Милена Завойчинская - Иржина. Случайное - не случайно
– Да так, не забивай голову, – отмахнулся парень.
– Грег! – возмутилась я.
– Твой друг хочет сказать, что кто-то из этих двоих мужчин провел обряд и передал тебе силы Тьмы, чтобы восстановить равновесие.
– А-а-а… – с умным видом покивала я, хотя на самом деле все равно ничего не поняла. – И что теперь?
– Ничего, – пожал призрачными плечами дух. – Жить. Ты все та же, только концентрация Света и Тьмы в тебе теперь в разы выше.
– И все? – настороженно уточнила я, а то как-то мне все эти тайные загадочные обряды оптимизма не добавляли.
– А чего ты еще хочешь? – улыбнулся Хранитель.
– Да ничего я не хочу, как раз в этом дело.
На этом мы покинули гостеприимный приют и вернулись на виллу. Время рассчитали так, чтобы наше возвращение произошло через пару минут после того момента, как мы покинули кабинет. Потом еще полчаса посидели в этом же помещении, пролистывая конспекты, и только после этого вышли к охране. Незачем им знать, что мы уходили, а то и так никакой приватности в жизни. А в Обители пока чужих нет, она все еще закрыта для всего мира.
В моей комнате ждали Норель и Дарик.
– Леди! – обрадовался нашему приходу художник и с заговорщицким видом переглянулся с Дариком. – А мы вас ждали.
– Да? – отбросив сумку, я разулась и махнула Грегу, чтобы садился на диван.
– Смотрите!
Скелеты вдвоем подошли к ширме, которая зачем-то стояла вдоль стены в разложенном виде, сложили ее и оттащили в сторону. И мы увидели…
Норель закончил свои труды, и сейчас вдоль стены были расставлены картины. Несколько работ графитом, пастелью, одна – акварелью и наконец маслом.
На одной картине, которая была к нам ближе всего, я в белом длинном платье стояла у мраморных перил на фоне заходящего солнца. Грег, вскочивший и подошедший ко мне, тоже рассматривал этот портрет. Именно так хотел меня написать Норель, когда мы беседовали первый раз.
– Красивая! – резюмировал брат. – В повседневной жизни на это как-то перестаешь обращать внимание, а ты ведь действительно очень красивая. Не ожидал, что ты можешь быть такой…
Девушка на портрете смотрела вдаль мягким, чуть отстраненным взглядом, и, судя по выражению лица и легкой улыбке, в ее душе царили мир и покой. Красивая, действительно, только… Я ли это? Но расстраивать художника бестактными вопросами не стала. Он ведь старался, к тому же писал после долгого перерыва. Да что уж там – после смерти.
Я шагнула в сторону и принялась рассматривать остальные работы. А вот они были…
– О-о! – выдохнул Грег. – О-о-о!!!
– О-о да-а… – поддакнула ему.
На остальных портретах была я… и не я. Или все-таки я?
Та девушка, которая смотрела на нас со второй картины, была… Боги, я даже не знаю, кем она являлась. Охотницей? Воительницей? Жрицей войны?
Стройная зеленоглазая блондинка с двумя косами, замершая в настороженной позе среди деревьев, была одета в короткую юбку из коричневых кожаных полос, отделанных металлическими заклепками, ее пышную грудь поддерживал только кожаный бюстгальтер с широкими лямками, закрывающими плечи, на длинных стройных ногах обтягивающие сапожки и… И все! Ах да, правую руку она закинула за спину, вынимая из колчана стрелу, в левой держала лук. На поясе – длинный кинжал в ножнах. А голову ее украшал узкий золотой венец.
Следующий портрет. И снова я… на холме, покрытом мягкой зеленой травой, босиком, в короткой алой тунике, волосы заплетены в косу и уложены короной вокруг головы. В правой руке – узкий меч, указывающий острием куда-то вперед и вниз. Левая рука поднята к небу, затянутому облаками, сквозь которые пробивается солнечный луч и играет светом на моих волосах. В моей раскрытой ладони – пылающий огненный шар. А вокруг – вставшие на одно колено и склонившие головы воины: эльфы, люди, гоблины, тролли, лиграссы… даже гномы.
Грегориан притих и ни звуком не давал понять, что же он думает обо всем этом, а я просто смотрела. В конце концов, не каждый день меня рисовал давно умерший и превратившийся в зомби эльф-художник. Понять бы только, что происходило в его голове, когда он видел меня именно такой?
Мы дошли до акварели. На этом изображении я сидела в кресле, согнув ноги в коленях, и смотрела на море.
Затем – несколько больших рисунков графитом, и вот тут моей первой реакцией было – собрать и спрятать. Но Грег молча поймал меня и не позволил этого сделать.
– Спокойно, Иржик. Это всего лишь картины. А раздетой я тебя уже видел.
Да, это были рисунки «ню». Позировала я Норелю в своей комнате, и в принципе ничего лишнего на них видно не было. Виды со спины, в три четверти, еще на одном я лежала на животе с распущенными волосами, приподнявшись на локтях и согнув в коленях ноги, скрещенные в щиколотках. На последнем – тоже лежала на спине на диване с высокой спинкой. Распущенные волосы свисали с края сиденья до самого пола, одна рука – расслабленно лежала вдоль тела, вторая – чуть прикрывала грудь. Ничего интимного не присутствовало: только запрокинутое лицо с закрытыми глазами, грудь и закинутые на спинку дивана ноги.
– Норель, ты невероятно талантлив! – тихо сказала я замершему в ожидании нашей реакции скелету. – Потрясающие работы.
– Ох! – выдохнул он, обмяк и опустился в кресло. – Я так боялся, что вам не понравится. Вы ведь моя муза. Если бы не вы, я никогда не вернулся бы к краскам.
– Ты же говорил, что пейзажи тоже хорошо пишешь, – вежливо сказала я.
– Неплохо. Но портреты – куда лучше.
– Хочешь, мы организуем выставку твоих работ? Да, Грег? – пихнула я в бок притихшего брата. – Только… Норель, ты извини, но те картины, на которых я без одежды… Их нельзя показывать публике.
– Хочу, леди! И я понимаю! Но я согласен рисовать только вас. Как скажете, в любом виде, в любом наряде или без оного, но только вас.
– Но почему? – Я недоуменно посмотрела на художника. – У тебя ведь после такой выставки появится куча заказчиков, они будут платить тебе за работу.
– А зачем мне деньги, леди? – рассмеялся он. – Вы не забыли, кто я? Мне нужны только краски, холсты, кисти и муза. Все остальное я оставил в прошлой жизни.
– Договорились, Норель. – Я протянула ему руку, и он, осторожно взяв ее костяшками пальцев, прикоснулся к ней лбом.
Ну да, поцеловать-то руку он мне не мог.
– Одного только не могу понять, – окинув взглядом количество работ, задала я мучающий меня вопрос. – Каким образом ты успел все это нарисовать за столь короткий срок? Это ведь физически невозможно.
– Отчего же, леди? Сон мне не нужен, перерывы на отдых и еду – тоже. Кроме того, я ведь эльф. Ну, был им когда-то. А у нас всегда все получается с первого раза и не приходится что-то переделывать или исправлять. Вот я и писал безостановочно. И поверьте – был счастлив как никогда.
