Вера Камша - Зимний излом. Том 2. Яд минувшего. Ч.2
Ойген не был дураком, но он был другом. Разумеется, ни о каких позабытых колпачках и речи нет, но бергер решил на пять минут поглупеть. И поглупел.
– Понси не столько товарищ, сколько дурак! – Увы, Савиньяк окончательно подмял Рафиано. – А случайность – это то, благодаря чему господин Придд стал полковником.
– В таком случае ненадетые колпачки являются закономерностью, – подвел итог Райнштайнер. – Полковник Придд, о вашем проступке будет доложено регенту. Для офицера вашего ранга вы повели себя недопустимо. Теньент Сэ, вы арестованы. Отправляйтесь к коменданту замка и отдайте ему шпагу.
– Слушаюсь, господин командор! – Арно с издевательским рвением щелкнул каблуками. – Разрешите идти?
Посидеть под замком обормоту и впрямь не повредит… Приказ – ерунда, а вот судить наотмашь не стоит. Особенно сыну маршала Арно.
– Теньент, – велел Жермон, – стойте! Герцог Придд, кто, когда и при каких обстоятельствах произвел вас в полковники?
– Господин генерал, я вчера в вашем присутствии уже ответил на этот вопрос.
Так… Другой на месте этого недобергера кричал бы о своих приключениях со всех крыш… Да и сам он был хорош. Став капитаном, таскал перевязь даже поверх шубы. Чтобы видели и знали.
– Полковник, – потребовал Райнштайнер, – извольте не спорить с генералом. Отвечайте!
– Прошу меня простить, господин генерал! – А ты с норовом, хотя каким еще тебе и быть? – Меня произвел в полковники Первый маршал Талига герцог Алва. Это произошло в ночь с девятнадцатого на двадцатый день Зимних Скал.
– При каких обстоятельствах? – Жермон спрашивал Придда, но смотрел на Савиньяка. Паршивец был поражен, и поделом.
– Находящийся в моем подчинении отряд атаковал конвой, перевозивший герцога Алва из Ружского дворца в Ноху, – ровным голосом доложил Придд. – Нам удалось справиться с солдатами, которыми командовал цивильный комендант столицы герцог Окделл, освободить господина Первого маршала Талига, а потом без потерь покинуть Олларию.
– Что скажешь, Арно? – подмигнул обалдевшему теньенту Жермон. – Все ясно или хочешь узнать что-нибудь еще?
– Хочу, господин генерал! – Савиньяки так просто не сдаются. – Почему герцог Придд столь внезапно перешел на сторону Талига и когда он перейдет обратно?
– Ответ на этот вопрос лежит за гранью приличий, – сообщил несведущим Райнштайнер. – Полковник, вы не обязаны отвечать.
– Разумеется! – Арно получит по шее сегодня же, но наедине, и хорошо получит. Даже если он окажется прав. Потому что дыма без огня бывает, и в нем можно задохнуться.
– С вашего разрешения, я отвечу. – Жермон, переставший быть Ариго, тоже бы ответил. Если бы только знал, за что. – Господин Манрик и господин Колиньяр сделали меня главой дома. Я вынужден думать о будущем семьи и тех людей, чье благополучие связано с нашей фамилией. У засевшего в Олларии господина будущего нет, то же самое можно сказать и о его сторонниках. Как глава дома, я должен защитить своих людей и обеспечить им спокойную жизнь. Это возможно, если я докажу делом, что не являюсь врагом Талига. Слов для этого недостаточно. Мне показалось наиболее разумным отбить герцога Алва. Я это сделал, и господин Первый маршал принял нашу службу.
А службу Жермона приняли Торка и Арно Савиньяк, но на опозоренном офицере не висели ни родичи, ни вассалы. Он отвечал только за себя и, кажется, ответил…
– Герцог, ваши доводы весьма разумны. – Сосредоточенно раздумывавший Райнштайнер, похоже, вынес вердикт. – Многие беды прошлого года сделаны руками Манрика и Колиньяра. Судьба вашей семьи и мятеж в Эпинэ есть порождение их жадности и глупости, но мы будем еще об этом говорить. Виконт Сэ, я настоятельно советую вам принести герцогу Придду свои извинения.
Арно вскинул голову:
– Это преждевременно, война только начинается. Если господин Придд к концу года примет личное участие в сражении и при этом останется подданным Талига, я съем свою шляпу и извинюсь.
– Полагаю второе излишним. – Улыбнулся одними губами Придд. Как же звали того гвардейца, в рожу которому двадцать лет назад Жермон выплеснул вино? Казалось, уж это имя он не забудет, а забыл…
– Полковник Придд, – усмехнулся Ариго, – я, в отличие от господина Райнштайнера, свободен и не прочь размяться. Вы хороший фехтовальщик?
– В Лаик я несколько уступал виконту Сэ, – сообщил Придд, – он вышел шестым, я – восьмым.
– Я был вторым, – усмехнулся Ариго, – но последние десять лет фехтовал реже, чем хотелось бы. Составите мне пару?
– Охотно, господин генерал.
– Герман, вам следует взять учебные шпаги, – напомнил Ойген. – Господин Фельсенбург, вы нужны вашему адмиралу, а вы, теньент, как явный зачинщик ссоры, коменданту. Идемте.
Арно задрал нос и вышел вслед за Ойгеном, Фельсенбург тоже сорвался с места. Родич кесаря до мозга костей был предан сыну оружейника. Все мы кому-то преданны, особенно в двадцать лет. Придд начал с того, что отсалютовал Ворону шпагой, а кончил тем, что напал на конвой.
– Полковник, вы назвали одну из причин вашего решения, но были и другие. Я прав?
– Господин генерал, другие причины не являлись определяющими.
Вот ведь скотина! Безрогая, до безобразия упрямая молодая скотина, которая станет раз за разом нарываться и рано или поздно нарвется. Жермон глянул на собственный клинок, словно видя его впервые. Ойген будет вне себя. Если узнает.
– Очевидцы рассказывают, что вы оказали герцогу Алва в день его ареста королевские почести. Это так?
– Да. – Говорить мы не желаем. Еще бы, гордость раньше нас родилась. А глупость раньше гордости. Жермон с силой вбросил шпагу в ножны.
– Вам не верят те, кто не верил вашему отцу. – Возможно, он делает глупость, но не сделать ее – сделать подлость. – Мне не верили те, кто верил моему… Верят… верил… верили… Похоже на упражнение по грамматике, кошки б разодрали моего ментора! Пойдете в авангард под мое начало? Да или нет?
Глава 4
Надор. Старая Придда
Толстуха Мэтьюс в Надоре не протянула бы и дня, а если б и протянула, вернулась бы в столицу тощей, как ручка от лопаты, но Луизе терять было нечего. Кроме головы, а для этого требовалось нечто поопасней герцогских кушаний. Капитанша опустилась в скрипучее кресло, скользнув безнадежным взглядом по гнутому серебру и коровьим мощам.
Домочадцы Повелителей Скал уныло готовились к ужину, а за стеной тупо скакал Невепрь. Тварь не брал ни Мирабеллин Создатель, ни Денизины демоны, ни сон, ни дневной свет. Грохот то замолкал, то возобновлялся с новой силой, и Луиза решила считать, что рядом забивают сваи. Что решила Мирабелла, капитанша не знала, но герцогиня была верна себе.
