Виталий Сертаков - Коготь берсерка
— Как ты нас нашел? — Вшивая Борода отодвинул слугу.
Хаскульд ухмыльнулся и плюнул Торольву в лицо.
— Тебе придется сказать правду. — Старик невозмутимо стер со щеки плевок. — Куда еще поскакали твои люди? Говори, не то Ивар сделает твою смерть очень долгой.
— Ты… ты пугаешь меня болью? — Хаскульд изобразил усмешку. — Запомни, старик. Мать конунгов всюду найдет эту сучку Астрид и ее змееныша… везде найдет. Им не скрыться…
— Так все же вас послала Гуннхильд? Так я и думал, — удовлетворенно прокряхтел старик. — Ей мало крови лучших бондов, да? Ты служишь черной колдунье, Хаскульд, и не стыдишься этого?
— Я служу Матери конунгов… — с трудом выговорил пленник. — Старик, лучше убей меня… или дай мне меч. Дай мне умереть в честном поединке!
— Где еще ваши люди? Кто вас послал в этот дом? Признавайся, тогда я, возможно, облегчу твои страдания!
Ивар скалил зубы и зевал. Ему не терпелось отомстить старому врагу. Торольв подал знак слуге. Тот еще сильнее натянул веревку, перекинутую через крюк. Руки Хаскульда едва не вывернулись из суставов, он застонал, балансируя на носках.
— Куда еще послала Гуннхильд гонцов? — напирал старик. — Где нас ждут? Кто нас выдал?
Тем временем берсерки сложили костер для Бьярни. Вместе с досками собрали кучу ценностей из усадьбы Эгиля. Даг смотрел, как Орм и Байгур безжалостно гнут и калечат дорогую посуду, одежду и резные кресла. Похоже, старина Горм не врал, когда говорил, что для «медведей» нет иных радостей, кроме отваги и воинского братства.
Троих раненых дружинников Хаскульда кинули в хлев, вместе с женщинами и детьми, приперли снаружи двери и подожгли. Служанки Астрид безучастно наблюдали за побоищем. Северянин ежесекундно зевал, ему все труднее становилось держать глаза открытыми. Внезапно вспомнился дядя Свейн. Херсир Волчья Пасть никогда не стал бы мучить беззащитных детей, мало того, он заколол бы всякого из своих дренгов за подобные злодейства. Но Даг не сочувствовал бедолагам, жалобно голосившим из горящего хлева.
— Если не спалить все гнездо, они будут мстить, — без обиняков заявила Астрид. — Они проследят, куда мы пойдем, и приведут новую погоню! Гуннхильд не успокоится, пока мой сын угрожает ее выкормышам!
Наконец, Вшивая Борода отступил. Он устал допрашивать пленника и махнул рукой главарю «медведей». Длинная физиономия Ивара еще больше скривилась на сторону. Он распорол на пленнике одежду и упер тому «Несущего гибель» в живот.
— Где нас ждут, говори! У Сьеберна мыльный Камень? На тропе Лысых Троллей? Говори! Ты убил моего брата, ты убил моего друга Бьярни, ты сгубил конунга Трюггви и еще многих… Но я могу тебя пожалеть.
Хаскульд кусал губы.
Тогда Ивар коротко дернул мечом. В животе Хаскульда образовалась вертикальная щель длиной почти с локоть, оттуда полезло что-то сизое, трепещущее. Пленник впервые закричал. Он закричал так, что заглушил вопли заживо горевших людей. Ивар подцепил острием комок внутренностей и пригвоздил к вертикально стоящему бревну. Даг увидел, как из рваного живота потянулось что-то длинное, похожее на змею с содранной кожей.
Ивар махнул слугам. Те схватились за ворот и медленно пошли. Станок для забоя скота стал проворачиваться со скрипом, волоча за собой Хаскульда. Клейменый раб захохотал и снова начал хлестать бывшего господина кнутом. Тот хрипел, раскачивался, но брел вместе со своей «дыбой». Его кишки наматывались на бревно, а веревка не позволяла упасть замертво.
— Не бейте его! — приказал Ивар. — Пусть подыхает медленно! Он отдал моих троих бойцов псам. Теперь пусть им самим пообедают псы, ха-ха-ха!
Костер под Бьярни разгорался. Хлев тоже пылал, огонь уже перекинулся на соседние крыши. Торольв велел срочно седлать коней. Орм и Байгур свалились посреди двора и захрапели. Чувствовалось, что Ивару не терпится к ним присоединиться, он мужественно сражался со сном.
Берсерки как-то внезапно и все одновременно ослабли.
— Навьючьте все, что можно есть, — велел Торольв служанкам. — Как только госпожа отдохнет, мы сразу тронемся в путь. А где наш Даг? Кто видел этого бесшабашного парня? Он случайно не ранен?
— Из него получится славный воин, — сонно пробормотал Ивар. — Не зря мы его взяли с собой.
— Я здесь, — заплетающимся языком проговорил Даг. Парнишке очень польстило, что самый грозный воин о нем не забыл.
— Да, хорошо, что ты не околел после нашего супа, хо-хо! — продолжал Ивар. — Я видел, как ты прикончил того хорька… Еще немного, и Хаскульд бы сбежал!
— Мальчик доказал свою преданность. — Астрид вышла из бани с мокрыми волосами, за ней служанка несла маленького спящего Олава. — Мальчик держит слово. Не зря он носит волчью метку!
— Если бы Хаскульд бежал, Гуннхильд послала бы по следу охотников… — согласился Вшивая Борода. — Но мы их запутаем. Дочь моя, ты не выспалась…
— Я достаточно отдохнула, — уперлась красавица. — Едем теперь же.
Чьи-то руки бережно подняли Дага и уложили на телегу. Рядом с ним очутились храпящие Орм и Байгур. Могучие берсерки больше всего походили на выжатые тряпки. От Байгура разило кислятиной, словно минуту назад его вырвало. Пока на опушке собирали пожитки, куда-то исчез Ивар. Его долго не могли отыскать. Оказалось, вечно подозрительный норвежец взобрался на ясеневую ветку, привязал себя ремнем и мгновенно уснул. Снимать его с дерева снарядилась небольшая экспедиция.
— Пусть мои верные защитники спят. — Астрид шикнула на слуг. — Никому не тревожить их и… укройте теплее. И положите подле питье и лучшее мясо! Они теперь будут долго спать.
Когда рядом с Дагом пристроили Ивара, мальчишка решил, что Ивар скоро умрет. Его кривая физиономия почернела, в щелочках глаз виднелись одни белки, изо рта текла слюна.
— Они напоили своим варевом мальчишку, — шептала пожилая служанка, укрывая Дага грубыми одеялами, — говорят, если кто не умер в первый раз, такого железо и после не возьмет!
— Жалко его, красивый мальчик… — отозвался молодой женский голос. — Если понравится быть оборотнем, недолго тогда жить…
Вокруг Дага все качалось. Когда повозка подпрыгнула на камне, он ненадолго очнулся и разомкнул веки. Отряд Астрид растянулся на пологом лесном склоне. Далеко позади неприступной стеной вздымался хребет Лысых Троллей. Где-то там снег засыпал догоравшую усадьбу Эгиля Низкого. А впереди расстилались бескрайние чащобы Свеаланда.
Даг прислушался и услышал знакомый звук. Далеко-далеко на востоке рычал залив Большой Бельт.
Глава тридцать пятая
