Начала - Шибанов Виктор
На этот раз ощущение было таким явным, что Амин не усомнился – ему не почудилось. Присмотревшись – Орлиный Взор еще немного действовал, – он различил небольших, меньше ладони в длину, тварей, кишевших в воде вокруг. Они напоминали тритонов (а быть может, именно они и плавали у его ног) и, похоже, были абсолютно безвредны. Но прикосновения их, пусть через толстую кожу сапог, оказались удивительно неприятными. Всякий раз, когда какое-то земноводное ударяло о ногу или, цепляясь когтистыми лапками, пыталось вскарабкаться по штанине, по спине у в общем-то небрезгливого волшебника пробегала дрожь. Поэтому, когда Амин нащупал ступени, поднимающиеся из полузатопленного коридора, он с облегчением вздохнул.
Еще через пару десятков шагов Амину показалось, что впереди забрезжил свет. Неужели отсюда может быть выход прямо на улицы и площади Далла? Впрочем, сейчас на поверхности стояла ночь – так что же было источником этого странного сияния? Да и вообще, волшебник сейчас находился на многие десятки локтей под землей.
Амин замедлил шаг, пытаясь определить, нет ли поблизости опасности. Однако все три Сферы, доступные его чувствам, были спокойны. Последние несколько шагов – и стены коридора разошлись в стороны. С восторгом Амин смотрел на огромный зал, заполненный мягким рассеянным светом – именно его он и увидел издали. Светильников не было видно, казалось, сияние исходит из самого воздуха. Потолок и стены зала терялись в этом свете, вершины колонн, поддерживавших свод, уходили в никуда.
Юноша подошел к ближайшей колонне. Она была удивительно гладкой, ни единого следа от зубила, ни малейшего шва. Конечно, это не могло быть творением самой природы. И вместе с тем Амин понимал, что ни один самый искусный каменотес не может сделать ничего подобного. Не удержавшись, волшебник коснулся колонны и тут же отдернул руку. Поверхность оказалась обжигающе холодной – словно была изо льда.
Не могло быть сомнений – перед Амином была работа мастеров древнего города. Он попал в Далл Изначальный. Но куда нужно идти, чтобы приблизиться к подвалу особняка Милисенты? Впрочем, почти сразу же выяснилось, что выбора нет: попытавшись обойти зал вдоль стены, юноша почувствовал, что воздух становится все более плотным, превратившись через несколько шагов в прозрачную и непреодолимую твердую преграду. Свободным был только путь через зал. Туда и направился маг. Зал, казалось, не имел границ, и волшебник вскоре потерял счет колоннам. Наконец, в очередной раз всмотревшись вдаль, Амин как будто различил в рассеянном свете контуры высокой арки – зал оказался все же не бесконечным.
Так и было, все четче проступала арка – не меньше десяти человеческих ростов в высоту, но вместе с тем узкая, шагов в пять. Проход сквозь нее закрывали ворота, сделанные, видимо, из какого-то металла. Ни засова, ни какого-либо замка на воротах не было. Неужели все-таки придется возвращаться?!..
Внезапно створки ворот стали бесшумно открываться. Но они не распахивались, а исчезали внутри стен. Амин подошел ближе. За аркой находился еще один зал, как и тот, через который он только что прошел, но гораздо меньше: ворота, подобные раскрывшимся перед ним, были видны на расстоянии не более полусотни шагов.
Едва волшебник миновал арку, как створки сомкнулись прямо у него за спиной – так же бесшумно. И в тот же момент рассеянный свет померк, а волна паники захлестнула разум юноши. Тишина, дотоле успокаивавшая его, внезапно обернулась мертвым молчанием забытого склепа. В наступившей темноте Амину показалось, что потолок начал медленно опускаться, а стены – смыкаться. Еще мгновение, и страх одолеет его. Тогда, визжа от животного ужаса, он бросится к закрывшимся воротам, будет пытаться открыть их, срывая ногти, разбивая в кровь кулаки, стучась головой – пока сердце его не разорвется на части.
Удар копытом в грудь привел волшебника в чувство. Главная опасность скрывалась сейчас в разуме Амина – его самые скрытые, самые потаенные страхи сейчас старались вырваться наружу, сводя мага с ума. Но виной тому наверняка было какое-то древнее проклятие, наложенное на это место. Оно защищало Первый Город от незваных гостей куда лучше, нежели любые засовы и замки. Старый торговец был прав…
Нечто похожее, только намного слабее, волшебник испытал, пытаясь попасть в жилище Милисенты. Тогда его спас Щит Духа. Собравшись с силами, Амин сотворил заклинание, которое должно было уберечь мага от сил Астрала. Но страх не отступил – похоже, воздействие проклятия было куда тоньше, исходя из слоев Ментала.
