко - Дикая энергия. Лана
В этой тишине я протягиваю руки. Беру Солнце, высвобождаю его из ветвей. И оно восходит, заливая меня теплом — изнутри.
Тысячи дней подряд я буду вспоминать этот день.
Тысячи раз он мне приснится.
Но всего… всего, что случилось потом, я так и не пойму.
— Счастливой дороги, — говорю я. — Смотрите внимательно, не пропустите стрелку: ее надо переключить направо. Иначе вернетесь обратно.
Сын Перепелки строит рожи своему отражению в стеклянном колесе. Его сестра уже сидит на дрезине, на коленях матери. Диким придется потесниться: на дрезине маловато места.
— Лана, — говорит Мавр и кладет мне руку на плечо, — не валяй дурака. Поедем с нами.
— Я тебе уже говорила. — Накрываю его ладонь своей. — Мне надо остаться. Необходимо.
— Почему ты не хочешь ехать? — спрашивает мальчик.
— Я обязательно приеду. Но позже.
Больше никто не решается меня уговаривать. Я объясняю Лифтеру, как обращаться с шариковыми слизнями. Лешка подсаживает самок к самцам, Алекс подливает тяжелую жидкость в стеклянное колесо, Лифтер опускает рычаг, дрезина трогается с места и через минуту исчезает в темноте тоннеля. Я остаюсь одна.
Журчит вода под рельсами. Чистый ручей, в котором я когда-то — поневоле — купалась.
Тяжелые двери. Темный коридор. Иду, слушая звук своих шагов. Поднимаюсь по лестнице. Умиротворенное гудение, ровная вибрация стен.
Завод работает. В рубке мерцают экраны. Идет отгрузка энергии. Чьей?
В темном тоннеле стоит пустой вагон канатной дороги. Железный трос обвис: канатка уже не работает. И никто не может объяснить, что все-таки случилось с Заводом и чем он стал теперь.
Никто, кроме одного человека.
Выхожу из рубки. Долго плутаю переходами, пока наконец не сворачиваю в тот единственный тоннель, что ведет из здания, — к мембране.
На месте распадателя — круглое серое пятно, будто куча пепла. В самом центре лежит кусок гранита — большой камень, когда-то бывший расплавленной лавой. Несколько недель назад, когда камень еще лежал на склоне холма, в него ударила молния. Расколола на две части.
Опускаюсь рядом.
— Что ты там говорил насчет сердца?
Молчание. Прикосновение гранита холодит щеку.
«Сердце — завод дикой энергии… Самой дикой на свете… Ты знаешь, что это такое — быть Сердцем Завода?»
— Теперь знаю, — говорю шепотом.
«Спасибо тебе, Лана».
— И тебе спасибо. Прости.
ЭПИЛОГ
В моем сердце столько энергии, что хватает на всех. Каждую полночь я разливаюсь по проводам, по частичке прихожу в каждый дом, чтобы согреть и ободрить. Чтобы дать волю к жизни — еще на одни сутки.
Там, в городе, живут синтетики. Хорошо живут — без страха и без штрафов. С уверенностью в завтрашнем дне. Забыв о собственном ритме, полностью слившись со своими разъемами. Порой им даже кажется, что энергия в сети — их собственная.
Каждую полночь я счастлива. Ведь Завод переродился, канатная дорога остановилась навсегда, и теперь только меня, моей любви к жизни хватает на всех. Чем больше я отдаю, тем сильнее делаюсь, тем легче у меня на душе.
Я работаю Сердцем Завода. Но знаю, что главная битва еще впереди.
ПОСЛЕСЛОВИЯ
Руслана — удивительно талантливый человек. Не случайно наш роман посвящен ей как прообразу главной героини. Мы рады нашему общению, рады тому, что впервые в нашей жизни живем музыкой, песнями, будущей ритм-оперой. Наша десятилетняя Стаска от Русланы вообще без ума и теперь хочет быть музыкантом.
ОТ РУСЛАНЫРитм романа «Дикая энергия. Лана» пришел в резонанс с моим собственным ритмом. Это моя философия, мой стиль. В книге закодировано то, чем живу я и многие люди моего поколения.
Написанное Мариной и Сергеем — это роман-ритм. Они будто бы угадали то, к чему я долго готовилась. Данная книга — не столько история будущего, сколько философия настоящего. Это всего лишь догадка, предчуствие. Всегда существует развилка, раздорожье. Мы сами выбираем путь.
Изучая прошлое и думая о будущем, пропуская книгу сквозь себя, иногда представляю себя Ланой, героиней романа. И теперь хочу обратиться к читателю от своего и от ее имени. Это непросто, но я попробую.
ОТ ЛАНЫМы привыкли думать, что энергетический кризис — это когда не хватает нефти и газа, когда заканчивается уголь и исчерпываются ресурсы планеты. Мы говорим «энергетический кризис», когда нам темно и холодно.
Но если человеку незачем жить, если в нем совсем не осталось силы духа, а только безволие и тоска, если он ест синтетическую пищу и слушает синтетическую музыку, если чувства, которые он испытывает, отдают синтетикой, — кто он и что с ним будет дальше?
Если человек настолько слаб, что ему темно и холодно даже в солнечный день, если он никого не любит, кроме себя, да и любовь к себе у него рыхлая, как мартовский снег, — разве это не самый страшный энергетический кризис?
И, может быть, настанет тот день, когда изнемогающие от хандры, лишенные смысла жизни люди будут получать энергию жизни по проводам — как подачку?
И, может быть, останутся те, кто сохранит и преумножит волю к жизни — Дикую Энергию? Энергию солнца, ветра и гор, энергию настоящей любви… Да, они выживут. И звать их будут — Дикие.
Дикая Энергия — энергия созидания и творчества. Она не терпит искусственных стимуляторов, наркотиков, истерик. Она — не для слабых. Но если в твоей душе есть хоть капелька Дикой Энергии — ты сможешь стать настоящим Диким.
Чем больше ты отдаешь своей силы другим, тем сильнее становишься, потому что завод, производящий Дикую Энергию, в твоем сердце. Твое сердце не остановится никогда. Настанет день великой битвы за этот завод. Он уже настал.
Я выхожу на эту битву. И ты выходи.
Твоя Лана
