Дем Михайлов - Наследие некроманта
— Нет! Я не видел солнца больше двух веков! Выпусти меня отсюда! — В глубине ящика послышался явственный стук, словно принц в бешенстве бил ногами в крышку гроба. — Выпусти!
— Не видишь… — Я задумчиво потер подбородок. — Но это ни о чем не говорит. Ильсера сделана из камня крови, а это материал пористый. Если через него просачивается кровь, то пройдет и вода. Тарис, ты меня слышишь? Я очень надеюсь, что твоя гробница водопроницаема! Если это так, то скоро вода наполнит гроб, и ты быстренько сгниешь до последней кости. Раз ты уже мертв, то захлебнуться не можешь. А жаль… А как ты вообще говоришь? Ну, если у тебя нет губ, рта и прочего? Магия?
— Корис! Я не мертв! Когда проклятый Защитник закинул меня в Ильсеру, я еще дышал! Понимаешь?! Я был ЖИВ! ЖИВ! Ильсера должна была стать моей тюрьмой, а не гробницей! Меня собирались доставить на суд Императора живым! И для этого было предусмотрено все! Все!
— И по пути Ильсеру явно не собирались открывать, — ошарашенно пробормотал я. Об этом я не подумал.
— У меня нет магии! Ильсера надежно блокирует мои способности к некромантии! Обычным магическим даром я никогда не обладал! Когда создавали этот саркофаг, Исцеляющие наложили на Ильсеру свои самые мощные заклинания, до сих пор поддерживающие меня в живых! Подпитывающие мои самые важные органы и разум! Ты представляешь, какая это боль, когда твои ноги и руки высыхают и превращаются в обтянутые сухой кожей кости?! Ты представляешь?! Когда малейшее твое движение превращается в пытку! Выпусти меня! Выпусти! Заклинаю, умоляю тебя! Выпусти! Или открой крышку и добей меня! Да! Я хочу умереть! Пожалуйста, убей меня! Клянусь, я даже не шевельнусь, когда ты будешь отсекать мне голову! Убей меня! Прекрати мои мучения! Не заставляй гнить заживо в воде! Ильсера не даст мне умереть!
— Создатель, — я невольно сглотнул. — Двести лет… Сам того не ведая, твой брат приговорил тебя к страшной каре… Но это ничего не меняет! Ты виновник всех моих бед! Из-за твоих козней я потерял стольких друзей! Не будь тебя, я бы спокойно спал в своей могиле!!! Прощай, Тарис Ван Санти, разрушитель и некромант! Прощай, и пусть Создатель будет к тебе милостив! — С этими словами я резко дернул цепь на себя, одновременно отходя в сторону.
С грохотом, гробница обрушилась на лестницу и понеслась вниз по обледенелым ступеням, с каждым мигом набирая скорость. Получилось… у меня все же получилось…
Но радоваться мне довелось недолго — я забыл о еще двух цепях, что крепились к саркофагу с другой стороны. Одна из них, летящая вслед за тяжелой гробницей, захлестнула меня за бедро и, сбив с ног, потащила за собой вниз по лестнице. Я еще успел заметить рванувшегося ко мне ниргала, но он просто не успел — слишком большую скорость набрала несущаяся к воде Ильсера, и рука ниргала схватила лишь воздух.
Сдирая ногти, я попытался разжать впившиеся в кожу звенья цепи, уцепиться за выступы и щели в ступенях… Бесполезно… а в следующий миг Ильсера влетела в воду под острым углом и мгновенно погрузилась, волоча меня за собой. Уже погружаясь в воду, я ударился головой об острую грань последней ступени. В голове на мгновение полыхнула ослепительно-яркая вспышка, тут же сменившаяся на полную тьму. Уже теряя сознание, я почувствовал прикосновение ледяной воды… такое приятное чувство холода… серая муть перед глазами, в которой мелькали черные точки…
Без сознания я был не больше секунды. Принявшая меня в объятия вода подействовала не хуже холодного компресса. Я как раз успел увидеть, как вода смыкается над моей головой, и инстинктивно сомкнул губы, чтобы не выпустить драгоценный воздух. Ступени лестницы уходили до самого подножья пирамиды, и каменный саркофаг продолжал сползать по ним все ниже. Вот уж точно, прямой экспресс в ад, хотя я никак не ожидал, что окажусь одним из пассажиров.
Все мои усилия сосредоточились только на одном — освободиться от цепи, глубоко врезавшейся в мое бедро. Под водой петля несколько ослабла, но теперь против меня играло облако взбаламученного ила, из-за которого я практически ничего не видел и только чувствовал, что погружаюсь все глубже. Пальцы вслепую скользили по стальным звеньям цепи, в ушах появился тонкий звон, а легкие уже полыхали огнем, требуя глоток воздуха. Заметив нечто черное, проползающее перед глазами, я вытянул руки вперед и обхватил его ладонями. Это оказался замшелый каменный обломок, я ухватился за него изо всех сил, стараясь остановить свое сползание в бездну. Цепь натянулась еще сильнее, и я почувствовал, как мои ладони скользят, не в силах противостоять тяжести саркофага. Меня перекрутила судорога, и губы разомкнулись, выпуская облако пузырьков. В опустевшие легкие рванулся поток воды, и, позволяя ему наполнить меня до конца, я широко открыл рог и сделал глубокий вдох. Пусть все кончится побыстрее.
Вцепившиеся в валун пальцы разжались. Уже не важно…
Чувствуя, как ускользает сознание, я задрал голову вверх, чтобы последний раз взглянуть на свет, пробивающийся сквозь толщу воды. Умирающий без воздуха мозг начал сбоить, и, безвольно сползая по лестнице, я увидел размытое видение — вниз по лестнице тяжело шагал ангел смерти с развевающимся за спиной черным плащом и протянутыми ко мне руками в когтистых стальных перчатках.
«Ты вовремя, друг мой. Моя душа готова к отбытию…», — беззвучно прошептал я и, закрыв глаза, широко раскинул руки в стороны.
Я сделал все, что мог. А теперь… теперь мне пора хорошенько отдохнуть, ведь я так сильно устал… прощайте и простите, если что не так…
Темнота…
Отступление последнее— Рано или поздно ты откроешь свою гниющую душу в очистительной проповеди! Не упорствуй и покайся! Это зачтется тебе там — на суде Создателя! Кто причастил тебя к мерзостной некромантии? Кто научил черной волшбе? Есть ли подобные тебе грешники? Где они? Отвечай!
Прикованный к каменной стене лорд Ван Ферсис вскинул окровавленное лицо вверх и, смаргивая стекающую на глаза кровь, прохрипел:
— Проклятые святоши! Моя жизнь ничто! Делайте что хотите! — Выплюнутая лордом кровавая слюна щедро оросила лицо нагнувшегося над ним священника в черном балахоне.
— Ты расскажешь, — невозмутимо ответил священник, небрежно утирая с лица слюну. — Расскажешь все как на духу! Брат Клеспий! Принеси сюда жаровню. Упорствующему грешнику пора окунуть свои длани в бушующее пламя праведной ярости Создателя нашего! И булавочки медные подай, те, что с крючками на концах. Очень уж хорошо они душу грешную к покаянию искреннему подталкивают.
Глядя на установленную перед ним жаровню с раскаленными углями, Алиас Ван Ферсис оскалился в чудовищной ухмылке и прошипел:
