Игорь Денисюк - Любовь зверя
Видимо Шарль тоже подумал, что шутки зашли слишком далеко - Парни, кончай травить! Совсем мне мальчика запугаете!
Мира вылупилась на Шарля - Я - парень?
- А то нет? - Шарль рассмеялся - Кожаные штаны, длинная шпага и кинжал - чем не молодец?
Мира никак не могла согласиться с "парнем", даже возражать стала.
- Ну-ка, будущая женушка, сделай реверанс, как подобает благовоспитанной девице! - предложил Шарль.
Мира встала, попыталась сделать реверанс, что выглядело комично из-за длинной шпаги на боку и мужской одежды. Вышло плохо - она запуталась в собственных ногах, едва не упала - спасла природная ловкость охотницы и гибкость тела.
Шарль расхохотался, а Мира насупилась - опять обижают и притом тот, кого уже стала уважать.
Шарль ее успокоил, чтоб не сердилась - Миррин, не сердись, ты хороший, верный друг - я же вижу, как за Шериданом ухаживаешь, боевой товарищ, храбрый воин, но обычной женщиной тебе никогда не стать, потому я и посмеялся над твоим желанием выглядеть как девушка - каждому свое, оставайся собой - так лучше будет.
Пока Шарль разговаривал с Миррин, Барт изумленно смотрел на нас, на его лице было написано удивление - командир спорит со страшной Охотницей и вроде как она еще не собралась кого-то разрывать?
- Барт - отвлек я его от созерцания Миры - Что ты не понял разве, что это розыгрыш? Ты вот пошутил, назвал ее невестой, да еще клыкастой, ну и она тоже пошутила - попугала тебя маленько.
Барт кажется не поверил - Это не шутки, Шеридан! Мне многие говорили, что так оно и есть, да я до того не верил.
Да уж, запугали мальчика клыкастиками, а сейчас и вправду свой оживший ужас увидал на расстоянии руки, вот и не может в себя прийти.
- Мира, ты ему скажи, а то не верит, видишь.
Мира тоже попыталась его успокоить - Барт, мы же и правда как звери чувствуем эмоции людей. Нам нравится, если нас просто уважают без страха, а если боятся, то хочется такого загрызть - это враг. Конечно, мы сдерживаем свои эмоции и желания, но когда ты сразу без каких-либо с моей стороны причин меня испугался - мне уже это было неприятно, когда же стал обидно шутить, то мне очень захотелось проучить молодого человека, вот мы с Шери и разыграли спектакль. Честно тебе говорю - все, что сказала - все выдумка. Потом пойми - мне легко тебя разыгрывать, ведь я твой страх чувствую. Положим я сказала что-то, ты испугался - а, боишься, я тогда еще в том же духе и дальше также. С людьми я часто вместе бывала на заданиях и знаю, что у костра про наших завирают. Ну вот я тебе и выдала все байки, разыграв их как взаправду. На будущее скажу - не надо меня обижать и шутить попусту - я ведь и правда бешеная и между своими такой слыву. На шутку могу и иначе ответить, так, что и правда страшно станет. Это сейчас я рада, что Шери живой, потому и шутки тебе спускаю.
Барт вроде и верил и не верил ей. Вроде правдиво и честно Мира объяснила, а видимо некоторое сомнение у него осталось - а как ее намеки на то, что человечиной питается? А вдруг правда? Он смотрел на Шарля, на меня, на Миру, но придвинутся к костру не торопился. Здорово она молодого человека напугала!
Шарль решил сам закончить представление - Барт, я обещал твоему отцу тебя домой целым привезти, так ты тоже не должен с каждым встречным ссоры устраивать! Шутки по поводу жениха и невесты такого рода, что и на поединок вызвать могут за это. При всем желании тогда тебя не спасу, так, что спасибо скажи Миррин за то, что проучила тебя по-дружески. Напугался ведь, правда? Ну вот и запомни, что делать в компании нельзя. Мира к тебе по-доброму отнеслась и твою грубую шутку мимо ушей пропустила. Насчет же Охотниц, так они честны, благородны и за бесчестье почитают вызвать на бой того, кто заведомо слабее, так, что ты можешь быть спокоен - ты как ребенок против нее. Я уж знаю их обычаи, пять лет с такой же как она бок о бок ходил, спали вместе под одним плащом, в тылу врага по лесам прятались. Знаю я их досконально.
