Андрей Завадский - Вечная Вдова
Тело воина охватила нервная дрожь. Альвен вдруг почувствовал себя охотничьим псом, учуявшим близкую добычу. Странник, чужеземец, пустившийся в отчаянную погоню, он сам едва ли верил, что сумеет отыскать убийц, истребивших весь его род в таком большом мире, но удача не оставила его. Чудом выживший во время безумной, в чем он признавался себе уже потом, попытки пересечь океан на рыбацкой лодке, скельд и теперь не мог объяснить происходящее иначе, как волей небес. Его враги оказались так близко, как воин и представить себе не мог.
- А не знаешь ли случайно, куда они направились потом?
- На восток, в сторону хребта, - уверенно ответил паромщик. - С тех пор, как законный наследник Хальвина, нашего покойного короля, исчез, варвары, что живут в Олгалорских горах, никого к себе не пускают, ни купцов, ни простых путников. Этой дорогой почти не пользуются, вот я и запомнил, когда эти чужеземцы свернули в ту сторону. Обычно ведь все прямо на юг едут, в Ланген, - добавил старик.
- Благодарствую, - кивнул Альвен, пытаясь ничем не выказать своего возбуждения. Цель была близка, и уж теперь он не упустит тех, кто подло истребил его родичей. - Ты очень помог мне, почтенный. - Островитянин вытащил из кошеля, висевшего на поясе, несколько янтарных камней: - Вот, возьми. Ювелиру продай или знахарю, они дадут тебе за это немало золота.
Паромщик подкинул на ладони, узкой, сморщенной, камни, похожие на застывшие солнечные лучи, а затем взглянул на Альвена.
- Это опасные люди, помяни мои слова, путник, - негромко произнес старик, сверкая глазами из-под седых кустистых бровей. - Я видел много разных людей, видел рыцарей, встречал и разбойников, но таких - никогда. Они давно уже разучились ценить жизни других людей. Я вижу, ты хочешь встретиться с ними, и уж не для того, чтобы поговорить, но подумай, нужно ли тебе это.
Альвен немного помолчал, подумав, а не послать ли старика, куда подальше, но затем все же изменил свое мнение. Скельды почитали силу и мастерство, но также с уважением относились они к старости, ибо телесная немощь часто означала, что лихая удаль просто уступила место мудрости и проницательности. А этот дряхлый дед, проживший на свете много лет, видел многое, и наверняка научился к старости узнавать людей, что проходили мимо по своим делам, не обращая на старого паромщика внимания, с первого взгляда. Но кое-что в Альвене он, верно, не смог разглядеть.
- Быть может, для них ничто чужая жизнь, - так же негромко молвил в ответ воин, встретившись с паромщиком взглядами. - Но я давно уже перестал бояться за собственную. И я возьму их жизни, ибо иначе незачем жить и мне самому.
Тяжело груженые телеги, поскрипывая плохо смазанными колесами, покатились на юг, к невидимому за холмами городу, и караванщики, предвкушая долгожданный отдых, ощутили вдруг небывалый прилив сил. Для них путешествие почти завершилось.
- Прощай, друг, - произнес напоследок Эмер, единственный, кто не проявлял к чужаку явного подозрения, проникшись, кажется, искренним доверием к пришельцу из неведомых земель. - Куда бы ни держал ты путь, Альвен, пусть он будет легким, а в конце его ты обретешь то, к чему стремишься.
Старшина караванщиков двинулся за обозом, тащившимся по лесной дороге. Скельд только усмехнулся, ибо знай Эмер, какая цель ждала воина в конце его странствий, он, пожалуй, не стал бы так искренне желать достигнуть ее.
Караван растворился в вечернем сумраке, а Альвен, вновь оставшийся в одиночестве, направился на восток, ступив на дорогу, что вела к далеким горам, о которых, равно как и об их обитателях, воин не знал пока ничего. Одиночество не пугало путника, ибо он вполне полагался на себя, и не ждал ни от кого помощи. Воин верил, что его сил хватит, дабы исполнить долг, а потому двинулся в неизвестность без тени сомнений. Но когда Альвен уже уходил прочь, размеренно шагая по заросшей колее, в спину ему раздался возглас.
- Альвен, - Ратхар едва не бежал, спеша догнать своего попутчика, прежде чем, тот уйдет слишком далеко. - Альвен, знаешь, я задолжал тебе, - произнес юноша, став напротив воина. - Я должен тебе собственную жизнь, и я никогда не забуду об этом долге. Не ведаю, свидимся ли мы еще когда-нибудь, но если будет нужно, ты только скажи, и я верну тебе долг.
- Пустое, - внезапно севшим голосом ответил Альвен. - Забудь обо всех долгах. Иди своей дрогой, возвращайся домой. Думаю, там тебя заждались, так не заставляй своих родных переживать слишком сильно.
- Но скажи, почему ты так внезапно покидаешь нас, Альвен? Ты словно бежишь от кого-то, или, напротив, за кем-то гонишься.
Несколько мгновений воин думал, насколько уместно будет поделиться с этим юношей своей историей. Альвен верил, что не случайно наткнулся на умирающего Ратхара там, на севере, в преддверие скованных вечной стужей равнин. Судьба зачем-то свела их вместе, пусть ненадолго. Но все же бой, к которому стремился Альвен, был только его боем.
- Я здесь, чтобы исполнить волю своего народа, - коротко ответил воин. - Иди своей дорогой, Ратхар, и не думай ни о чем. Если не случайно мы встретились, то наши пути еще пересекутся, и тогда, быть может, ты все узнаешь. Прощай, друг, и впредь будь острожен, - усмехнулся Алвьен. - В другой раз, когда будешь истекать кровью в какой-нибудь глуши, меня может не оказаться рядом.
Они расстались, разойдясь в разные стороны. Альвен неутомимо двинулся в указанном стариком-паромщиком направлении, с трудом сдерживая себя от того, чтобы перейти на бег. Воин шел налегке, положив на правое плечо свое копье, а через левое перекинув дорожный мешок, отнюдь не пополневший за последние дни. Он должен был сберечь силы для самого важного дела, которое еще предстоит выполнить.
Кому-то показалось бы глупым пешком гнаться за всадниками, однако конь хорош, когда нужно преодолеть несколько лиг. Тогда верховой действительно легко обгонит пешего, каким бы хорошим бегуном тот ни был. Но если нужно проехать сотни лиг, то невозможно гнать скакуна во весь опор, поскольку он может просто свалиться замертво. И Альвен знал, что те, кого он преследовал, будут ехать не спеша, и потому пеший, если он достаточно крепок и вынослив, чтобы шагать и днем и ночью, обходясь несколькими часами сна, легко настигнет их. А уж в своей выносливости воин не сомневался.
А караван торговцев уже затемно прибыл в город. Лес, стоявший по обе стороны дороги сплошной стеной, и ночью казавшийся особенно жутким - не даром здесь ходило столько историй про оборотней и жестоких лесных призраков, похищающих неосторожных странников, - расступился, и перед путниками предстал Лаген.
