Кейт Новак - Шпора дракона
Оливия начала карабкаться наверх. Колдун высунулся из окна и заорал:
– Слезай обратно, пока не убилась!
Оливия посмотрела в небо. Огромный красный дракон кружил над домом.
«Драконы должны быть серыми и черными,» – подумала Оливия. Ну, ладно, пусть Джиджи будет красным. Хафлинг встала и замахала руками.
– Джиджи! Помоги! Шут поймал меня! – закричала она.
– Прекрати кричать! – заорал из окна колдун, – Я не Шут!
Оливия посмотрела вниз. «Но здесь больше нет Драконошпоров, которых я не знаю?»
– Если ты не Шут, – закричала она, – то кто же ты?
– Я Дрон.
– Дрон мертв.
– Если бы я был мертв, почему меня не похоронили в склепе, – настаивал колдун.
– Но вечером будут поминки, – сказала Оливия.
– Да. И что, Дора приготовила обильное угощение? – с интересом спросил он.
– Джиджи! – вновь закричала хафлинг, еще отчаяннее махая руками. Колдун не обманет ее своей ложью.
– Послушай, Раскеттл, – продолжал колдун, – я Дрон. Ты просто не узнала меня потому, что я вчера побрился.
– Ага. Я никогда не была с тобой знакома, – сказала Оливия. – А ты этого не знаешь. Джиджи! Джиджи! На помощь! – опять заорала она.
– Не была? Ну да. Я забыл. Мне казалось, что я знаю тебя. Джейд так много рассказывала о тебе.
Оливия взглянула вниз, потеряла от неожиданности опору и съехала вниз на три фута.
– Что ты имеешь в виду? Джейд рассказывала обо мне? – потребовала она.
– Она рассказала мне все о тебе. Когда была здесь на прошлой неделе. Я хотел побольше узнать о друзьях своей дочери.
– Дочери – Оливия восстановила равновесие и зло топнула ногой. Это ложь. У Джейд не было родителей.
– Я знаю. Но я удочерил ее, – сказал колдун.
– Что?
– Я удочерил ее. Мы со жрецом Мистры совершили маленькую церемонию. Я дал ей серебряную ложку, жемчужное ожерелье, ярд веревки, а она дала мне трубку, хотя я не курю. Дора не позволяет мне этого.
– Почему? – спросила хафлинг.
– Ей не нравится запах. Хотя Эльминстер курит: Не понятно, почему мне нельзя.
Оливия спустилась на несколько футов ближе к магу.
– А почему ты удочерил Джейд?
– О. Она казалась славной девушкой, а мне была нужна дочь, чтобы стащить шпору до того, как Стил сделает это.
Оливия смущенно посмотрела на волшебника. Если присмотреться, то он выглядит слишком старым по сравнению с Шутом. Он кажется даже старше Безымянного. Он седой, а его лицо все покрыто морщинами. Хотя его внешность может быть только видимостью.
– По этой же причине Шут женился на Кэт, – вслух заметила хафлинг.
– Кэт вышла замуж за Шута? О, это плохо. Он не очень хороший человек. Из него получится плохой муж.
Оливия вздрогнула от холода и посмотрела на летящего Джиджи. Ей не верилось, что Шут сможет так хорошо изобразить дряхлого старика, но она не хотела рисковать.
– Я придумала, – закричала она, вытаскивая письмо с королевской печатью, которое стащила из лаборатории Дрона. – Я поверю, что ты Дрон, если ты скажешь, о чем это письмо.
– Какое письмо?
– Я нашла его в лаборатории Дрона. Оно помечено тысяча триста шестым – годом Храмов.
– Это было почти тридцать лет назад. Как я могу это вспомнить?
– Только двадцать семь лет, – сказала Оливия. – И это очень важное письмо.
Оно от короля Ригарда.
– Ригарда, отца Азуна?
– Да.
– Что же хотел Ригард? – пробормотал колдун. О! Да! Оно о шпоре! Слушай.
Рмгард написал, что понимает, что Дора не хочет пользоваться шпорой, и спрашивал, есть ли еще кто-нибудь в семье, кто сможет воспользоваться ей. Я рассказал Коулу все о шпоре, хотя Дора запрещала мне это. Просьба короля перевешивает приказ кузины, даже такой, как Дора.
– Правильно. Совершенно точно. Здесь, во втором абзаце, сказано: «Я не думаю, что ваш коллега когда-нибудь смирится». О чем это? – спросила Оливия, чувствуя, как мерзнут ее ноги на холодной крыше.
– Не смирится? Не смирится с отказом Доры.
– А кому она отказала? – спросила хафлинг.
– В письме об этом не сказано.
– А все-таки? – настаивала Оливия.
– Вангердагасту, – ответил старик.
– Действительно? – спросила Оливия. – Старому Ванджи? Придворному волшебнику Азуна?
– Действительно, – серьезно ответил маг. А теперь, маленькая паразитка, слезай вниз, что бы я мог согреть тебя, не поджигая Джиджи крышу.
* * * * *
«А вот приземлиться будет посложнее», – подумал Джиджи, пятый раз облетая вокруг своего дома. Он подлетал каждый раз все ближе и ближе, высматривая в саду удобное место для посадки, когда вдруг заметил на крыше Оливию Раскеттл, махавшую ему рукой. Он не мог представить, что ей понадобилось на крыше, и не слышал, что она кричит, но ему было ясно, что крыша очень опасное место для хафлингов.
Оливия как раз начала спускаться к окну, когда Джиджи полетел вниз тихо, как сова. И только хафлинг подобралась к окну, как Драконошпор зацепил ее когтем и поднял над крышей.
Визг Оливии, наверно, был слышен в «Пяти Рыбах». Ощущение, что земля уходит из-под ног, и холодный ветер дувший в лицо, не дали ей насладиться чудесным видом вечернего Приморья с высоты птичьего полета. «Интересно, что он собирается делать? – подумала Оливия. – Мое нежное тело не выдержит этого высшего пилотажа».
Хафлинг уже однажды похищала красная дракониха, и хотя тогда Оливия очень боялась, что ее съедят, то она могла быть уверена, что дракониха умеет приземляться. «Он сейчас грохнется на землю, и получится котлета вместо хафлинга», – подумала Оливия, когда Джиджи быстро пошел на снижение. Но в последний момент он резко взял вверх. Похоже парень действительно не знал, как ему совершить посадку. Но на втором круге он уронил хафлинга в тисовые кусты и влетел в стену сарая.
Зубы Оливии стучали от холода. «Чес, пожалуй, холодноват для полетов», – подумала она, выбираясь из кустов. Дрон и Томас выбежали из дверей дома.
– Джиджи, мой мальчик. С тобой все в порядке? – спросил Дрон.
Дракон шатался на ногах, тихо шипя.
– Тебе нужно превратиться обратно в человека, – сказал Дрон. – Я не понимаю, что ты говоришь. Подумай о превращении. Вспомни о полуденном чаепитии, так всегда делал твой отец.
Дракон задрожал, уменьшился и превратился в Джиджи.
– Дядя Дрон! Ты жив! – закричал парень.
– Тссс! Не так громко, – зашептал волшебник.
Это тайна.
Томас дотронулся до плеча Дрона.
– Извините, сэр, но не хотите ли вы вернуться в дом, а то…
Дрон взглянул в небо.
– Ты прав, Томас. Пошли.
Все четверо пошли к дому. Дрон показал на дверь гостиной, и они зашли туда.
Дрон сбросил с кушетки несколько книг и уселся.
– Как здесь хорошо и тепло. Томас, надо сделать камин у тебя на чердаке, а то там холодновато.
