Роман (Крысь) Хаер - 2. С другой стороны
Глава 25. Встречная работа.
Лучше ночь сидеть в засаде -
Чем копаться в палисаде.
(стишок опера на дачном участке)
Полная неразбериха уже давно царила у меня голове, а Рапет все вываливал и вываливал новые сведения. Огромный опыт, наработанный поколениями борцов с последствиями некромантии, нам необходимо было усвоить за четыре часа полета. Трикет заносил в базу данных сведения, и иногда на прозрачных контактных линзах появлялись вопросы-уточнения (которые, слава темным небесам, никто кроме меня не видел). Я задавал эти вопросы, и тролль тут же компетентно на них отвечал, изредка удивляясь тому, что член его отряда не знает общеизвестных истин. Впрочем, на этот раз "грымская" легенда сработала на все сто, и совсем уж в неловкое положение я ни разу не попал.
– Все понятно? – спросил Рапет, когда закончил объяснения.
– Да, конечно, ясно все, понятно… – нестройным хором ответили мы.
– Ну, вот и хорошо, – ответил тролль, уставший от говорильни. Он был все-таки боец, а не профессиональный оратор, хотя к лекторскому занятию отнесся с полной ответственностью.
Рапет снова начал медитировать, Делер, Лия и Дехор вполголоса переговаривались, а я расслабился и закрыл глаза. Трикет начал загружать мне в мозг обработанную для человеческого восприятия информацию, почерпнутую из трехчасовой лекции Рапета, и через десять минут я, как говорится, был готов к "труду и обороне". Конечно, от по-настоящему опытного борца с некронечистью я отличался примерно так же, как выпускник факультета менеджмента отличается от прожженного бизнесмена, но это был максимум, который можно было получить теоретически. Кстати, загрузка напрямую в голову информации при помощи трикета требует определенного привыкания. Помню, лет пятнадцать назад я впервые решил что-то выучить, используя этот прибор. Честно сказать – просто вызубрить информацию было тогда на порядок проще. Голова просто раскалывалась и валяясь в медицинском регенерационном кресле за два дня, последовавшие за сеансом, я провел больше времени, чем на своих двоих. Но человек привыкает ко всему. В следующий раз я использовал медицину всего один день, потом полдня. Сейчас чтобы полностью выучить новый язык (а это огромный объем информации), мне и десяти минут восстанавливающих процедур хватит, а то и вообще без них обойдусь. А уж такая мелочь, как трехчасовой рассказик, вообще не стоит того, чтобы вспоминать о восстанавливающих процедурах. Минут пять в голове своеобразно "почесалось" – и всех делов.
"Остальное отшлифую практикой", – подумал я, и почувствовал, что дирижабль начинает снижение.
– Всем приготовиться, ветреная погода, – громко крикнул капитан плавучего судна, и мы вцепились в поручни кресел. Ремни безопасности тут, к моему сожалению, придуманы еще не были, а трясло ощутимо.
Через полчаса дирижабль застыл примерно в десяти метрах над землей. Во все стороны тянулись степные просторы. Впрочем, слово "застыл" к нашему случаю совсем неприменимо. Правильнее было бы сказать "болтался". Огромный баллон дирижабля обладал хорошей парусностью, и любой порыв ветра сразу подхватывал наше судно и тащил, куда глаза глядят. Маги с помощью своего "парового котла" пытались бороться с ветром, но получалось это у них не очень удачно. Под конец капитану это шнырянье над степью надоело, и он начал отдавать резкие команды. Матросы забегали по палубе, и вскоре за борт с кормы были спущены веревки с каким-то подобием карабинов на концах. После этого за борт прыгнул маг стихий и плавно спланировал на землю. Ветер его, что удивительно, почти не сносил. Маг приземлился, быстро укрепил что-то наподобие якорей в земле, и когда дирижабль в очередной раз проносился над ним, ловко схватил канат с карабинами и прицепил к этим штукам. Дирижабль довольно резко затормозил (но не совсем уж рывком – канаты были довольно пластичные, как тугие резиновые жгуты) и вскоре застыл на одном месте. С носа судна сбросили еще один канат и якорь, маг собрал еще одну конструкцию-струну, и вскоре наш дирижабль завис на одном месте, совершенно не обращая внимания на порывы ветра.
