Робин Бейли - Врата Черепа
Ослепительное сияние вокруг колдуна становилось ярче с каждой секундой. Он вызвал магические силы и теперь не мог укротить их. Она должна сделать это за него.
Стужа была уже совсем близко. Теперь энергия острова пронизывала и ее. Тело кололо, сводило мышцы. Но времени на раздумья у нее не было. Она знала, что через несколько секунд будет биться в конвульсиях, как и Онократос.
Стужа увидела в глазах старика благословение. Собрав последние силы, она ударила его в челюсть.
Глава 18
Светопреставление прекратилось. Земля перестала дрожать. В небе прогремел последний раскат грома и затем все стихло. Сияние погасло. Пламя еще раз взвилось ввысь и исчезло. Теперь арену освещали лишь бледные звезды.
Стужа поморгала, привыкая к темноте. Скрюченное тело Онократоса лежало у ее ног. Колдун застонал, когда девушка провела рукой по его лицу, веки старика дрогнули и поднялись. Онократос взглянул на нее и кивнул — он был слишком слаб, чтобы говорить.
Стужа вновь услышала свое имя и повернулась в поисках того, кто ее позвал. Она узнала голос.
— Где ты? — спросила девушка.
— Я не могу пошевелиться, — отозвался Трас Суртиан.
Она осторожно двинулась к нему. С исчезновением огненного кольца Стужа перестала видеть трещины, которыми была покрыта арена.
— Я не вижу тебя в темноте! — крикнула она. — Говори что-нибудь.
Поток коркирских ругательств привел ее к цели.
Трас Суртиан был погребен под грудой костей и черепов. Стужа видела только его лицо и руку, торчавшую из этой груды под странным углом.
— Думаю, рука сломана, — сообщил коркирец, когда Стужа принялась его откапывать. — Я не чувствую пальцев.
Девушка не ответила, пытаясь сдвинуть тяжелый обломок, придавивший его локоть. Трас Суртиан застонал и выругался, когда она задела руку.
— Прости, — искренне извинилась Стужа. Капитан покачал головой и прикусил от боли губу. — Позволь мне помочь.
Стужа напрягла все силы, чтобы поскорее высвободить Траса.
— Ты победила, — услышала вдруг она знакомый голос.
Холодная рука сжала ее сердце.
— Гел?
Демон появился из темноты. Девушка сделала шаг назад. Гел нагнулся, чтобы поднять обломок, который Стужа не могла сдвинуть с места.
— Я думала, ты погиб, — сказала она ему и с ненавистью добавила: — Я молилась, чтобы ты погиб.
Неподалеку из стороны в сторону бродил Ашур. В ночном мраке были видны только его горящие глаза. Стоило Гелу подойти к Стуже, единорог тоже двинулся к своей хозяйке. Он взрывал пыль копытом, грозно, словно для удара, опустив витой рог. Услышав зов Стужи, Ашур направился к ней, но внезапно остановился, попятился назад, затем разбежался и перепрыгнул через широкую трещину. Оказавшись возле Стужи он ткнулся ей мордой в плечо.
Девушка погладила его гриву. Рядом с Ашуром она чувствовала себя в безопасности.
— Нам нужно освободить Траса, — прошептала она на ухо единорогу.
Благодаря Гелу это не заняло много времени. Колено капитана было вывихнуто, распухло и страшно болело. Но в общем Трасу повезло. Кости и черепа, из которых была сложена обрушившаяся на него стена, весили куда меньше, чем камни и кирпичи. С помощью Стужи он даже сумел встать.
— Нужно отнести его за ворота, — обратилась девушка к Гелу. — Ты сможешь это сделать?
Трас Суртиан отстранился от Гела.
— Мне не нужна твоя помощь. Я видел тот удар, который повалил тебя. Он не был особенно сильным. Ты притворился, что потерял сознание, надеясь, что Догон тебя не тронет. И оставил меня сражаться с ним в одиночку. — Трас взглянул на Стужу, затем на Ашура. — Я не могу ходить. Позволь мне сесть на него.
Девушка поджала губы. Никто, кроме нее, не ездил на единороге. Она не знала, как отреагирует Ашур, когда Трас попытается на него взобраться. Старику сейчас было бы совсем некстати шлепнуться с коня.
— Может, ты лучше спросишь у него сам? — сказала она с сомнением.
Но, к ее удивлению, единорог подошел и спокойно встал рядом с Трасом. Капитан вопросительно взглянул на Стужу. Она только пожала плечами.
— Никогда не знаю, что у него на уме, — искренне призналась она. Затем повернулась к Гелу. — По крайней мере помоги ему взобраться в седло.
— Нет. — Трас Суртиан был непреклонен. — Он уже показал свой подлый характер. — Прежде чем Стужа успела возразить, упрямый коркирец присел на здоровой ноге и подпрыгнул, обхватив одной рукой единорога за шею. Трас лежал поперек седла словно мертвец.
— И так сойдет, — сказал он Стуже, морщась от боли, когда та попыталась перекинуть через седло его здоровую ногу. — Поехали.
Онократос сидел у Врат. Увидев, что они приближаются, колдун вскочил и помог Трасу Суртиану спешиться. Вместе со Стужей они усадили капитана около стены. Разорванные кожаные бутыли валялись в том самом месте, где их бросил Трас Суртиан. Девушка заметила несколько оставшихся в них капель и смочила сухие губы капитана, затем свернула кожу и положила ее коркирцу под голову.
— Кажется, ты быстро оправился, — сказала она Онократосу, поудобнее устраивая Траса Суртиана.
— Я чувствую себя удивительно! — ответил волшебник. — Вероятно, это оттого, что энергия проходила сквозь мое тело.
— Долго это не продлится, — предупредила его Стужа.
— Посмотрите! — воскликнул Гел, указывая вверх.
Звезды словно сорвались со своих мест и блуждали по небу. Знакомые созвездия рассыпались и собирались вновь в других частях небосвода. То тут, то там звезды вспыхивали голубым и красным, прежде чем исчезнуть. Тут же возникали новые.
— Что происходит? — шепотом спросил Трас Суртиан.
— Хаос, — ответил Онократос с благоговейным ужасом.
— И смерть, — добавил Гел.
Стужа могла только кивнуть.
— Орхос сдержан слово, он сражается с Гатом за души наших детей.
Они смотрели на безмолвное представление у них над головами. Стуже казалось, что она должна слышать взрывы, гром и треск, но вокруг царила сверхъестественная тишина.
— Что мы можем сделать? — спросил Онократос, не выдержав этой тишины.
— Ждать, — бесстрастно ответил Гел.
— Нужно проверить, как Аки и Калинда, — сказала Стужа, хлопнув себя по лбу. — Мы должны убедиться, что они невредимы.
— С ними все хорошо, — уверил ее Трас Суртиан. — В том месте, где они лежат, земля не вздымалась и не образовалось ни одной трещины. Будто девочки защищены незримой стеной.
— А что с Кимоном? — спросил Онократос.
Стужа прикусила губу и посмотрела в ту сторону, где оставила возлюбленного.