- Шарль, я уже давно заметила, что у тебя нет и тени страха, когда видишь меня рядом с собой - удивленно его спросила Мира - Вначале я решила, что это твоя природная храбрость, обретенная во многих боях и походах, но потом поняла, что здесь что-то не то. Так что же, ты с одной из наших сотни лиг прошел и одну кость на двоих делил?
- Мира, все верно, знаю я это выражение, но одну кость делить все же не для человека - скорее, как люди говорят - корку хлеба на двоих. А звали ее Хирисса, может слышала про нее?
- Как не знать! - воскликнула Мира - В песне Середины зимы ее имя идет среди первых и знаменитых из числа ныне живущих. Да, конечно слышала, но вроде в конце.... - и замялась, не смея продолжить.
- Начала, так заканчивай - сказал Шарль. - Ладно, понимаю, сам закончу. Да, Хирисса была со мной в походах пять лет, и хорошо и плохо бывало, но потом вышло раз, что нас послали вдвоем в разведку - с высокой горы смотреть за движением вражеских войск и считать отряды, проходившие под нами, там мы вдвоем в старинной башне были и между нами ссора произошла - сам не пойму почему. После мы расстались и Хирисса с другим отрядом пошла и ... так вышло, что ее среди врагов тот отряд бросил. Так она и погибла.
Шарль помолчал, видно вспоминая былые годы - Ладно, это долгий рассказ, вижу, что всем хочется узнать как это было, но потом. Пора уже выступать, а то рассиделись за костром. Так и до вечера досидим, а нам еще далеко в этот день надо пройти - до следующего ущелья так, чтобы назавтра до города дойти засветло.
- Подъем, выступаем! На телеге, той, на которой припасы место для баронета! Шкуру из добычи накрыться и в голову что-нибудь положить! - приказал Шарль.
- Да, собираемся, по дороге поговорим. Как наверх поднимемся из ущелья, тогда дорога шире будет - там рядом поедем и расскажу все, а то чувствую - очень Вам узнать хочется, что у меня с Охотницей было - заключил капитан и начал собирать свои вещи, разложенные возле костра.
- Барт, это и тебя касается - окликнул он своего лейтенанта - Собирайся, поедем, по дороге и расскажу что со мной было, может и поменьше опасаться Охотниц будешь.
Мира осторожно взяла меня на руки, подняла, отнесла на телегу, вниз положила одну медвежью шкуру, которую солдаты принесли, разровняла так, чтоб мне лежать было удобно, другой сверху накрыла, под голову мешок с сухарями положила - заботливая! В ногах же положила наши вьюки, а шпагу и кинжал - возле меня. Понятно, мне с привычным оружием, с которым годы не расставался спокойнее. Не то, чтоб оно нужно - вокруг все свои, но привычка ведь великое дело - привык всегда с оружием, убери его так, как голый себя чувствуешь.
В телеги запрягли лошадей, всадники вскочили в седла, пехотинцы положили пики на плечо и пошли в середине колонны. Отряд тронулся. Поначалу телегу подбрасывало на камнях речного русла, потом выехали на дорогу и телега пошла ровнее. Рядом шла Мира, любовно на меня поглядывая и держа за руку. Пехотинцы поглядывали на нее, шептались. Понятно, все знают, кто такие охотницы. Много про них говорят, а еще больше сочиняют и все страшное: и людоеды они и ужасные силачи и непобедимые бойцы, не ведающие сострадания, только вот о том, что в такой может быть человеческая душа - не ведают. Вот и было удивительно солдатам как Охотница рядом с раненым товарищем идет и смотрит на него и за руку держит. Долго наверно потом у костра рассказывать будут о охотнице, которая прям как человек, не хуже побратима о друге заботится.
