Дмитрий Казаков - Ночь судьбы
Лес послушно укладывал под ноги удобные тропинки, чудовища разбегались, едва завидев мага. Лишь одна мантикора, огромное рысеподобное чудовище, рискнула напасть. Развернула кожистые крылья, воздела скорпионий хвост выше деревьев и бросилась на Межамира.
Маг остановился, плавно повел руками. Зверюга с пронзительным свистом скрылась в чаще, ломая деревья. Края крыльев и хвост пылали, настоящим, веселым оранжевым огнем.
Даже столь явное магическое действие, совершенное рядом, не смог обнаружить будущий противник. Правда, Межамир успешно направил откат Силы в нужную сторону, но ведь полностью скрыть магию невозможно. Сомнение засело в груди мерзким червячком, но маг заставил его замолчать и ускорил шаг.
ОхотникНе прошли и версты от места стоянки, как начались неприятности. Их Хорт ожидал еще с ночи, что прошла под мерное гудение комаров. Спать удавалось урывками.
За спиной охотника, что выбирал путь, кто-то застонал. Послышался звук падения. Хорт обернулся. Родомист оказался распростерт на земле, над ним склонился Ратан.
– Что случилось? – спросил Хорт испуганным шепотом.
– Не знаю, – отозвался Ратан, и тут маг очнулся.
– Что? – в один голос воскликнули спутники, уставившись на пострадавшего. – Что стряслось?
– Кто-то рядом с нами сотворил волшбу, кто-то сильный и в магических делах сведущий, – Родомист говорил уверенно и совсем не походил на человека, только что пережившего обморок. – Но я не могу определить, кто он и где находится. Нападения можно ожидать в любой момент.
Родомист поднялся, и они продолжили путь.
Хорту идти по такому лесу совсем не нравилось. Тяжелый сырой туман, что с самого утра клубился под зелеными сводами, оказался тяжеловат для больной груди. Охотник чувствовал одышку и невольно замедлял шаг.
Из размышлений о собственной немощи Хорта вывел тихий, едва слышный звук, столь же чужеродный для безлюдного леса, как лед для пустыни. Из чащи доносилось пение, тихое и переливчатое. Слов разобрать не удалось, и Хорт в сомнении оглянулся на спутников: слышат ли?
Те шагали, как ни в чем не бывало. Напев, звонкий, словно капель, манил неизъяснимо, и Хорт, сам того не замечая, шел все быстрее. Опомнился лишь от сердитого возгласа за спиной.
– Ты куда бежишь? – крикнул Родомист, утирая пот. – На пожар?
– Заслушался, – сказал Хорт. Как бы в ответ на его слова, пение донеслось вновь, на этот раз явственно.
– Что это? – обычно невозмутимый Ратан выглядел изумленным и встревоженным.
– Не знаю, – отозвался маг серьезно. – Оружие приготовьте, и вперед.
Хорт осторожно раздвинул густые, упругие ветви, потревожив розовые лепестки причудливой формы. В ответ на прикосновение от них потек сладостный аромат. У Хорта от него слегка закружилась голова.
На небольшой поляне, прижав руки к груди, стояла женщина, красивая, стройная. Но что-то в ее облике встревожило охотника. Хорт пригляделся, и увиденное заставило его покрыться холодным потом. Облик незнакомки постоянно изменялся. Волосы то темнели, становясь темно-русыми, то сверкали золотом ржаного поля. Глаза поочередно меняли все оттенки голубого и серого. Очертания тела преображались не столь заметно, скрытые одеждой. Но переменчивость, несомненно, имелась и там. Даже рост женщины время от времени менялся. Но что ужасало более всего – черты лица никак не могли застыть, шли волнами, словно вода, текли, тщась обрести стабильность. Глядя на это, Хорт ощутил тошноту.
– Все ясно, – нарушил тишину Родомист. – Силенок у него не хватает.
– Ты о чем? – спросил Ратан.
– О том существе, что усиленно пытается нас одурачить, – усмехнулся маг, но глаза его были сердиты.
– Об этой женщине? – отведя взгляд от ужасного, но завораживающего зрелища, спросил Хорт.
– Это не женщина. Это существо вообще не имеет пола, – сказал Родомист сурово. – Женщину мы видим лишь потому, что мы – мужчины.
– Как так? – все еще недоумевал охотник.
– Это хищник, не способный передвигаться. И жертвы свои он должен заманивать прямо в пасть. И заманивает, предъявляя существо той же породы противоположного пола. Облик приманки берется из головы потенциальной жертвы. А нас сейчас трое, и головы три, и хищник никак не может определиться с окончательным обликом.
– Что же, – сказал Ратан, извлекая меч. – На этот раз твари не повезло.
– Уймись, – маг положил руку воину на плечо. – Как только ты вступишь на поляну, тебя начнет засасывать живая трясина. Вырваться из нее даже у столь сильного бойца, как ты, шансов немного.
– И что, мы оставим тварь в живых? – вопросил Ратан. Глаза его горели гневом и жаждой боя.
– Уймись, – повторил маг. – Успеешь навоеваться. Конечно, оставим в живых. Зачем убивать? Ты же не убиваешь волка просто потому, что он хищник?
– Но это пыталось напасть на нас, – Ратан мотнул головой в сторону продолжавшей меняться женщины.
– Ну, так ведь не напало же!
– А как этот хищник выглядит? – вмешался в разговор Хорт. – На самом деле?
– Сейчас поглядим, – маг нахмурил брови. Женский облик разлетелся вмиг, и на его месте нагло уставился на людей здоровенный, не меньше аршина в диаметре, глаз на жилистой ножке.
– Ну и пакость! – сказал Хорт, чувствуя, что бледнеет. Ратан нервно сглотнул.
Глаз смотрел на людей со злобой и недоумением. Хорт отпустил ветку, розовые цветки, оставшись без зрителей, сразу потускнели, аромат их пропал.
– Что, насмотрелись? – спросил Родомист насмешливо и почти сразу побледнел, приложил руки к вискам.
– В стороны! – голос мага изменился, стал резким и повелительным. Не особо задумываясь, что он делает, Хорт отскочил.
Струя алого пламени, прошедшая по тому месту, где только что стояли путники, ответила на все вопросы, или почти на все.
Старик– Вот мы и встретились, – удовлетворение звучало в голосе, как радость гадюки, настигшей жертву.
– Я совсем не рад встрече, – ответил Родомист, стараясь говорить твердо и решительно. В противнике, пока невидимом, чувствовалась мощь. Огненную стрелу удалось отбить с немалым трудом.
Краем глаза маг заметил, как Ратан обнажил меч. Солнце заиграло на длинном лезвии.
– Зато я рад, – кусты раздвинулись, и из них вышел среднего роста человек с пронзительными, острыми глазами и крючковатым, хищным носом. – Узнаешь?
Лицо, обрамленное пегой бородой и хитрая усмешка крючконосого показались знакомыми. Память вернулась не сразу, но когда пришла, то расселась хозяйкой, властной и решительной.
– Да, – Родомист скривился. – Маг Межамир из Новгорода. Как такого не узнать.
