Юрий Иванович - Становление Империи
– Всем?! – ужаснулся я. – И что значит носили?
– Ну, так вам помогали и её величество, и их высочества, и главнокомандующий. Рыбина-то длиннющая! Да и не всем показывали, а только тем, кто вам встретился возле комендатуры.
– А-а-а… в каком виде мы… хм, веселились и хвастались?
Юла сорвалась на смешок, тут же закрыла рот себе ладошкой и смогла ответить, лишь посерьезнев под моим тяжёлым взглядом:
– Можно сказать, что некоторые приличия в одежде вами всё-таки были соблюдены.
– М-да! Утешила, спасибо. А шеф-повар откуда в моих апартаментах взялась:
– Так она вам напитки доставила и заказанный ром…
– Ещё и ром?! – не удержался я от восклицания.
– Ну да. И этот ром её величество заставила пить госпожу Ясинских. А та и так уже была после праздника очень… радостная. Потом вы все ещё пели, громко учили Оляну, что надо делать с этой рыбой, и как она вкусней всего получается именно с лимоном и с некоторыми специями. Даже в какой-то момент собирались отправляться на кухню и приступать к жарке.
– И?.. Дальше что?
– Да ничего, – пожала плечами порученец. – У вас стало тихо, наверное, вы все уснули. Только главнокомандующий пару раз ещё порывалась петь и кричала, что всех постреляет, кто осмелится её разбудить.
Угрюмо глядя на девушку, я задал последний вопрос:
– Какие инструкции я тебе давал?
– Ты меня учил, как надо с самоходного кораблика с помощью удочки ловить в океане ту самую рыбу с мечом.
Мысленно я себя похвалил, что темой нравоучения для несовершеннолетней не стал какой иной предмет естественных наук. Буркнул, чтобы нас никто не беспокоил ещё два часа, и поспешил в свои апартаменты.
Успел вовремя, все ещё дрыхли без задних ног. Тогда как я быстренько разделся, возбуждаясь на ходу только от одного вида голой Марии, и улёгся с нею рядышком. Обнял. Стал ласкать, касаясь самых эрогенных зон её тела, которые давно и прекрасно были изучены. Так и не просыпаясь полностью, она стала с довольным стоном отвечать на мои ласки. Затем поддалась и более настойчивым моим действиям. Её руки тоже стали меня поглаживать. И у нас начался процесс полного соития. Темп движений ускорился…
Ну и минуте на пятой Машка сильно вздохнула, застонала особенно громко от наплывающего удовольствия. При этом обняла меня крепко, крепко и… резко распахнула свои огромные глазищи.
И тут же словно окаменела. И дышать перестала и двигаться. Только глаза перебегали с меня на потолок, на стены и обратно. Похоже, что пыталась понять, где она находится. Может, ещё и меня не узнавала… А то и себя не помнила…
Конечно, я постарался расшевелить ставшее бесчувственным тело. Ускорил темп. Стал страстно, восторженно целовать бархатную щёчку и нежно покусывать розовую мочку ушка. Но…
Не помогло! Как и тогда, на камне возле моря, Мария вдруг вся задёргалась, забрыкалась и стала меня от себя отталкивать всеми силами. Ещё и кричать начала:
– Ах ты, гад! Опять пытаешься воспользоваться моим состоянием?!
Оставалось только поражаться, как это она всё помнила, но меня так до сих пор не узнала? Ведь вчера в финале нашего пикника она явно дала понять, что желает со мной интима. Ещё и Веру этим пыталась обидеть. Значит, против меня лично, Платона Когуярского, ничего не имеет. Как бы… Просто алкоголь затуманил мозги, и с кем-то спутала. Уж не со своим ли предполагаемым будущим супругом? Тем самым, слухи о котором мне недавно пересказала шеф-повар?
Что-то тут не сходилось. И как раз по этой теме у меня имелись какие-то подспудные, но совершенно неуловимые подозрения. Если бы тело подо мной так интенсивно не брыкалось, я бы, может, и нашёл отгадку, но суровая действительность попыталась нанести мне уже серьёзные физические увечья. Моя страстно любимая подруга стала царапаться, бить меня коленками в места запрещённые, да ещё и лбом попыталась выбить мне зубы.
Хорошо, что вуаль Светозарного всё-таки стала действовать, и я скатился с кровати с неповреждёнными костями, не изрезанной спиной, и с чудом уцелевшим приданым.
А императрица, пусть и снизив голос на две октавы, всё продолжала разоряться:
– Как я здесь оказалась? И как ты посмел меня тронуть? Насколько я помню, я с тобой не ложилась!
Устало откинувшись на толстом ковре, я выдохнул с нескрываемой грустью:
– Можно подумать, ты что-то помнишь после нашей пьянки?.. Я вон сам проснулся, ты на мне лежишь… Обнимаешь! Ну и подумал, что ты решила возобновить наши отношения. Вернее, что мы уже их возобновили. А сама понимаешь, что обидеть женщину в такой ситуации своим побегом – это не по-рыцарски. Вот я и… Хотя следовало сразу поддаться единственно верному решению: бежать от тебя куда подальше.
Императрица лежала на животе, рассматривала меня сверху вниз и, хмурясь, слушала мои оправдания. Но только собралась что-то сердито мне ответить, как со стороны двери послышался иной возмущённый голос:
– Чего это ты там разлеглась?! – на пороге спальни стояла укутанная в простыню Катерина и гневно поблескивала глазами. – Это я с Платоном ложилась!
Тут же сердитость Марии повернулась в адрес принцессы:
– А с какого барабана ты вдруг решила улечься в постель с этим развратником Платоном?!
– И нисколько он не развратник! Меня не тронул, как и обещал! А легла, потому что ему одному было холодно и одиноко. И он хороший: меня на Землю провёл, пикник чудный устроил, рыбу в мою честь поймал!..
– Неправда! – Мария сползла с кровати и тоже стала закутываться простынёй, но делала это так эротично и неспешно, что мне пришлось прикрыться подушкой, пряча выдававший меня участок тела. – Это он императрице Герчери свой улов посвятил! И твоё невменяемое состояние вчера не гарантирует тебе ясных воспоминаний…
– Вот и не надо так бессовестно врать! – за спиной Катерины появилась её старшенькая на пятнадцать минут сестра, заспанная и совершенно голенькая. – Когуярский громадного меченосца выловил для нашей свадьбы! – прошла ко мне и развратно уселась верхом прямо на подушку. – Правда, милый? – присмотревшись к моему ошарашенному выражению, фыркнула и обернулась к остальным присутствующим телам: – И вообще, прошу посторонних покинуть нашу спальню! Немедленно!
– Сама вали отсюда! – грубо ответила императрица, опять плюхаясь во весь рост на кровать. – И пусть только попробует без моего разрешения к тебе прикоснуться!
Её примеру последовала частично и Катерина, присевшая на кровать и заявившая предвкушающим тоном:
– А спорим, что не подерётесь?!
