Кирилл Манаков - История хорошего человека
Стратег на секунду замолчал, словно обдумывая, сказать ли мне правду, затем продолжил:
- Попытаюсь объяснить понятным языком. Понимаешь, способности каждого из нас записаны в каждой частичке тела. Именно эти записи определяют наши силу, ум, здоровье, способности в любом деле, даже внешность... Ты понимаешь меня?
- Не очень, - признался я, - что значит "записи"?
- Я пытаюсь подобрать понятные образы. Представь себе, что существует инструкция для каждой частички нашего тела...
- В книгах Создателя говорится о предопределенности.
- Ну-у, что-то вроде... Просто прими это как данность. Все качества человека записаны еще при рождении. Можно что-то усилить или ослабить, но только в небольших пределах. Если записано, что ты коротышка, то никогда не стать тебе великаном, и никакое обучение не поможет вырасти.
- Понятно.
- Прекрасно. Так вот, Древние сумели обойти эту несправедливость... то есть, они считали, что это несправедливость. Они построили особые машины. Как бы это объяснить... можно взять запись о способности из одного человека и перенести в тело другого. И способность эта возрастет.
- То есть можно взять силу одного человека и передать другому?
- В точку! И сила не просто передается, а складывается... ну, не совсем складывается, но сравнение очень точное... Да, очень точное. А дальше, смотри: у одного человека забирают силу, другому передают. Что происходить с первым?
- Лишается сил... возможно умирает.
- Да. Именно так. А теперь представь, что сила берется у десятков, сотен, тысяч человек и передается одному. Понимаешь?
Я вздрогнул. Пришедшее осознание истины на мгновение ослепило и отозвалось щемящей болью в груди - вспомнилась встреча с родителями, тогда, перед боем с Мали. До сих пор оставалось загадкой появление сотен людей, призывающих меня, словно я тоже был их сыном. Это были родители детей, ставших частью меня. Я обрел собственное имя - Гор, но эхо множества других имен звучало в моей памяти.
- Ты все понял? - тихо спросил Стратег.
Я кивнул. Истина оказалась простой и страшной. Машина Мастеров выкачивала силы из детей, вошедших в башню, и вливала в одного-единственного счастливчика, которому предстояло стать Легионером, Ведуном или Убийцей. А я был первым. Страшно представить, сколько детишек из покоренных Владетелем земель отдали жизни за то, чтобы я обрел могущество непобедимого Убийцы.
Никогда не верил историям про бессмертную душу и доброго Создателя, наблюдающего и взвешивающего наши поступки. А если все это правда, и тело - это вместилище души? И не забрал ли я души детей? Как там сказано в книге Пророков "И придет Нечестный, вместивший бессчетно душ, и скривится улыбкой прелестной, и вопиет гласом трубным..." А говорится это, между прочим, о приходе вестника конца всего сущего.
От темных мыслей меня отвлек Стратег.
- Когда я узнал истину, то был готов покончить с собой. Ты знаешь, что меня остановило?
- Любовь и ненависть, - я ответил, не задумываясь.
- Да. Как ни странно, простые человеческие эмоции... Я решил, что все это нужно остановить, - Стратег рассмеялся и сделал большой глоток, опустошив кружку, - давно хотел посидеть и поговорить вот так, спокойно и вдумчиво. Особенно напоследок.
Странный он. Понимает, что обречен - и ни малейших признаков волнения. Это новая ловушка, или фатализм в крайней форме? Стратег, словно услышав мысленный вопрос, произнес совершенно спокойно:
- Когда долго готовишься к смерти, постепенно привыкаешь к мысли о неизбежности ухода. Я не страшусь, напротив, ожидаю его с нетерпением. Понимаешь почему?
- Нет, - решительно сказал я, - не понимаю.
- Значит, ты не все смог увидеть... придется еще раз, - ответил Стратег.
Он медленно поднялся из-за стола, и низко опустил голову, словно погружаясь в собственные мысли. А я физически ощущал, как исчезают стены, закрывающие его сознание.
- Иди сюда! - он почти кричал.
Я понял. Стратег ожидал прихода духа Убийцы. Я успел подумать, что серебряный медальон больше не понадобится и шагнул в раскрывшуюся бездну.
XXII
Я не заметил, как вышел из Города. Вовсе не потому, что смятение затуманило рассудок, просто мелочи вроде десятка Стражей Ворот, нескольких Ведунов и двух дюжин Легионеров меня больше не беспокоили. Я знал, что есть доля секунды, когда внимание Стражей и Ведунов будет отвлечено, а Легионеры не обратят внимания на промелькнувшую тень. Только пройдя по дороге пару миль, осознал, что без малейших усилий миновал считавшийся прежде непроходимым боевой заслон Людей Башен. И вовсе не удивился этому.
Меня также нисколько не заботило, что к городу ускоренным маршем выдвигается полный Легион и кавалеристский корпус Внутренней Стражи. Владетель, по всей видимости, очень серьезно относится к происходящему. Что же, у него всегда было превосходно развитое чувство опасности. Но нет, дорогие гере, я не собираюсь сражаться, у меня есть дела поважнее.
Кто я теперь? С этим еще предстоит разобраться. Одно знаю точно - сущность Стратега покинула мое сознание... оставив все, что знал и умел этот человек. Сейчас трудно сказать, какими возможностями я обладаю, нужно время, чтобы разобраться во всем. Много времени. А сейчас у меня есть неотложные дела.
Владетель поднял на ноги всех Людей Башен, Тайную Стражу, Ночных Хозяев. Они роют землю, разыскивая Роника и Марту. Но нет, гере, вам меня не опередить, и не стоит становиться на моем пути. Не думаю, что у меня будет желание сдерживать ярость. Есть Владетель, и есть Мастера - все, кто с ними, отныне не заслуживают снисхождения. Я так решил после того, как в последний раз взглянул в мертвые глаза Стратега.
"... Он не боялся смерти. Совсем. Его разум был спокоен и чист. Его? На этот раз единение было полным и приходящее знание не воспринималось как новое откровение, а скорее как нечто забытое и всплывшее в памяти.
Мастера... А ведь это слово хорошо передает их суть. Древние умельцы, построившие страшные машины. Холодные монстры, равнодушно наблюдающие мучительную смерть несчастных детей. Что заслуживают они кроме безжалостного и решительного уничтожения? Что сделали со своим миром и какие цели преследуют в нашем?
Почему я раньше не задумывался об этом? Что такое "Земли Владетеля"? Плодородные равнины Марона, леса близь Столицы, обширные земли Баронов, Восточные княжества, Город и его торговые фактории, Южные пределы, Багровые горы, Страна Лесов на севере, Озерный Край, Дикая степь и... и все. Последние неизведанные места нанесли на карты еще при позапрошлом Императоре. Экспедиции картографов дошли до Великой пустыни, которая и являла собой границу изведанной Вселенной. Я считал наш мир поистине безграничным... до того, как взглянул на него глазами Стратега, единственного человека, осознавшего, каким все было во времена Древних.
