Артем Каменистый - Запретный Мир
Защитники Ноттингема сбросили со стены последних стражников и нуров, атака была отбита. Шатаясь от усталости, все кинулись тушить пожары, пока на это было время. Два огромных тарана продолжали бить в стены. Отступившие враги собирались вокруг последней осадной башни, ее колесо было уже поставлено на место. Горящую крепость ждала новая атака.
Очнувшись, Хонда потрогал голову, убедился, что она на месте, только шлем немного помялся. Затем он открыл глаза, оценил ситуацию и сухим голосом констатировал:
– Я знал, что дуракам везет, но не настолько же!
Падая вдоль стены башни, он зацепился металлическими пластинами сапога за веревку. Сознание парень потерял от удара по бревнам. Веревка висела здесь не просто так и не для ловли пролетающих мимо Хонд, с ее помощью на верхнюю площадку поднимали в корзинах снаряды к баллисте. Шутник теперь висел вниз головой, плавно раскачиваясь в десяти метрах над землей, положение было незавидным.
Вдруг наверху, среди изломанных бревен, показалась окровавленная голова Крыса. Глядя на Хонду, он тупо сказал:
– Я думал, тебя убило. И Аниты нет. Ты что тут делаешь?
– Онанизмом занимаюсь, – брякнул Хонда. – Сам что ли не видишь?
– А-а, – глубокомысленно согласился артиллерист.
– Что – а?! Вытаскивай меня наверх, но только осторожнее, представляй, что тянешь Аниту и в случае успеха спасательной операции она, возможно, даст тебе подержаться за сиську.
Оказавшись на стене, Хонда обессиленно присел на вывороченное бревно и перевел дух. Он видел, что здесь все держится только на честном слове, надо было уходить, но сил не было, от продолжительного пребывания кверху ногами кружилась голова. С трудом управляя собственным взглядом, Хонда с удивлением смотрел на Крыса. Тот невозмутимо уложил снаряд в гнездо разбитой баллисты и уставился на оторванную рукоятку ворота.
– Клеопатра, что ты делаешь, тебе что, совсем скучно? – не удержался Хонда.
Бросив на шутника безразличный, пустой взгляд, Крыс спокойно ответил:
– Мне надо взвести баллисту, я ее уже зарядил.
– Кто бы тебе зарядил, – вздохнул Хонда. – Ты что за бред несешь? Баллиста разбита, башня повреждена, мы с тобой едва уцелели. Надо уходить вниз.
– Хорошо, – согласился Крыс. – Сейчас я взведу баллисту, и мы пойдем вниз. Но только сначала надо будет выстрелить. Остался последний снаряд, почти все провалились в дыру после удара. Я выстрелю, мы спустимся вниз и найдем их, сложим в корзину, понесем наверх. Потом я заряжу баллисту…
Хонда отвесил парню оплеуху. Крыс глянул на него с недоуменной обидой:
– За что?
– Очнись, нет больше твоей баллисты, а у тебя сотрясение мозга. Нам нельзя здесь оставаться, пол может провалиться в любую минуту. Пойдем, я отведу тебя в лазарет.
Робина он нашел неподалеку от башни. Тот сидел на краю стены, свесив ноги вниз, и смотрел на действия противника. Хонда присел сбоку, расстегнул помятый шлем, стянул с головы, морщась, когда цеплял слипшиеся от крови волосы. Освободив голову, он разглядел своего вождя. Вид у Робина был ужасен, он весь был покрыт кровью, причем неясно даже– своей или чужой. Доспехи были страшно измяты, пробиты в нескольких местах, отдельные пластины отсутствовали, в дырах виднелась нижняя кольчуга, левый наплечник был сорван, изжеванное забрало болталось сбоку от шлема.
– Ты скверно выглядишь, – произнес Робин. – У тебя ничего не болит?
– У меня не болят только гланды, – огрызнулся Хонда. – О чем ты тут размышляешь с таким мудрым видом?
– Векшу убили, – грустно произнес вождь, – Игоря тоже. Анита очень тяжело ранена, может, уже умерла.
– Зря ты ее не трахнул, – усмехнулся Хонда.
– Может, и зря, – спокойно кивнул Робин. – Она защищала лазарет. И Сату. Так и лежала у подножия лестницы.
– Я только что оттуда, – сказал Хонда. – Крыса отводил, у него череп треснул. Там Тевтон с гордым видом всем рассказывает, как спас твой лук. Он лежал на стене, вот-вот мог сгореть.
– Что с ним?
– Все нормально, огонь до него не добрался.
– Я спрашиваю о Тевтоне.
– Стрелу в голову получил. Остался без глаза, сейчас там пытаются наконечник вытащить, он кость пробил. Мавр там же, замотан с ног до головы, что твоя мумия.
– Я с ним уже говорил, – сказал Робин. – Его нур зацепил, доспех в лохмотья изодрал, ребра переломал, да и мелких ран хватает.
Друзья замолчали, глядя в сторону врага. Стражники продолжали подготовку к новой атаке, уже строились первые колонны. Рядом слышались размеренные удары, это без передышки били тараны. Им недолго осталось работать, бревенчатая стена с земляной засыпкой не могла сопротивляться таким монстрам. Неподалеку от них суетились десятки человек, они заливали водой стену перед горящей осадной башней. На борьбу с пожарами были брошены все, даже обслуга камнеметов прекратила непрерывный обстрел.
– И что дальше? – наконец спросил Хонда.
– Ничего, – спокойно ответил Робин. – Сейчас они подведут к стене последнюю машину, мы не сможем им помешать, закончились зажигательные снаряды. По мостику и через проломы ворвутся нуры, их осталось еще много, вновь приставят лестницы, полезут храмовые стражники и ополченцы. У нас на ногах осталось около трети бойцов, все вымотаны, изранены. Мы погибнем.
– Робин, – потрясенно выдохнул Хонда, – ты не должен так говорить. Мы все молимся на тебя, никто не отступит без твоего приказа. Пусть мы все умрем, но до последнего мига должна быть надежда. Люди мечтают, ты что-нибудь придумаешь.
– Сергей, я все это понимаю, поэтому говорю эти слова только тебе. Мы перебили горы врагов, но чего нам это стоило? Их осталось еще слишком много, они до нас доберутся. Есть одна надежда – продержаться до темноты и попробовать пойти на прорыв. Возле старого лагеря спрятаны несколько лодок, там у берега вода не замерзла. Можно попытаться спасти часть женщин, остальные попробуют уйти на суфимах.
– Вряд ли, – скептически сказал Хонда. – Смотри, сколько вокруг стен шастает отрядов всадников. Зардрак сильно опасается, что мы сбежим, не пожалел трех сотен воинов, чтобы перекрыть нам все возможные лазейки.
– Я не говорил, что это будет легко, но так могут спастись хоть некоторые. Нам надо только выдержать еще одну атаку.
Хонда улыбнулся и подчеркнуто любознательно поинтересовался:
– Раз уж ситуация настолько неприятна, не расскажешь ли напоследок, что ты проделываешь со своей девчонкой? Только поподробнее, я как-то слышал ее вопли, проходя мимо вашего дома, даже не представляю, как можно довести до такого развратного состояния эту скромницу.
– Спасибо хоть подглядывать не стал, – усмехнулся вождь. – Вот уж не думал… не…
