Александр Казанков - Темный путь. Начало (СИ)
— Лео, неужели вас назначали во главе копья? По-моему это была самая большая ошибка этой войны. Боюсь, вы отойдете с девушкой, а армия останется без командира, — мило улыбаясь, произнесла Катрин.
— Если вы намекаете на графиню Пуату, то ничего не было. Она очень порядочная девушка. И хорошая жена. Вы сами-то, что делали в Дижоне? Может вы уже против нас?
— Тоже мне, против нас. Если бы мы были врагами, то вас бы уже не было. Ничего без меня не можете. И ты вроде не похож на эльфа. Так чего же тебе бояться?
— Я за друга беспокоюсь. Его вперед как теленка на убой послали. Хорошо хоть Белые тигры теперь не проблема. Феликс в тюрьме. Его скоро повесят. Так, что если ты с ним как-то связана, то я бы на твоем месте скорей заметал следы.
— Глупости ты говоришь! Как ты мог такое продумать.
— Может я и не слишком умный, но я за версту чувствую предательство. Особенно после Луизы. Я ничего не сказал Дейлону. Надеюсь, ты сама все расскажешь. И тогда, может быть, он тебя простит.
— Все кончено, Лео. Феликс и его сановники в тюрьме. Эльфам ничего не грозит. Мне не в чем признаваться, — с упорством, пыталась убедить девушка.
Сзади, со стороны основных сил армии, послышался громкий топот копыт. Это скакал всадник, в белых геральдических одеждах ордена Белого тигра. Он громко выкрикивал фразу, которая как стрела пролетела по рядам войск. Люди начали перешептываться, соображая, что делать дальше. Герольд кричал страшные вовремя войны слова: Железный Феликс на свободе! Орден восстанет! Всадник промчался вперед, направляясь в Дижон, чтобы сообщить радостную весть в штаб квартиру ордена. Назревала гражданская война. Гонец удалялся все дальше и дальше, становясь недосягаемым для воинов империи. Катрин вскинула посох. Прицелившись, произнесла какое-то странное слово, и струя молнии, преодолев поле, ударилась о всадника. Он задымился и полетел с коня. Лео же испуганно посмотрел на девушку.
— Ты что творишь, ведьма? Это же посыльный. Кто убивает герольдов? — изумленно воскликнул граф.
— Вы глупец, Лео. Воины ордена не должны узнать, что их магистр на свободе, иначе война. А Дейлону конец. Ты разве забыл, что он идет на Дижон?
Лео напряг лоб, как будто стараясь что-то вспомнить. Но его голова отказывалась соображать. Катрин еще сердитей посмотрела на бестолкового друга. Тогда он сделал вид, что согласен и приказал оруженосцу связать пленного. Рыцари неодобрительно посмотрели на товарища. Схватив герольда, он нарушал кодекс рыцарской чести, так что и без того хромающая дисциплина упала ниже некуда. Но такое положение было не только в рыцарских копьях. Полки ополчения пристроились к обозу и начали его опустошать. Интенданты и стражники пытались защищать имущество армии, но ополченцев было так много, что избитым стражникам пришлось отступить. Обоз армии сгрудился в небольшом овраге, через который проходила дорога. Повозки были набиты добром сеньоров, жалованьем солдат и еще множеством прочего имущества. Лео услышал лязг и крики, как будто сражение шло у его ног. Кто-то закричал: Орки! Другие: холопы взбунтовались. Боевой дух армии стал улетучиваться так же быстро, как и появился. Оттого что никто не видел врага, становилось еще страшнее. Испуганные люди начали сбиваться в кучи, давя друг друга. Офицеры пытались остановить обезумевших людей, но ничего не получалось. Лео приказал своим оруженосцам узнать, в чем дело. Через несколько минут примчался избитый всадник. Его камзол был порван, а из глубокой раны на голове, текла кровь. Он чуть не свалился с лошади, произнеся одно слово: обоз… Лео сразу понял что случилось. Он вскинул стяг, сзывая рыцарей к себе. Но никто не ответил на призыв. Рыцари стояли, как бараны, сбившись, друг к другу. Несколько человек были затоптаны тяжелыми рыцарскими конями. Лео выстрелил в воздух, но никто как будто не слышал своего командира. Тогда Катрин вырвалась вперед и громким голосом обратилась к воинам.
— Наш обоз грабят! Кому имущество свое дорого, все за мной.
Рыцари, пришпорив коней, с боевыми криками бросились к оврагу, сминая ряды пехоты. Всадники как лавина, скатились в овраг, начав нещадно рубить свое ополчение. В овраге завязалась жестокая рубка. Несмотря на свою силу и мощь, рыцари несли большие потери. Небольшое холмистое пространство, запруженное повозками, не давало кавалерии возможности для маневра. Ополченцы, длинными крюками, прицепленными к копьям, стаскивали всадников с лошадей, вспарывая им горло. Ненависть охватила людей. Лео не стал лезть в потасовку. Он одиноко стоял, на краю оврага и грустно наблюдал за происходящим, понимая свою беспомощность. Через четверть часа все было кончено. Ополчение разбежалось кто куда, а рыцари рыскали по телегам, ища свое имущество. Несмотря на благородство, они не гнушались и чужими вещами. Так что это напоминало революционный передел собственности. Император со своей свитой подъехал к Лео. На нем не было лица. Он весь посерел. То ли испуг, толи злоба читалась на его лице. Он смотрел на Лео, на рыцарей, бродивших меж повозок, повсюду усеянных телами, и не понимал, что он собрался делать с этой безмозглой толпой.
— Кажется, нам лучше вернуться в Изираль. Там у нас хотя бы есть шанс. А тут мы быстрей перережем друг друга, чем врага. Восстановите дисциплину. За неповиновение, взимайте штраф, именем Империи. Большего с этих рыцарей не спросишь, — бросил Генрих.
Император развернул коня и умчался туда, откуда пришел. Лео еще немного наблюдал за беспорядком. Потом нашел отряд мушкетеров, расставив их вокруг холма, приказав сделать залп, поверх голов рыцарей. Катрин в это время охраняла свои повозки, спасая тем самым себя от походной жизни. Залп мушкетеров застал ее врасплох. Она, упала на оглобли, прижавшись к лошадям. Девушка громко кричала, пытаясь показать Лео, что она здесь. Рыцари обратили внимание на мушкетеров, перезаряжающих мушкеты.
— Я не намерен терпеть неповиновение. Если я что-то приказываю, то вы должны хотя бы скакать в одном направление со мной. Этой мясорубки можно было избежать, но вы поскакали спасать имущество, а не восстанавливать порядок. Каждый, кто нарушит мой приказ, будет расстрелян, это приказ Императора.
Рыцари начали переглядываться, осмысливая слова Лео. Они не боялись смерти, но ослушаться приказа Императора, это позор, ставящий пятно на их чести. Рыцари начали медленно расходиться, грузно рассаживаясь на боевых коней. Они проезжали мимо командира, и в их глазах читалось презрение. Если он хотел чтобы за ним шли рыцари, он должен был, с мечем в руках, доказать, что достоин этого, а не просить помощи у Императора. Так думали рыцари, считавшие себя сверх воинами. Командовать ими мог только тот, кто смог бы доказать что он сильнее их.
