Андрей Некин - Механический меч. т.1 Кукловод
Солнечные лучи скользнули в зал резиденции. Утро мягко перетекало в полдень. Стормо задумчиво мял в кармане кусок пергамента. Странно. Припоминалось, он выкинул его еще в сонной дубраве… Не сказав ни слова, Император обратился спиной к трибунам. «Уходим отсюда» — кинул он своим легионерам, шагая к выходу.
— Так каков ваш ответ, Стормо Торрий? — ехидно окликнул Гласиус с высоты своего места.
— Мы согласны, — громко ответил ведущий легионы, даже не повернув головы, — Я и мои когорты под вашим командованием…
Стражи облегченно опустили арбалеты. Вздохнули трибуны, приходя в движение. Магистры явно были довольны малой продолжительностью военного совета, да еще и разрешенного в правильную сторону… Лишь инженер Гайратт озабоченно нахмурился, да отчего-то побледнел магистр Мейер, переглянувшись с Рокхорном Каменщиком. Остальные же вставали, отправляясь по неотложном делу осмотра не стреляющих пушек. Уходил прочь и Стормо…
— Прибывает миледи Ректор, Император, — насмешливо сообщил вдогонку Гласиус Треветик. — Я слышал, у вас были с ней разногласия в ранней юности? Жду вас вечером у причальной мачты. Окажете ей свое почтение.
Удалившись из аудитории, Стормо направился в захваченную ранее залу резиденции. Понурые воины стелились рядом. Разъяренный легат Гром чуть ли не прыгал впереди всех. Не терпелось ему высказать все, что он считал по этому соглашению.
— Я думал ты просто юн, император. А ты оказывается еще и идиот!
Лицо Гладия Грома напоминало помидор.
— Да, одно слово… размазали бы их вместе со стражей! А ты струхнул, император. В штаны наложил? То-то жидким запахло! Трус!
— Молчать, второй легат! — скомандовал в ответ Тигль Римус. — Сир принял мудрое решение.
Нарастало напряжение, недовольно топтались вокруг центурии, и только сам Стормо был спокоен.
— Я слышал об этом зале Рейнгарда… Говорят, там полно потайных стрелковых ниш, — задумчиво произнес император. Гладия он мягко взял за плечо. — Магистры — напыщенные идиоты. Но это не значит, что мы будем идиотами… Они ждали, что мы нападем силой. Готовились, понимаешь, легат? Они не хотят союза, а хотят моей и вашей смерти.
— Ах, как верно глаголите, Сир! — восторженно посмотрел на господина Тигль Римус. — Не могут магистры по своему велению отдать приказ убить императора, Гладий. Стражи на такое не пойдут. Весь их говор — попытка спровоцировать нашу атаку. Но Император мудр!
Военный совет держали в захваченном зале, тщательно расставив легионеров. Лишние уши были ни к чему. Только самые верные из центуриев… Задул сквозняк, полыхнул огонь камина.
— Так мы что сбрехнули? Как его? Тахтическая уловка, что ли? — недоуменно поскреб по затылку легат Гром.
Император Стормо покачал головой:
— Колесо повернулось… И грозит раздавить всех. Теперь не до уловок.
— Ты мне загадки то не глаголь, Император. Голова — не книжки заумные, много смыслов не пролезет. Ты давай в ухо говори, — привычно рявкнул Гром. Глуховат он был; не соизмерял силу голоса. Легат добавил пару ругательств для пущего вразумления. Искренне полагал он, что умные слова — оружие хитрозадых казначеев, завсегда готовых объегорить простого легионера.
— Скажи мне, Гладий, почему стражи верны магистрату? — вопросил Стормо.
— Потому что задолизы, — ворчливо стукнул по столу легат. Жалобно треснуло дерево. Силен удар ветерана, не смотря на девятый десяток…
— Потому что они платят им жалование. Жалование монетой, обеспеченной технологией. Но, как известно, дирижабли падают вниз, а пушки плюют воздухом, а не огнем… Кому вообще теперь нужен магистрат? Кому нужны монеты, которые они сами чеканят? Золото — просто металл, им от гуля не отобьешься…
Стормо откинулся со вздохом назад. Зудела полученная в сонной дубраве рана. Он продолжил.
— Так чего же тогда будет стоить этот золотой ньютон, выпускаемый магистратом? — Император подкинул вынутую монетку в воздух. Монетка стукнулась ребром, закатившись куда-то под стол. — Приди тебе в голову идея, Гладий, выпускать в скором времени свою валюту в форме деревянных пробок, то и не факт, что ньютон обойдет ее по стоимости… Фронтьера пала. Гибург пал. Лион разрушен. Фаера сгорела. Размах наступления гулей слишком велик. Очень скоро, Гладий, на этот Ньютон ничего не купишь. Единственной ценностью станет, как и во времена древних императоров — лишь добрый меч и славное умение рубить им головы. А это то, чего у нас в избытке. И то, чего у магистрата нет совсем… И за кем, в таком случае, пойдут стражи?
— Тогда зачем? — снова почесал затылок Гладий Гром. — Зачем мы отдаем командование в руки этих магиструсов?
— Мы потеряем Рейнгард, если не объединимся с силами стражей сейчас же. А магистры пусть посмеются. Не долго им осталось, — зловеще улыбнулся Стормо, — пройдет неделя, месяц… и мы поставим этих мудрецов в первые ряды. С мечом и щитом. Посмотрим тогда, чего стоят они…
Где-то позади, у дальних стен скрипнула половица.
— Крыса! — крикнул стоявший в охране легионер. Темная фигура выскочила из-под портьеры, стремительно скользнула по паркету, скрываясь в тайном проходе.
Нахмурился первый легат Римус, злобно бросил молот вслед убегавшему второй легат Гром (неудачно). Остолбенелые центурии кинулись, было, в погоню, хотя догнать шустреца шансов немного.
— Не имеет значения, — махнул рукой Император, — теперь и они, и мы просто осведомлены о том, о чем догадывались.
К вечеру ударил трескучий мороз. Стаи птиц заслонили небо. Вороны, орлы, цапли, голуби. Так много, что отбрасывают тень на все бастионы Рейнгарда. С севера тянется дым лесных пожаров. Падает мокрыми хлопьями снег, а деревья все полыхают.
С запада и юга прибывают немногочисленные вереницы подкреплений. Прибиваются к ним спасающиеся крестьяне, благо окружение исчезло. Сменил кто-то, страшный и неведомый, тактику взятия Рейнгарда.
Подкрепления с беглецами не впускают. Не велено было открывать ворота после прибытия Императора, так как не желали важные магистраты видеть лишних легионеров в черте города. Те, кто хотел войти, стояли часами у ворот, ожидая особой проверки…
С восточной стороны башен рисовалась совсем другая картина.
— Да что же это… — шепнул наблюдатель, оглядывая окрестности. От самого горизонта стояли мертвецы. Вчера их были тысячи, сегодня к вечеру — десятки тысяч. И не ломились они впустую на стены. Расположились на расстоянии в две лиги от башен. Терпеливо ждали.
— Плохо дело. А ты что же бросаешь нас на поле боя? — укоризненно хлопнул лафет артиллерист. Пушка молчала.
