Галина Романова - Операция «Невеста»
— А чего тут бояться?
— Ну как же… Изволите видеть, проклявший ваш род некромант был предан неправильной смерти. Во-первых, ни ваш родственник, граф Владен, ни кто-либо из его окружения не обладали достаточными силами, чтобы спорить с человеком, наделенным магическим даром. А без этого любое подобное деяние обречено на провал. Во-вторых, некромант был еще жив, когда его положили в могилу. Его силы позволили ему сохранить подобие жизни на протяжении стольких лет. Граф Владен, наверное, считал, что долгая мучительная агония будет достаточным наказанием за преступление, но просчитался. Я уж не говорю о том, что сам способ убийства был выбран неправильно. То есть граф допустил три ошибки. Я же собираюсь их исправить. Здесь, — обвел рукой людей, — собрались некроманты. Наших совместных сил должно хватить на то, чтобы нейтрализовать любое вредоносное колдовство. Кроме того, мы изберем правильный способ казни, когда тело уничтожается, а душа сразу отправляется в Бездну, лишаясь шанса на перерождение и возвращение в этот мир.
— Понятно. — По лицу виконта было видно, что он понял ровно половину, но изо всех сил старается сделать вид, что разобрался, в чем проблема. — А зачем столько народа и… мое участие? Вы хотите принести кровавую жертву?
— Не совсем. — Я взял молодого человека за локоть, вводя в круг. — Дело в том, что мне довелось беседовать с этим… с покойным некромантом. И он, сам того не желая, выдал мне секрет своей живучести. Он сказал, что его нельзя убить обычным способом, он всегда найдет, как ускользнуть, — проползет змеей, улетит нетопырем, ускользнет червем… Наша задача как раз и не дать ему этого сделать.
— Он превратится в какую-то тварь? — догадался виконт.
— Да. И эта тварь должна быть уничтожена и сожжена. Как и оставленное здесь тело.
— Нашли!
Оставив Луциана Гневеша, я кинулся к разрытой могиле.
«Смертники» уже извлекали из нее нечто, замотанное в старый расползающийся под руками погребальный саван.
— Какая гадость! — вырвалось у виконта. Его паж побледнел и отшатнулся, но мне было не до брезгливости. Я помог осторожно вынуть тело, уложив на край могилы, и тихо отогнул край савана, взглянув в лицо того, кто еще пару дней назад именовал себя Хозяином. При свете дня лицо представляло собой обтянутый сухой кожей череп с провалом рта и прикрывшими глазницы морщинистыми веками. У него отросла длинная седая борода, но с пятнистого черепа сошли все волосы, так что он был почти лыс. Трудно сказать, был ли он когда-то красив. Мне, как мужчине, сие не представляло интереса.
Но это тело еще жило, как бы дико ни звучало подобное утверждение. Я чувствовал трепет его души. Цветные нити ауры не провисли, не перепутались и по-прежнему были яркими и упругими. Можно даже сказать, что покойник все слышал и замечал, но не мог шевельнуться — чары, о которых я позаботился заранее, и яркий свет дня сковали его надежнее любых цепей. До поры до времени.
— Зарывайте могилу, — распорядился я. — И накладывайте сверху дрова для костра.
Монахи и студент-практикант принялись за дело. Им немного помог старший оруженосец виконта Луциана. Младший стоял поодаль, держа лошадей. Остальные ждали. На лицах моих коллег было написано ожидание, физиономия приглашенного ведьмака излучала презрение и скуку.
Пока они трудились, я еще раз проверил целостность защитного круга и в самом конце дорисовал пентаграмму. Раньше не стал этого делать из опасения, что ее все равно затопчут.
Закончив все дела, занял свое место, обнажил ритуальный нож. Руны на лезвии вспыхнули ярко-зеленым светом. Все смотрели на меня, ожидая распоряжений. Что ж, приступим.
Нелегкое это, однако, дело — судить некроманта. Но без этого никак.
— Изгнанный из наших рядов, — заговорил я, — лишенный имени и рода! Ты совершил преступление, во зло используя свой дар. И ныне я, Згаш Груви, некромант и действительный цеховой мастер,[21] приговариваю тебя по законам гильдии к сожжению на костре. Да будут свидетелями все присутствующие.
— Свидетельствую, — промолвил мэтр Осока.
— Свидетельствую, — произнесла мэтресса Богна Вжик.
— Свидетельствую, — негромко добавил третий некромант.
— Свидетельствую, — помедлив, присоединил свой голос и ведьмак.
— А я? — Виконт Луциан вопросительно оглядел всех. — Тоже должен говорить? Тогда от имени своего рода свидетельствую и я!
Вот так. Два свидетеля уже достаточно для того, чтобы к приговору никто не посмел придраться, а тут их нашлось пятеро. Немного успокоившийся чиновник магистрата что-то быстренько подправил в привезенном с собой пергаменте и обошел всех стоявших в кругу людей, давая каждому по очереди подписать бумагу. Вот теперь это был обычный судебный акт. И хотя для благоприятного исхода ритуала сей документ не играл роли, все одновременно успокоились и подтянулись.
— Господарь, — кивнул я старшему оруженосцу, — прошу вас поджечь костер, как единственному среди нас, не заинтересованному в результате. После чего встаньте подле своего господина. А вы все слушайте меня! Я не знаю точно, с чем нам предстоит столкнуться. Могу лишь попросить не отступать и постараться, чтобы ни одна тварь, какова бы она ни была, не выскользнула из защитного круга. Хозяин предупреждал, что может ускользнуть от расправы в виде нетопыря, змеи, даже червяка. Не упускайте никого! Иначе придется все начинать сначала. И что-то подсказывает мне, что этим будут заниматься уже другие люди.
— А мы? — поинтересовался практикант.
— А нами займутся могильщики.
Я не хотел никого пугать. Но трудно было удержаться при виде того, как вытянулось лицо студента. Представитель магистрата попятился, бледнея и прижимая подписанную бумагу к груди.
— Неужели все настолько серьезно? — скептически хмыкнул ведьмак.
— Скоро сами сможете убедиться, прав ли я.
— Ладно, с телом мы разберемся. А как насчет души? — спросила мэтресса Богна.
— Да-да, — занервничал виконт Луциан. — Его душа попадет в Бездну или…
Я поднял голову, озираясь. Она была здесь. Фигура в темном платье с вуалью, закрывающей лицо, скромно держалась в стороне. Пока ее не замечал никто, даже коллеги, но мне-то было понятно почему. Когда-то Пенчо-Пейн был и ее супругом тоже. Она его тоже, наверное, любила.
Оруженосец шагнул вперед с факелом в руке…
— Подождите!
Мы со Смертью почти одновременно сделали шаг вперед. Под ворчание некромантов и презрительное фырканье ведьмака — мол, что еще удумал, импровизатор? — я наклонился, отогнул уголок старого савана и отхватил его ножом. Он вспыхнул. На ткани проступили руны — и погасли. А бережно свернутый клочок старого льняного полотна отправился в карман куртки.