– Я. Должен. Отсюда. Выбраться, – с трудом прошептал сам себе волшебник. – Выход. Ворота. Ворота…
У него оставался лишь один способ спастись. Защитить обуреваемый ужасом разум могло лишь полное сосредоточение на чем-то одном. Когда-то о Дипатии – самых основах искусства охранения разума от постороннего воздействия, одного из наиболее сложных разделов Мистицизма – рассказывали ученикам в Гильдии Гарма. И занятия эти вел не кто иной, как сбежавший недавно с мятежниками магистр Мариус.
Лишь однажды прибегал к Дипатии Амин – во время памятного допроса перед Советом Гильдии Магов Далла два года назад. Тогда ему это отчасти удалось. Но сейчас мощь давящих на волшебника сил была многократно выше…
– Ворота… Ворота… – твердил маг.
Всю волю, все силы, все сознание он сконцентрировал на дальней арке. Если он доберется туда – он спасен. С огромным трудом Амину удалось сделать шаг. Потом еще… Ужас понемногу стал отступать… И вдруг зал с колоннами пропал – на смену темноте подземелья вспыхнул ослепительный свет.
Глава семнадцатая
Амин зажмурился – настолько неожиданным оказался переход от тьмы к свету – и понял, что он уже не в подземельях Далла. Дул ветер, настолько сильный, что юноше пришлось наклониться. И ветер нес запах гари. Давящая тишина древних залов исчезла, совсем неподалеку раздавались грохот, крики людей и чей-то рев.
Медленно волшебник открыл глаза. Он сразу узнал место, куда попал, хотя раньше был здесь всего лишь однажды, еще мальчишкой. Амин стоял на верхней площадке одной из привратных башен Гарма. Тогда, много лет назад, юный ученик Гильдии Магов, затаив от восторга дыхание, любовался величественными видами города. Картина, представшая перед ним сейчас, было не менее впечатляющей – но теперь она заставила его содрогнуться от ужаса.
Город был охвачен огнем. Повсюду сквозь клубы дыма прорывались языки пламени. Казалось, горит все вокруг – до самого горизонта. Большая часть зданий лежала в руинах, грохот, который доносился до волшебника, раздавался, когда обваливалась прогоревшая кровля очередного дома или рушился кусок городской стены. По засыпанным обломками улицам с испуганными воплями метались люди. Сверху они казались крошечными и оттого смешными, но было ясно, что жители в панике пытаются выбраться из погибающего города. Однако выход был перекрыт стеной пламени – городские ворота горели, как и все в обреченном Гарме. Но не только от пожаров пытались спастись несчастные горожане…
Снова раздался рев – злобный и торжествующий. И на площадь у пылающих ворот, где столпилось не меньше сотни человек, из развалин домов, из прилегающих переулков выскочили кошмарные твари. Амину довелось видеть их – на страницах одного древнего манускрипта. Это были обитатели Инферно – сферы миров еще более плотных, нежели Аркан. Демоническими порождениями, как говорилось в старинной книге, двигали лишь три желания – голод, похоть и убийство.
В мгновение ока орды омерзительных чудовищ захлестнули истошно кричавшую толпу горожан – и камни площади скрылись под потоками крови. Амин даже не успел сотворить ни одного заклинания. Хоть он и понимал, что ему не справиться со всей этой нечистью, но и бездействовать, глядя с безопасной площадки на мучения людей, волшебник не мог.
Впрочем, площадка оказалась не такой уж и безопасной. Внезапно раздался оглушительный грохот, и вся привратная башня содрогнулась. Амин с трудом удержался на ногах, едва не свалившись в открытый люк в полу. Оттуда, из темного проема, где винтовая лестница шла от земли до верха башни, донеслись рычание, глухие удары и смутно знакомый голос. Несколько секунд спустя из люка выскочил гном. Волшебник узнал его не сразу – это был Твердолоб, все лицо и седая борода его были залиты кровью. В руках гном сжимал тяжелый боевой молот – с него стекала какая-то зеленая омерзительно вонявшая жижа.
