Евгений Щепетнов - Свет и Тьма
- Последний раз. Самый последний. Вдруг, пока ты там путешествуешь, со мной что-то случится... ведь будешь жалеть потом, что отказал!
- Нечестный прием! – буркнул Нед внезапно осипшим голосом, подошел к постели и опрокинулся на Санду, застонавшую под его тяжестью...
Затем они мылись, укладывали волосы с помощью служанок, завтракали, а когда за ними пришел слуга, чтобы отвести в каминную залу, оба были готовы – Санда одета в белое платье из невероятно дорогой ткани, которую имели право носить только короли, Нед же оделся так, как обычно - куртка, облегающие брюки, мягкие полусапоги – ему не стоять на виду у всего города и не ждать, когда корону возложат на его голову. Он всегда предпочитал удобство красоте.
В зале собрались все – не было только Великого Атрока и ее приспешников. Генерал оделся в белоснежный мундир, под стать своей жене, на груди сверкали боевые и светские награды – Нед даже поразился, сколько их было. Они устилали мундир сверху донизу, и Нед с усмешкой подумал, что награды могут служить чем-то вроде брони – их и мечом не разрубить.
Хеверад увидел, куда смотрит Нед и развел руками:
- Положено! Что поделать! Самому смешно! - Приветствую, милая – голос Хеверада был ровным и благожелательным, а взгляд остановился на припухших от поцелуев губах «жены». Он непроизвольно вздохнул и помрачнел – если бы на месте Неда этой ночью был он! Но что поделаешь – все то, что сейчас происходит, они оговорили заранее, и генерал смирился, дав себе слово – подыщет любовницу похожую на Санду.
Увы – с возрастом приходят деньги, слава, власть..а вот молодость, молодость уходит. И наступает момент, когда ложась в постель с очередной красоткой ты невольно думаешь – за что она меня любит? Не за тугой ли кошелек с золотыми? Не за кольцо ли с камнем, которое подарил ей на прошлой неделе? И становится грустно – такому как Нед нет нужды покупать себе любовь. Она стелется ему под ноги, упрашивая – возьми, возьми меня! И молодой человек перешагивает через нее... Ничего, вспомнит когда-нибудь, когда станет таким, как Хеверад – богатым, известным, и... немолодым.
Генерал снова вздохнул, немного успокоился и подал руку жене:
- Присаживайся возле меня, дорогая. Пусть все видят, как мы любим друг друга! – голос Хеверада был доброжелательным и искренним, но Санда различила явственные нотки иронии в его голосе. Хеверад понял, что она догадалась, и легонько подмигнул: - Все нормально. Не беспокойся. Считай, что мы просто партнеры в торговой сделке. Все, что я скажу на людях, все, что буду делать – это для толпы. Вопрос, правда, слегка запоздалый – мы можем продемонстрировать жрецам, что ты стала настоящей женой в полном смысле слова?
- Можем – зарделась Санда – все в порядке.
- Это хорошо, когда все в порядке – грустно вздохнул генерал – тогда поехали на городскую площадь. Нас там ждут – народ с утра толпится. Им обещана раздача денег и большой пир. Одни траты! – вздохнул Хеверад и подав руку «жене» пошел к выходу.
Фанфары, ветер, солнце! Флаги хлопают на ветру, как кнуты извозчиков, люди вопят, тянутся к открытой повозке, в которой едет будущая королева. Возле девушки стоит большая плошка с серебряными монетами, время от времени Санда зачерпывает горсть и швыряет в толпу. Тут же вспыхивает побоище, люди давятся, пытаясь собрать укатившиеся кругляшки, дерутся, льется кровь, кричат стражники, древками копий расталкивая дерущихся. Санда морщится, а Хеверад успокаивающе похлопывает ее по руке:
- Ничего, ничего – так положено! Каждую коронацию гибнет не менее ста человек – в давке и драках. Это как жертва богам.
- Но это же... гадко! – пытается сопротивляться девушка, но «муж» лишь укоризненно мотает головой, и она смиряется, стараясь зачерпнуть побольше и бросать почаще – чтобы не было такой давки. - Щедрая! Да не оскудеет рука! – вопят красномордые, потные, возбужденные горожане, протягивая к повозке руки с широко расставленными пальцами, в мольбе: «Дай Дай! Дай!»
- Мудрая! Победительница! Великодушная! – тянутся, тянутся руки – жадные, загребущие, они кажутся огромными, как у великанов, длинными, как змеи и вот-вот вцепятся в глотку будущей королеве, в едином порыве: «Дай! Дай! Дай» Санда задохнулась, схватившись за горло, и Хеверад обеспокоенно посмотрел на нее:
- Что, что с тобой? - Затем оглянулся на толпу, нахмурился и шепнул - Потерпи. Все когда-то кончается. И это закончится. Это твой народ – смотри на него, запоминай, впитывай. Они все хотя лишь одного – чтобы им дали – много, и даром. Но это нормально. Все мы такие. Только они не боятся показывать себя такими, какие они есть, а мы пытаемся соблюсти приличия. А по сути – мы такие же жадные твари, только урвавшие больше, чем другие. Кинь им еще деньжонок, не забывай – получил много – дай немножко и подчиненным. И тогда они будут тебя любить и смотреть сквозь пальцы на твою придурь, не замечая очевидного...
Санда внимательно посмотрела на своего «мужа», и увидела – он искренен. И сейчас Хеверад раскрылся ей с другой стороны – это был настоящий правитель – умный, в меру циничный, в меру щедрый. Такой и должен быть настоящий король. А вот она... она чужая на этом празднике жизни.
Девушка вздохнула и начала отчаянно забрасывать в толпу горсти и горсти блестящего металла, пока пространство сбоку от повозки не превратилось в кишащее муравьями поле. Люди ползали на коленях, совали найденные монеты за щеку, вылавливая их из пыли, луж и лошадиного дерьма.
Сама церемония прошла быстро – жрецы храмов вначале провели претендентку на трон в храм Создателя – пришлось вновь пройти унизительную процедуру осмотра, дабы убедиться, что она настоящая жена своего мужа – это было нужно для Хеверада, иначе брак мог быть признан недействительным.
Жрица Селеры, вытирая руки белоснежным полотенцем, задумчиво подумала о том, что готова поклясться – жена Хеверада лишилась девственности только этой ночью. А еще – женщина наполнена ненормально большим количеством семени, что трудно ожидать от не очень-то молодого Хеверада – неужели они занимались этим всю ночь напролет, как если бы генерал был молодым жеребцом?
Впрочем – своих замечаний по этому поводу жрица никому не сообщила, благоразумно оставив их при себе, лишь сказала собранию жрецов, что: «Эта женщина суть жена своего мужа!» - и процедура коронации покатилась дальше, как по маслу. Претендентку на корону вывели на специальный помост, который сколотили за ночь и покрыли драгоценными коврами, затем жрец Создателя трижды грозно спросил у будущей королевы: «Отрицаешь ли ты темную сторону?!»
Конечно, она отрицала.
Потом трижды вопрос: «Любишь ли ты богов и Создателя нашего?!»