– Прибыли, – оповестил нас капитан. – Вы высаживаетесь, а мы потом поднимемся за облака, на всякий случай. После полудня ждем вас обратно.
– Хорошо, – ответил за всех Рапет, взяв на себя лидерство в группе. Я был этому только рад.
После чего матросы спустили за борт широкую веревочную лестницу, и мы начали высадку. Орк Делер спустился первый, при этом чувствовалось, что подобные упражнения ему не в новинку. За ним как гибкая ящерица устремился тролль. Лия тоже спустилась с таким видом, как будто она занималась ползанием по веревочным лестницам всю жизнь. Огромный огр к этому времени облачился в доспехи, прицепил к спине тяжелый осадный щит и взял в правую руку булаву (размером булава была чуть меньше меня). Недоверчиво взглянув на хлипкую лестницу, Дехор вдруг перепрыгнул через фальшборт и повис, уцепившись левой рукою за палубу. После чего огр отпустил палубу (плавучее судно ощутимо дрогнуло), превратился ненадолго в чрезвычайно редкую разновидность огра – летучую, а потом даже я, находящийся в десяти метрах от поверхности, услышал удар могучих ног о землю. При приземлении Дехор присел и ударил по земле своей огромной булавой, погасив инерцию. На поверхности осталась небольшая воронка, как от маленького снарядика. Про глубокие отпечатки ступней огра в земле я уже говорить не буду. Звуки, которые огр в этот момент издавал, больше всего походили на рык двигателя, а звон доспехов напомнил мне лязг гусениц танка.
"Бронетехника успешно закончила десантирование", – почему-то всплыло у меня в голове.
Дехор в это время задрал голову и махнул мне рукой, крикнув: "Давай сюда!". Его подвиг я повторять не стал и взглянул на Рыжика.
"Спустить тебя?" – спросил я кота.
"Не надо, прыгну", – ответил рыжий акробат, и тут же сиганул за борт. Пластичный и бесшумный прыжок Рыжика после могучего приземления Дехора смотрелся очень контрастно.
После этого я пожелал удачного полета-ожидания капитану и спустился по лестнице к отряду. Маг стихий тут же ловко, как обезьянка, вскарабкался на борт дирижабля, Делер отцепил канаты от якорей, и через десять минут воздушное судно стало едва различимой точкой в небе над головой. Якоря остались в земле, ожидая прибытия дирижабля.
– Двинулись, – скомандовал Рапет и экономной рысью побежал по направлению к Ничейной Территории.
И мы начали стайерский забег. Впереди бежал сутулый тролль своеобразной "волчьей рысью". Его длинные руки болтались вдоль тела, и сам он при этом чем-то неуловимо напоминал жуткую синюю обезьяну без меха. Следом за ним бежал орк. Этот был похож на обычного земного легкоатлета, разве что балахон мага стихий выглядел при беге совершенно неуместно. За ними пристроился я, в стандартной манере марафонца пожирая километры. За нами быстро шел огр, лишь изредка сбиваясь на легкую трусцу. Темп для громилы был явно прогулочным. Гоблинка, как всегда, оказалась самой хитрой среди нас. Она ловко вскарабкалась на огра, и пристроилась у него на плече. Надо сказать, что огромный воин не возражал послужить скакуном у Лии, и вес малышки на скорость его передвижения не оказывал ни малейшего влияния. Замыкал цепочку рыжий кот. Рыжик периодически бросал нас и отбегал в сторонку, если вдруг находил что-либо для себя интересное, потом легко догонял цепочку бегунов и снова пристраивался в хвост колонны. Бежали мы чуть меньше часа. Физподготовка у всех членов нашего отряда оказалась на высоте, и когда тролль отдал команду перейти на шаг – никто даже не запыхался (особенно гоблинка). Ровная степь к этому времени сменилась овражистым редким подлеском. Колючий кустарник, разбросанный повсюду, чем-то неуловимо напоминал растительность на куцей бороденке азиатских воинов времен Чингисхана.
